– Он не интересен, тем более уже мертв, – сказал Василий Степанович. – А вот родственники…
Оказалось, что с другой стороны от француза, на бывшей вилле олигарха, проживают его родственники в количестве около тридцати штук, а также любовницы, тоже с родственниками. Все делят наследство. Официально и неофициально. По завещанию покойного им разрешается жить на вилле и выделяется определенная сумма на расходы в месяц. Как выяснилось, другого имущества нет, а до счета, почему-то единственного, не добраться. С него можно только каждый месяц получать деньги, так сказать, на прокорм. Но все живут во Франции, чего-то ждут и выясняют друг с другом отношения.
– Это правда, что два тела родственников приплыли к французу? – уточнила я.
– Да, хотя я не уверен, может, их перебросили через забор. Но родственников однозначно стало меньше.
– Те два трупа опознали?
Василий Степанович кивнул.
– И что? – не унималась я.
– Ничего, – пожал плечами хозяин дома. – У родственников олигарха меньше конкурентов. Полиция не смогла доказать умышленное убийство. Их похоронили за счет французских налогоплательщиков.
– А остальных родственников не выперли из Франции после этого?
– Нет, все здесь, – усмехнулся Василий Степанович. – Разве наших людей выгонишь, если они не хотят уезжать? И там какие-то юридические сложности. Я сейчас с ходу не могу вам объяснить все детали. Завещание составлено хитро. У них же тут вроде как у всех недвижимость, пусть и одна и та же. Если хотите, я вас с юристом сведу, с потомком русских эмигрантов первой волны. Он объяснит подробно.
Я решила, что нам пока это не требуется. Но кого нужно опознать в морге? Значит, не родственников олигарха?
– Чем занимался олигарх? – спросила я.
– А шут его знает, – ответил Василий Степанович. – Когда-то что-то прихватизировал, потом деньжат из воздуха срубил…
– Нефть, цветные металлы, газ?
– Честно, не знаю. Спросите у родственников.
– Вы хотите узнать что-нибудь конкретное?
– Нет. Мне этот олигарх до лампочки.
Но у нас имелись еще вопросы про соседа-француза, вернее, про ожерелье королевы. Во время предыдущего разговора при Андрее мы не все выяснили, что хотели. Ожерелье сохранилось до сих пор? Где оно?
По словам Василия Степановича, Николя де Ламот, муж Жанны, доставил драгоценность в Лондон. В Лондоне и во Франции Николя, то ли один, то ли с сообщниками, извлек бриллианты из гнезд, и английским ювелирам показывали отдельные камни. Некоторые оказались повреждены. Английские ювелиры обратились в полицию, потому что Николя де Ламот просил поразительно низкую цену. Сам он утверждал, что унаследовал камни от матери. Осторожных ювелиров интересовало, не было ли в последнее время краж подобных вещей. Получив отрицательный ответ, они взяли бриллианты.
Что случилось с камнями дальше, точно неизвестно. Не исключено, что часть приобрел герцог Дорсетский, и они остались в его семье в форме диадемы с подвесками. Есть версия, что из двадцати двух лучших бриллиантов сделали одно ожерелье, которое носила герцогиня Сатерлендская. Это ожерелье демонстрировалось на выставке в Версале в 1955 году.
– Сколько было камней? – спросила я.
– Шестьсот сорок семь общим весом две тысячи восемьсот карат, – отчеканил Василий Степанович. – Причем ожерелье высшего качества.
– Сколько могло бы сейчас стоить?
– Не могу сказать даже примерно. Во времена Марии-Антуанетты – около двух миллионов франков. Сейчас, конечно, дороже. Но его больше нет. Осталась копия со стразами, которую возили по европейским дворам. Она выставлена в Версале.
– А если подлинник все-таки сохранился? – спросил Пашка.
– Английские ювелиры видели отдельные камни. Это исторический факт, зафиксированный во многих источниках.
– Но его могли снова собрать, – заметила я. – Основу-то, наверное, не выбросили в помойку. Ее вполне могли опять заполнить. Вес каждого бриллианта был фиксирован?
– Да. Есть фотографии копии, которая хранится в Версале. Но я лично по фотографии не могу сказать, стразы это или бриллианты.
– И украшение может быть у вашего соседа? – спросила я.
– Не знаю, – сказал Василий Степанович. – Но очень хотел бы узнать.
Мы переглянулись с Татьяной. Значит, вот в чем заключается цель нашего визита во Францию? Или это не все?
* * *
– Как ты считаешь, мог кто-то из соседей француза – в смысле родственники олигарха – спереть это ожерелье, если оно у него было? – спросила Татьяна, когда мы оказались в наших апартаментах и готовились ко сну.
– Не думаю. Де Ламот Валуа говорил про мертвых соседей. Живые непрошеные гости, как я понимаю, до нас не появлялись. Я вообще думаю о другом.
– И о чем? – поинтересовался Пашка, потягивая пиво.
– О мощах.
Пашка поперхнулся пивом.
Я же пояснила. Мы ломали голову, зачем Важа Георгиевич устраивает шоу с поклонением мощам. А если его настоящий интерес – это ожерелье Марии-Антуанетты? Оно вполне поместится в раке вместе с любыми мощами, будь то длань, кусочек лобной кости или что там планируется везти в Россию. Оно точно окупит все затраты. Тем более Важа Георгиевич обычно летает на своем частном самолете, а тут просто прихватит мощи, которые не будут особо рассматривать пограничники и таможенники.
– Иван Захарович хочет, чтобы мы сперли это ожерелье? – спросила Татьяна.
– Позвони и спроси, – предложила я. – Или письмо пошли по электронной почте. Я, правда, не совсем понимаю, как его собирается спереть Важа Георгиевич, если оно на самом деле находится у графа.
– Нас использовали в виде пробного камня, – философски молвил Пашка. – Вполне могли проверить отключение сигнализации и записывающих систем.
– Но ведь француз вызовет швейцарцев, которые их устанавливали! Он же деньги с них брать собрался.
– Он их сегодня вызвал? Сколько потребуется времени на усовершенствование системы? Вполне можно успеть осмотреть дом. И я не исключаю, что ожерелье уже сперли, если оно там было. А нас подбросили для отвода глаз. Как и труп. Граф не станет сообщать полиции про кражу именно этого ожерелья. Ведь начнут задавать не нужные ему вопросы.
– Кстати, француз не сразу вызвал полицию, а только после того, как мы про нее упомянули, – напомнила я. – Для западного человека это не типично. Он должен был вызвать их сразу после того, как нас обнаружили.
– И мужик с рубином убит… – задумчиво произнесла Татьяна. – И Ивану Захаровичу, по его словам, на него плевать. И на антиквара мертвого плевать. А если этот Олег выполнил свою роль и вместо оплаты получил… Кстати, а от чего он умер? По-моему, разбитая морда не является причиной смерти.