– Где ты его хоронить собралась? – спросила Ольга.

– Мы мимо пустыря какого-то проезжали? Если из подъезда выйти, то направо. Там еще собачники гуляют. Но сейчас уже ночь, наверное, никого нет. Но даже если и есть, то что же? Как раз на улочку выйдем, проветримся, воздухом свежим подышим, пивка на завтра купим. В этой квартире есть какая-нибудь лопатка или совок?

Аня сама целенаправленно пошла искать копательный инструмент в туалете и в стенном шкафу у двери.

К ее великому сожалению, ничего подходящего не нашлось, к соседям идти было уже поздно, но подруги загорелись бредовой идеей. Они решили взять две столовые ложки и ими разгрести землю. Девушки сунули ноги в кроссовки и отправились на пустырь.

Они шли довольно медленно, покачиваясь и держась друг за друга: выпито было немало.

– Душа требует песни, – вдруг заявила Ольга и начала нетвердым голосом:

Ой, мороз-мороз,

Не морозь меня,

Не морозь меня, моего коня…

– Слушай, подруга, осень начаться не успела, – заявила Аня. – Ты что, замерзла?

– Не-а. Жарко мне. И душа песни требует. По русской традиции: попили – надо спеть. Я просто слов почти никаких не знаю. А эту песню всю могу выдать. Ясно?

Не морозь меня, моего коня,

Моего коня белогривого.

У меня жена, ох, ревнивая…

– Заткнись, а? – попросила Аня. – Еще не хватало, чтобы нас в вытрезвитель забрали. Чтобы ты навсегда запомнила день своего переезда в Питер.

– Ты не понимаешь, у меня душа поет, – повернулась к ней Ольга. – Я, можно сказать, жизнь свою изменила. Все старое оставила позади. Широко открытыми глазами смотрю в будущее! И по сторонам – в поисках достойного избранника.

– Это на пустыре и среди ночи?

Через несколько шагов Аня заметила:

– Оль, страшновато что-то на пустырь-то идти… Кретинская идея, после водки-то.

– Не бойся, Маша, я – Дубровский, – заявила Ольга и первой ступила на тропу собачников. – Не вляпаться бы только… Блин!!!

– Вляпалась? – спросила Аня, идущая следом за ней.

– Нет, валяется кто-то… Вон там, слева…

* * *

Мастера наняли родственники одного исчезнувшего человека, чтобы разобрался с главарем банды, занимавшейся похищением людей. Главарь, как сказал женщине ее знакомый, рекомендовавший Мастера, недавно сбежал то ли из колонии, то ли из тюрьмы и – по неким сведениям – подался в Питер.

И тот же знакомый сказал ей, чтобы она тоже обратилась к Мастеру – если, конечно, приняла твердое решение. Раз уж он все равно будет в Питере. А то трудно сказать, куда он потом поедет. Его сложно найти.

И женщина обратилась.

Глава 6 Юля

– Юль, ты что делаешь? – раздался в трубке голос опера Андрюши. – Не спишь?

– Ты откуда звонишь? – спросила я.

– Мы на труп едем. В Невском районе. От тебя не очень далеко… Если хочешь…

– Давай адрес.

Я позвонила оператору Пашке, в надежде, что тот еще в состоянии подойти к телефону. Он, к счастью, оказался в состоянии. Я быстро собралась, прыгнула за руль, забрала оператора с телекамерой и пивом, и мы отправились. Андрей велел приезжать на пустырь.

На пустыре находились две несколько прибалдевшие особы женского пола. Не юные, но холеные. На вид им было лет по двадцать пять, значит, на самом деле года на два-три побольше. А ведь жутко холеные бабы. И пьяные.

Первой моей мыслью было: что эти холеные бабы в дорогих шмотках делали ночью на пустыре? Они не могли тут пить.

Оказалось, что подобная мысль посетила не меня одну.

– У вас есть собака? – спросил Андрей у дамочек.

Обе покачали головами.

Следователь Сан Саныч, появившийся после нас с Пашкой, легко толкнул меня локтем в бок. Мы давно знакомы и мыслим похоже. Дамочек попросили рассказать все в подробностях. Они мялись. Подозрения следственной бригады усиливались.

Дамочки нашли еще одну мертвую, зверски избитую девушку. Конечно, без документов и с сильно отличающимися от изначальных чертами лица. Даже если ее фотографию дать в «Криминальной хронике» или опубликовать в «Невских новостях», не думаю, что ее сразу опознают. Если вообще опознают. Отпечатков же ее пальцев, скорее всего, в милицейской картотеке нет. Правда, Андрей уже успел бросить мне через плечо, чтобы завтра с утра я привезла Арину на опознание.

Пашка сделал «панорамку» – завтра в «Криминальной хронике» я в очередной раз по просьбе правоохранительных органов напомню гражданам, чтобы они не шлялись по пустырям и собак своих выгуливали поближе к проезжей части. После «панорамки» оператор взял труп крупным планом, и то, что осталось от лица. Затем – дамочек, обнаруживших труп.

– Ой, меня не надо снимать! – вдруг заверещала одна из них, та, что казалась постарше.

– А я хотела вас попросить сказать несколько слов для «Криминальной хроники», – я обворожительно улыбнулась и сунула микрофон ей под нос. – Юлия Смирнова, «Криминальная хроника». Девушки, почему вы пошли на пустырь сегодня ночью?

Следственная бригада решила временно передать инициативу мне: а вдруг дамочки мне что-то откроют?

– Нельзя, чтобы меня муж тут видел, – старшая из двух закрыла лицо руками.

Так, дело становится все интереснее.

– Кто ваш муж? – не отставала я.

– Не надо снимать! Тогда я все скажу! – во взгляде дамочки, брошенном на меня, слились и лед, и пламень.

– Паша! – громко сказала я, и оператор все понял. Он отошел в сторонку, только дамочки не знали, что камера-то все равно работает. Знала бригада и покрывала Пашку.

– Девочки, что вы здесь делали? – устало спросил Сан Саныч, изображая заботливого папашу.

– Хотели похоронить фотографию моего бывшего любовника, – молвила вторая, с очень хорошей спортивной фигурой, и дыхнула на нас каким-то дорогим спиртным.

– Только черной мессы нам тут и не хватало, – пробурчал себе под нос Андрей, стоявший рядом. Я за своей спиной показала ему кулак.

Дамочки все-таки соизволили объяснить ситуацию. Ане ни в коем случае нельзя засвечиваться в «Криминальной хронике». Во-первых, у бабушки с дедушкой может случиться инфаркт, во-вторых, мужу это точно не понравится, в особенности потому, что криминальные новости смотрят все его приятели и партнеры, а репутация его жены должна быть безупречна. Как у жены Цезаря. Аня попросила лично меня и оператора в окрестностях ее постоянного места жительства не появляться. «Понятно, – подумала я. – Относится к тем, кто предпочитает видеться со мной только по телевизору».

Я обещала Ане вырезать ее лицо. Однако следственная бригада координаты дамочек записала. Хотя что они могут знать? Одна только что приехала из Москвы, вторая вряд ли что-то знает о женской борьбе без правил. Но…