Правда, вначале американцы заглянули в зал и выбрали себе там постельное белье и пледы. Подушки имелись и на диванчике в кабинете.
– Эй, а ты на глаз компресс с мочой ставить собираешься? – крикнул вслед Нику Вова. – Тогда к завтрашнему утру будешь как новенький. Если хочешь, мы все можем пописать, чтобы уж точно помогло.
Ник не удостоил Колобка ответом.
– Не верит в наши народные средства, – демонстративно покачал головой Вова.
– А разве на глаз мочу ставят? – с самым серьезным видом спросил Лассе.
– В Финляндии уринотерапия известна? – уточнил Иван Васильевич.
– Да, – кивнул Лассе. – Но не для лечения глаз.
– Дело не в глазе! – закричал Вова. – А в отеке!
– Я понимаю, – кивнул Лассе. – Но все равно это опасно!
– Какие вы все, иностранцы, занудные, – заметил Гена и предложил Вове еще выпить на сон грядущий.
– Халаты тут есть? – спросила Ксения, глядя на меня.
– Наверное, – пожала плечами я.
– Иди в ванную, – бросила она через плечо Кириллу.
– Я буду в комнате, где проснулись мы с тобой, дорогая, – сладким голосом сообщил он. – Правда, тогда я был не в форме.
Кирилл Петрович пожелал нам всем спокойной ночи и первым отправился в ванную. Мы с Ксенией пошли на поиски халатов, обнаружили их быстро, а когда вернулись в коридор, выяснилось, что обсуждение там продолжается.
Лассе доказывал необходимость спать всем вместе.
– Гриппочка, ты как хочешь? – спросил Иван Васильевич у бывшей балерины. – Я – как ты. В любом случае смерти я не боюсь. Я, как уже говорил, в душе – буддист. Сегодня у меня произошла первая реинкарнация, будет вторая – я не расстроюсь. Я в этой жизни пакостей людям не делал, так что ни жабой, ни крысой не стану. Решай – куда?
– Пойдем в детскую, Ваня, – сказала Агриппина Аристарховна. – Где я проснулась. Там есть детский диванчик. Мы пододвинем к нему кресло. Ты вытянешь на него ноги, а мне места в любом случае хватит.
– Опасно оставаться только вдвоем! – не унимался Лассе.
– Молодой человек, мы свое уже пожили, тем более я не представляю, на что мне жить дальше… У меня не осталось драгоценностей…
* * *
Агриппина Аристарховна расплакалась и поведала нам свою грустную историю.
Их было две сестры. Мать в свое время мечтала стать балериной, но сломала ногу, она неудачно срослась, и на балетной карьере пришлось поставить крест. Мать надеялась, что мечту воплотят в жизнь ее девочки. Однако старшая балериной становиться не желала. Она была очень близка с отцом-архитектором и в результате пошла по его стопам.
Младшая, Агриппина, мечту матери исполнила и много лет блистала на сцене Кировского (теперь Мариинского) театра. У Агриппины было много высокопоставленных любовников, и благодаря одному из них она получила квартиру в старом доме на Фонтанке, которую переделали под потребности балерины. После перепланировки получились две небольшие комнатки – мамина и дочкина, а между ними – огромный танцзал, со станком, зеркалами. Там Агриппина занималась молодой, теперь там же иногда готовила девочек. Но ученицы бывали не всегда…
В годы балетной молодости Агриппине дарили драгоценности. Она обожала наряды, обожала появляться каждый раз в новом платье и с новыми бриллиантами.
Семья раскололась надвое. Отец Агриппины долго болел перед смертью, старшая дочь ухаживала за ним. Наверное, поэтому его внучка и пошла в медицину.
Потом для Агриппины пришло время сходить за сцены. Балерина переживала это очень тяжело. Она начала учить других, но это было совсем не то. Да и любовники как-то быстро исчезли. Денег платили мало. Потом умерла мама. Это было сильнейшим ударом.
Агриппина стала понемногу распродавать драгоценности, вазы и все остальное, что ей надарили. Слава богу, мама была экономным человеком, все сберегла. На питание они тратили мало – Агриппина всегда ела, как птичка.
Потом она стала сниматься в рекламе и даже в сериалах. Она понимала, что драгоценностей до конца жизни не хватит. Бралась за любую работу. Но за квартиру приходилось очень много платить. Начались проблемы со здоровьем. Болели суставы, иногда так, что криком хотелось кричать, потом стало еще и пошаливать сердце. Лекарства стоили дорого.
Как-то без предупреждения в гости приехала племянница, которую Агриппина Аристарховна увидела впервые в жизни. Она сказала, что ее мать, сестра Агриппины, очень больна, и попросила помочь материально. Требовались деньги на операцию, которая смогла бы спасти жизнь сестры. Агриппина отказалась, объяснив племяннице, что ей и так тяжело. Сестра умерла.
Потом племянница предлагала сделать семейный обмен. Но Агриппина очень не хотела уезжать из квартиры, с которой было связано столько приятных воспоминаний. И ведь там был танцзал, где она готовила учениц. А если она его лишится? Ведь если племянница с мужем и двумя детьми переедут в ее квартиру, то ведь точно опять проведут перепланировку.
Агриппина продолжала продавать драгоценности и с ужасом думала о том, что будет дальше. Вскоре она не сможет работать вообще. Что тогда? У нее никого нет, она ни разу не была замужем, детей нет, отношения с племянницей напряженные. Та не будет за ней ухаживать. Агриппина не знала, что делать.
Вчера, в пятницу, она опять снималась в сериале. Там требовалась маленькая старушка. Возвращаясь домой, Агриппина Аристарховна поняла, что должна отдохнуть. Ей вдруг стало трудно дышать. Она быстро положила под язык нитроглицерин, с трудом дошла до парка, который виднелся впереди, села на скамеечку и…
Очнулась в этой квартире.
* * *
– Если я сегодня умру, я умру счастливой, – заплакала старушка. – Я встретила Ивана Васильевича, я встретила вас всех. Мариночка даже вспомнила меня по фотографиям… Мне было так приятно.
Я бросилась к пожилой женщине, обняла ее, прижала к себе.
– Не надо думать о смерти, – сказала я.
С другой стороны подскочил Иван Васильевич и стал гладить Агриппину по плечику.
– Что значит – не на что жить? – подал голос Вова. – Вам нужно снять маленькую однокомнатную квартирку, а вашу сдавать. Я сам вам помогу найти клиентов и прослежу, чтобы вам платили. Гена!
– Да, и я помогу, – кивнул Крокодил. – Я вообще не могу смотреть, как наши старики в помойках копаются! Европейский город называется!
Агриппина Аристарховна прослезилась. Иван Васильевич принял ее из моих рук и прижал к себе.
– Замуж за меня пойдешь, Гриппа? – спросил он. – Вот только документов у меня нет…
– Шедевр! – рявкнул Гена.
– Ась? – Родька выглянул из зала.
– Ты как туда успел проскочить? – спросил Лассе.
– Я все успеваю, – ответил Шедевр. – Я дырку ищу.