Когда Сидоров вышел в отставку, а жена вышла на пенсию (соседи даже не знали, где она работала), они продолжали держаться особняком. Собаки у них не было, на лавочке никто из них не сидел. Потом племянник стал олигархом, что тоже не добавило соседской любви. Первой представительницей семьи, с которой стали общаться соседи, стала сиделка – дальняя родственница, с которой я сама уже успела поговорить. Но Антонина сама не знала, где сейчас проживает супруга (то есть теперь вдова) Владимира Петровича.

– А подруги у нее есть? Вы выяснили ее прошлое место работы?

Местом работы был закрытий НИИ химической направленности.

– Значит, все химики? – усмехнулась я.

– И это единственные химики в деле, – сказал Андрюша.

– Но не единственные химики в нашем городе и нашей стране. Андрей, я все равно думаю, что глупо подозревать эту пожилую женщину в участии в деле – каким угодно образом.

– Мы все тоже так считаем, – вздохнул приятель. – Но квартиру Владимира Петровича все равно проверить надо. Если кто-то копает под Фисташкова – а явно копает, и нам пока не ясно, с какой именно целью, – то он не мог не выяснить про дядю из КГБ, тетю из закрытого химического НИИ, папу, сбежавшего за рубеж и также имевшего непосредственное отношение к химии. Может, поэтому и были выбраны такие способы?

– Зачем? Дядя мертв. Тетя – пожилая женщина, и теперь, признаться, у меня есть сомнения в том, жива ли она.

Приятель вставил, что и у него тоже.

– Сам Фисташков? Бред, – продолжала я. – Кстати…

– Мысль осенила? – усмехнулся Андрюша.

– Вы не спрашивали, составлено ли у Фисташкова завещание?

– Как раз у тебя хотели спросить.

Я обещала задать олигарху этот вопрос при следующей встрече. И как раньше об этом не подумала?! Почему ребята из Управления не подумали? Детей у Фисташкова нет. Законных жен не было. Кому перейдет все добро? Я понимаю, что олигарх в ближайшее время умирать не собирается, но он должен был задумываться над этим вопросом. Не мог иначе! А если потенциальные наследники знают, что они – наследники, и не желают ждать?

Может, олигарх составил завещание в один из последних дней? В таком случае его заверял погибший вчера нотариус. А это означает, что убийца мог приходить в нотариальную контору как раз за завещанием.

Я поделилась этими мыслями с Андрюшей. Он ответил, что пока документы в нотариальной конторе представители органов разобрать не успели. Сейчас проверяют граждан, записанных на прием на вчерашний день. Список сохранился у секретарши в компьютере, и он же в распечатанном виде лежал на столе у нотариуса.

– То есть убийцы, скорее всего, в нем нет?

– Скорее всего, иначе, думаю, он бы его забрал. Вообще компьютеры никто не «чистил», нигде не рылся. Вроде бы все на месте. То есть, как мы решили, это было убийство с целью убийства, а не кражи или изъятия чего-либо. Но вот кого убивали? Нотариуса? Мужика из юридического отдела «IT-Инвест»? Или обоих?

– А что там делал этот дядька из юридического отдела?

– Да рутинное посещение. И компания, и сам Фисташков все время работали именно с этим нотариусом. Уже много лет. Как ты знаешь, юридический отдел за последние дни в «IT-Инвест» очень поредел. Поэтому поехал этот мужик. Обычно ездил или личный адвокат Фисташкова, или один из тех, кто задохнулся в особняке, или сам олигарх. В общем, они, конечно, действовали с нарушениями. Но нотариус знал подпись Фисташкова, а тому часто было просто некогда ехать в нотариальную контору, да и этот нотариус пользовался спросом. Но это другой вопрос. Мы с ребятами считаем, что убивали скорее нотариуса, потому что он слишком много знал и ему доверял Фисташков. А время выбрали то, на которое записался сотрудник юридического отдела «IT-Инвест». Тот тоже мог кое-что знать.

– А что произошло, по версии ваших? – не унималась я.

– Версии две. Или ядовитый газ, или рассыпанные кристаллы. Есть такие. Маленькие белые кристаллики, которые к твоему появлению в конторе уже испарились. То есть, конечно, «испарились» – не самое подходящее слово, но для описания процесса для таких дилетантов в этом деле, как мы с тобой, оно подходит лучше всего. По крайней мере, мне так объясняли. Предыдущий клиент мог рассыпать их на полу – и в кабинете нотариуса, и в приемной у секретарши.

– И не отравиться сам?

Андрюша продолжил объяснения. Как ему сказали, такие кристаллики должны были принести в маленькой запаянной ампулке. Человек отломил головку (например, держа руку в сумке или кармане), высыпал часть кристалликов в кабинете нотариуса, потом в приемной – и сразу же ушел. Или зашел в туалет, дверь в который находилась в комнате помощниц, сыпанул кристалликов им, потом снова заглянул в кабинет нотариуса, чтобы попрощаться, потом задержался у секретарши, прощаясь и с ней. Он не успел бы отравиться. Кристаллики не действуют мгновенно, в ту же секунду, хотя активизируются быстро после того, как их извлекут из герметично запаянной ампулы.

Другой вариант – в нотариальную контору ворвался человек в противогазе или хотя бы в респираторе и распылил яд. Но это менее вероятно. Вход в нотариальную контору с улицы. Дверь с лестницы заперта. А если кто-то увидит человека в противогазе или респираторе? Ведь действовали же днем! И кто бы ему открыл?

– А вы уже разговаривали с человеком, который был записан перед мужиком из юридического отдела «IT-Инвест»? – задала я естественный вопрос.

– Пока нет, – усмехнулся Андрюша. – Но надеемся поговорить сегодня после обыска квартиры Владимира Петровича. И просим поприсутствовать тебя с Пашкой. Естественно, вести запись.

– Кто это?!

– Бывшая коллега супруги Владимира Петровича. Они в том самом закрытом НИИ в одном отделе трудились. Дружили или нет – не знаю. Как раз выясним, с кем дамочка контачила. А может, еще что-то интересное узнаем. Ты как, поедешь?

– Ты еще спрашиваешь?!

Глава 24

Но вначале мы встретились у дверей квартиры Владимира Петровича, которую вскрывали в присутствии участкового и двух понятых. Ими выбрали двух соседок, с готовностью согласившихся на эту роль. Они уже рассказали представителям органов все, что знали (а знали мало), теперь горели желанием посмотреть квартиру (чтобы было что рассказать подругам во дворе). Мы с Пашкой часто выступаем понятыми, поскольку мало кто из граждан горит желанием выполнять гражданский долг, а мы это делаем за предоставление фактуры, но в данном случае нас было лучше в этой роли не привлекать. Мало ли какие юридические нюансы потом всплывут. Все-таки я – несостоявшаяся жена племянника Владимира Петровича, со мной был подписан официальный брачный контракт, я очень интересуюсь всем происходящим вокруг олигарха. В общем, и ребята из органов, и мы с Пашкой считали, что лучше мы просто будем снимать происходящее.

Соседи Владимира Петровича, конечно, хотели знать мое мнение о Фисташкове. Я отвечала уклончиво, вместо этого сама пыталась задавать побольше вопросов. В результате понятые общались со мной под прицелом Пашкиной телекамеры и не смотрели на то, чем занимаются сотрудники органов. Тех это очень устраивало.