Валера приник к биноклю, ожидая, что француз вскоре возникнет в гостиной Аркадия Зиновьевича. Ждал долго. Но Николя так и не появился.
Где же Мильц его принимал? Самого старого ювелира Валера не видел. Возможно, тот сидел в мастерской, склонившись за рабочим столом. Но если бы даже Николя заходил в мастерскую, Валера увидел бы это со своего поста. И кухню увидел бы – все окна квартиры выходили во двор. Не видны был только коридор и прихожая. Значит, Николя заходил только в прихожую.
Нет, пожалуй, и в прихожую не заходил. Аркадий Зиновьевич бы тогда встал из-за рабочего стола и пошел открывать дверь. Но старый ювелир не вставал. Сиднем сидел. Наверное. Головы Аркадия Зиновьевича за рабочим столом Валера видеть не мог – то окно находилось дальше и рассмотреть под углом сидящего там человека не представлялось возможным. Только когда вставал. Хотя и в кухне Валера его видел только у окна. В дальних от окна частях – нет. И в спальне только у окна. Но ведь Аркадий Зиновьевич не стал бы держать гостя в углу спальни или углу кухни?
Значит… И Николя одет сегодня по-другому. Приходил на разведку? Хочет посмотреть, кто заявится к Аркадию Зиновьевичу? Чтобы потом уже напрямую общаться с продавцом, не отдавая старому ювелиру проценты? Зная Аркашу не первый год, Валера предполагал, что тот накрутил нехило. Что ж, француз прав.
Валера решил посмотреть, кто еще появится у Аркадия Зиновьевича.
Он не очень удивился, когда примерно через полтора часа пришла Алла свет Николаевна.
Вскоре после ее ухода ушел и француз. Если бы Валера специально не следил за аркой и мусорными контейнерами, то проглядел бы его. Гость проскользнул тенью.
Как только стемнело, Лис оделся еще скромнее обычного, прихватил с собой необходимые в его работе предметы, которые сложил в самую обычную черную спортивную сумку, и занял пост у чердака. Если сделать шаг вперед от двери, ведущей на чердак, и посмотреть в лестничный проем, то можно увидеть, кто поднимается по лестнице. Конечно, так и его самого могут заметить – если поднимут голову. Но Валера не собирался все время глазеть вниз. И стоять тут вечно. Он будет только поглядывать, если кто придет. Тогда у него просто окажется дополнительный навар. Спать Аркадий ложится где-то около одиннадцати. После десяти обычно к нему уже никто не ходит. Сегодня заглянет Валера.
Примерно через полчаса, к большому Валериному удивлению, снова появилась хозяйка художественной галереи Алла свет Николаевна. Хотя чего удивляться? Она, наверное, может оказаться тут в любой день и в любое время. Хоть десять раз на дню. По Валериным часам мадам пробыла в квартире минут пятнадцать.
К сожалению Лиса, слышимость в старых домах была плохая: стены толстые, да еще и три двери у старика, так что ничего не услышишь.
Алла Николаевна покинула квартиру Аркадия Зиновьевича с сумкой довольно внушительных размеров. Появлялась же она у старого ювелира с обычной дамской, как помнил Валера. Ну… у них свои дела. Давние партнеры…
Потом на лестнице послышались тяжелые шаги. Поднимался явно не один человек. Прозвучала грубая фраза на немецком.
Так, здравствуйте! А эта троица зачем пожаловала на ночь глядя?
Немцы остановились перед дверью и позвонили условным звонком, известным и самому Валере.
Никто не открыл. Немцы позвонили еще раз, тихо ругаясь. Хотя Валера на этом языке знал только «Хенде хох!», понял: те страшно недовольны.
Потом, судя по звукам, они тронули дверь. Она, опять же судя по скрипу, открылась. Опять пошли разговоры на немецком, но уже значительно тише.
Что там с дверьми у Аркадия Зиновьевича? Вторая вроде бы тоже закрывается на задвижку, а вот третья захлопывается… Так, немцы ее открывают специально прихваченными с собой отмычками, аналогичными тем, что лежат в сумке у Валеры Лиса. Или такие приспособления свободные граждане всегда носят с собой? Судя по рожам – вполне вероятно.
Теперь они ничего не говорили вслух. Один, как понял Валера, весь превратившийся в слух, остался на шухере на площадке, двое других проникли в квартиру. Пробыли там минут десять, потом отбыли, причем, как и Алла Николаевна, не с пустыми руками.
Что-то там не так. Определенно не так. Валере в голову закралось нехорошее предчувствие. Конечно, никто из этих проходимцев милицию не вызывал и в обозримом будущем вызывать не станет. И если…
Валера уже собрался сам сходить на разведку, когда до его ушей донесся тихий звук шагов. Кто-то поднимался по лестнице, причем так, чтобы его не слышали. И если бы Валера не обладал исключительно тонким слухом, то и не уловил бы эти крадущиеся шаги.
Человек был один. И не ругался себе под нос. Вообще старался не производить шума. Валера все-таки решился на мгновение посмотреть в лестничный проем.
К двери старого ювелира приблизился китаец. Один.
Валера затаился.
Китаец в дверь не звонил, сразу взялся за ручку. Удивлялся или нет – Валера, конечно, сказать не мог. Скрылся в квартире. Отсутствовал минут десять. Потом так же тихо ушел, прикрыв за собой дверь.
Так, еще кого-то ждать или как? Или сходить самому посмотреть?
Валера решил подождать.
Следующим появился Николя. Опять в скромной одежде под местного гражданина с невысокими доходами. Как и предыдущие посетители, не гнушался воспользоваться отмычкой, которую имел при себе.
Пробыл в квартире дольше всех – минут двадцать, после чего поспешно ретировался с двумя черными пакетами для мусора. Хотя, как подозревал Валера, лежало в них что-то другое. Только француз, наверное, не нашел ничего, кроме черных пакетов, во что бы упаковать трофеи. А пришел с пустыми руками, без сумки. Сглупил.
Только Валера собрался сам посетить квартиру Аркадия Зиновьевича, как внизу опять послышались шаги. Тихие, крадущиеся. Нескольких человек.
На этот раз пришло уже несколько китайцев. (Валера тихо прибалдел.) Скрылись в квартире Аркадия Зиновьевича и пробыли там примерно полчаса, пока – дольше всех остальных. После чего квартиру покинули. С пустыми руками.
Валера посмотрел на часы. Второй час ночи. Эти хождения когда-нибудь закончатся? Его распирало любопытство. Он уже был почти уверен в том, что обнаружит внутри. И хотел тоже чем-нибудь поживиться. Ведь если он будет тут долго ждать, ему самому вообще ничего не достанется.
И Валера решил действовать.
Первая и вторая двери, ведущие в квартиру Аркадия Зиновьевича, оказались открыты, третья – закрыта. Он с ней справился меньше чем за минуту. Вошел в темный коридор, включил прихваченный с собой фонарик.
В квартире царил разгром. В коридоре, во всех комнатах. Да уж, конечно, если столько человек устраивали тут обыск…
Валера направился в мастерскую. К его величайшему удивлению, на рабочем столе ювелира лежало несколько золотых побрякушек. Неужели они не привлекли никого из предыдущих посетителей?