Тут в разговор вступил старший из китайцев – сам Франк Ли. Говорил он на хорошем английском. Франк Ли сообщил, что в свое время выяснил ситуацию на рынках России – после того как у нас пал железный занавес и поток богатств хлынул на Запад. Потом он нашел постоянных партнеров – он поклонился в сторону Ивана Захаровича и Балаева. Иван Захарович и Балаев расплылись в широких улыбках и поклонились в ответ.
– Скорее всего, Глинских нашел и драгоценности графини, и наши реликвии в одном месте, – сказал Франк Ли. – В подземелье. Может, и нет. Были ли свидетели? Может, да. Та девушка, труп которой вы видели в подземелье. Может, и вторая, убитая у рояля, тоже что-то видела. Поэтому и погибла. Сейчас мы ищем банкира. Но в первую очередь нам нужен не он, а драгоценности.
– А что сказал Николя об их количестве? – спросила я. – Неужели Беловозовы-Шумские оставили тут столько драгоценностей, что банкир рискнул бросить…
– Добро из подвала? – хмыкнул Иван Захарович. – Конечно, одних драгоценностей на всю оставшуюся жизнь не хватит. Но банкир, как и многие наши современники, научен горьким опытом предков – в частности, первых владельцев его особняка, которые уехали, оставив в подземелье накопленное несколькими поколениями графов. Конечно, он регулярно переводил средства за границу. Какой идиот будет хранить деньги в этой стране, даже если у него и есть свой банк? Так что – не сомневаюсь – жить ему есть на что. Но сбежал он по вполне определенной причине. Под ним горела земля. Слишком много он тут накуролесил.
И посмотрел на Балаева. Я тоже посмотрела на моего товарища по несчастью и спросила, кого же взорвали вместо него в его машине.
– Моего двоюродного брата, – сказал Балаев.
– Но сотрудники банка… Неужели Глинских приказал им всем опознать вас и…
– Во-первых, мы были похожи внешне, – сообщил Балаев. – Во-вторых, у нас одна фамилия. В-третьих, мы вместе вели все дела и часто пользовались одной машиной – для представительских целей. Так у нас, конечно, есть по нескольку машин. А этот «Мерседес» постоянно стоит у моего центрального магазина. Как и Глинских на встречи всегда ездил на точно таком же «Мерседесе». Брат поехал на запланированную встречу вместо меня. Хотя всегда ездил я. Глинских хотел избавиться от нас обоих. Или… от одного, а меня сделать в подземелье ручным. Может, чтобы я подписал какие-то бумаги, а потом бы он меня убил. Но ситуация изменилась, и он пустил газ.
«Темнит», – подумала я.
– Почему? – спросила вслух.
Балаев развел руками. Однако я не сомневалась: он что-то недоговаривает. Уже не один человек мне говорил, что чеченцы претендуют на банк Глинских. А он, конечно, не хотел его отдавать. Поэтому и заказал отстрел полевого командира Руслана (если это Глинских, конечно) и разобрался с братьями Балаевыми. Следует отдать должное, хитро разобрался.
– Но почему никто из ваших родственников не опознал вашего брата?
– Ты же, кажется, сама делала репортаж с места взрыва? Ты помнишь, что осталось от тела? Да, конечно, можно было провести экспертизу по зубам. Но ее не стали делать. Он должен был быть в Финляндии. Я только сегодня узнал, что он вернулся раньше. Почти никто не знал. Не успел узнать. Он сразу поехал на встречу с Глинских. Наши родственники не могли до него дозвониться, чтобы пригласить на мои похороны. Решили, что он может быть и в другом полушарии… Не откладывать же похороны, потому что нет одного родственника?
«Да тут не то что без полбутылки, без цистерны не разобраться!» – подумала я. Наши, француз русского происхождения, чеченцы, китайцы. Отечественная мафия держит руку на пульсе событий. Кстати, мы что-то забыли про немцев.
Я спросила о них вслух.
– Город покинули, – сообщил Иван Захарович. – И то слава богу, – добавил.
– А что вы хотите от меня? – спросила, обводя взглядом собравшихся. – Или от нас с Татьяной?
– Юленька, мы все решили положиться на твой нюх, – расплылся в улыбке Иван Захарович. Его примеру последовали китайцы и Балаев.
– Спасибо на добром слове, но неужели вы думаете, что я в состоянии найти китайские реликвии?
– Для начала у нас будет тебе другое задание. – Иван Захарович улыбнулся еще шире. Просто мед изо рта потек.
Я мысленно застонала.
– Мы хотим, чтобы ты съездила в один провинциальный городок.
– Это на место бывшей усадьбы, что ли? Кстати, что там сейчас?
– Вроде лес. Или деревня. Или поле. Я тебе ребят с собой дам. Поедете вы с Татьяной, Павел и мои мальчики. И выясните все местные легенды. Потом передачу можешь сделать.
– А вы в курсе, что я за исключением выходных дней веду «Криминальную хронику»? Мне в Питере надо быть…
– Мы тебя отправим на пятницу, субботу и воскресенье, – тут же ответил Иван Захарович. – Сюжет на пятницу заготовишь заранее. Мы своими скромными силами поможем. С Викторией Семеновной я лично поговорю. Пообещаю ей, что ты вернешься с чем-то интересным. Или мы в дальнейшем окажем содействие в подготовке исключительных сюжетов. Так что давай, покопайся на месте бывшей усадьбы.
– В прямом смысле?
– Во всех смыслах.
Я задумалась:
– А кого-то из органов можно взять?
– Зачем? – тут же напрягся Иван Захарович.
– Для вступления в контакт с местными. Мало ли что…
Иван Захарович задумался.
– Возьми, – подал голос Балаев. – Я им оплачу командировку. И обязательно возьми отрубленную голову. Она может здорово помочь. Я по себе знаю.
И он мне подмигнул.
Немцы, поселившиеся в провинциальной гостинице, были довольны. И жизнь хороша, и жить хорошо. А жить в русской провинции с их немецкими деньгами – особенно. Как тут все дешево! А какие женщины! Правда, постоянно им было бы тут скучно. Они любили активные действия и риск. Да и привыкли к деньгам. А как заработаешь много, ничего не делая? Хотя иногда очень неплохо съездить в такое вот местечко. Может, подсказать Гансу, что следует поискать какие-нибудь старые русские карты, почитать старые русские книги, а потом двинуться по местам возможного залегания сокровищ? Так сказать совместить приятное с полезным.
Сопровождавшая их блондинка явно скучала. Провинциальные русские мужчины ее не привлекали. Но она пока тоже не собиралась покидать провинцию. Понимала: в Петербург возвращаться опасно. Но одновременно думала: «А не сглупила ли я?»
* * *
Алла свет Николаевна прибыла на выставку в Париж. Приглашение ей пришло давно, но вначале она чуть не выбросила его в мусорную корзину. Сейчас радовалась, что не сделала этого. Лучше временно побыть вдали от Санкт-Петербурга. Причем на вполне официальных основаниях. Выставка, на которую ее персонально приглашали, для этой цели подходила прекрасно. Пусть кто-то докажет, что она уносила ноги. А там посмотрим. Может же она задержаться в Париже? Походить по антикварным лавкам, просто погулять?