Правда, когда я сама находилась в этом доме в предыдущий раз, Василий топил камин настоящими дровами. Но он же наш человек, пусть и греческого происхождения. Вполне мог где-то срубить дерево на дрова. Хотя они сейчас влажные стоят… Но, может, нашел?
– Костя, а в этой стране дрова купить можно? – спросила я. – Или баснословно дорого?
– А ты в супермаркете не обратила внимания? – удивился он.
Я покачала головой.
– Упаковка шесть килограммов. Я их в нескольких европейских странах видел. И специальный уголь продают для каминов.
– И у нас продают, – вставила Вероника. – В дорогих супермаркетах. В магазинах экономкласса не найдете. А вообще я обалдела, когда впервые увидела. Причем у нас три килограмма угля дороже, чем шесть килограммов березовых дров. В Европе наоборот. И дороже совсем не в два раза.
На первом этаже мы никого не обнаружили. Вход в подвал имелся на кухне, и Костя даже туда слазал с фонариком. Вернувшись, объявил, что увидел там только какие-то пустые полки, хлам и толстый слой пыли. То есть под этим домом точно никого не держали. В соседнем с кухней помещении стоял огромный бойлер. Видимо, дом обогревался с его помощью.
На втором и третьем этаже нашлись жилые помещения. Постель в самой большой спальне стояла неубранной, и на ней явно спали двое – судя по примятости ложа и подушек. В большом шкафу-купе висела мужская и женская одежда. Никакого восточного одеяния мы не заметили. В комнате имелась батарея – вероятно, в нее поступала горячая вода из бойлера.
Жилыми оказались все спальни, за исключением одной. В трех мы нашли мужские вещи, в одной – женские. Интересное кино получается. Значит, тут, по всей вероятности, живет Василий с женщиной, еще одна какая-то женщина и трое мужчин. Трое мужчин – это, наверное, те, которые меня усыпляли. Нет, на меня нападали двое. Или третий стоял на шухере и я его просто не видела? Так же они прихватывали Абдуллу и финнов. Одна из женщин – Лена-Гюльчатай. Скорее всего, она проживает с Василием. А еще кто? Или с Василием как раз живет другая? И стоит ли нам дожидаться возвращения этой компании? Их много. Больше, чем нас.
Внезапно на первом этаже послышались какие-то звуки. Мы замерли на своих местах. В дом вошли люди. Через черный ход, как и мы.
– Расходимся по разным помещениям, – прошептал Костя. – Вероника…
– Я залезу в спальню к паре, – объявила дама.
– Зачем?!
– А предложу им организовать троечку. Посмотрим, что ответят.
«Увидев тебя в волчьей маске?!»
– Лучше постарайтесь тихо уйти и…
– Не беспокойся, парень. Я сама разберусь со своей личной жизнью.
По-моему, Костю личная жизнь Вероники волновала меньше всего, но нетрезвой женщине после сорока, жаждущей приключений, что-либо объяснить сложно. Только хотелось надеяться, что обитатели этого дома примут Веронику как раз за такую жаждущую приключений пьяную гостью. Иначе ей не поздоровится – судя по тому, что я уже знала об обитателях этого дома.
– За меня не волнуйся, – сказал Косте Абдулла. – Встречаемся у тебя дома. Я им сейчас такую корриду покажу…
Вероятно, Абдулла просто засиделся в четырех стенах. Но я уже думала об этом. Пусть выпустит энергию.
Шейх направился в сторону главной лестницы. Я не смогла рассмотреть, что он стал делать дальше – отправился вниз, наверх, зашел в какую-то комнату. Костя потащил меня за руку к черной лестнице. Мы встали на площадке второго этажа, готовые бежать наверх или вниз.
– Лучше уйти, ни с кем не встречаясь, – тихо сказал Костя мне в ухо. Потом чмокнул меня в это самое ухо.
От его близости, его дыхания, его тепла мне тоже стало жарко, и я расстегнула пуховик. Правда, мы никак не могли позволить себе заниматься любовью. Не в этом доме! Но желание у меня возникло, и Костя это почувствовал. Он взял меня за руку, сжал ее и шепнул:
– Не сейчас, малыш. Я тоже очень хочу тебя. Но нам нужно уходить отсюда. Здесь опасно оставаться.
Слово «опасно» навело на интересную мысль – или воспоминание. Я недавно читала в каком-то женском журнале, что в опасной ситуации, при угрозе жизни у некоторых женщин очень сильно обостряется желание, охватывает невероятное сексуальное возбуждение. Женщина готова отдаться первому оказавшемуся рядом мужчине. А уж если поблизости находится мужчина-защитник, который и до возникновения опасной ситуации был тебе симпатичен, то все – пиши пропало. Ты будешь готова отдаться мужчине в любую минуту, ему стоит лишь поманить тебя взглядом. И ты сделаешь все, что он прикажет. Признаться, я в эти минуты не могла думать ни о чем, кроме Кости. Мне было плевать на то, что в дом кто-то вошел. Мне было плевать, что это, скорее всего, враги и нас не ждет ничего хорошего, если мы с ними столкнемся. Какой-то частью сознания я понимала, что должна оставаться в напряжении, внимательно следить за происходящим, чтобы мгновенно реагировать на изменение ситуации.
Но рядом был Костя. Я не сомневалась, что он прекрасно справится с ситуацией и спасет и меня и себя. Сама я думала только о нем как о мужчине. Я страстно желала его. Здесь и сейчас.
Но даже он оказался не готов к развитию событий.
Снизу послышался рев разъяренного быка – по крайней мере, я именно так восприняла прозвучавший звук, от которого сотряслись стены замка. Потом последовал топот ног. Я стала различать какие-то слова, но они звучали на незнакомом языке…
Закричала женщина, потом мужчина. На английском языке!
– В сторону! – крикнул уже Костя, схватил меня за руку, оттянул с лестничной площадки в коридор, потом в ближайшую спальню. Правда, дверь плотно закрывать не стал, выглядывая в щелочку. Я пристроилась рядом.
Вскоре по коридору со стороны черной лестницы пронеслась незнакомая мне худощавая женщина среднего роста. Она была в короткой курточке, спортивных брюках, заправленных в небольшие снегоступы, шапка, если и была, слетела – русые волосы разметались по плечам. На лице был написан ужас. За ней с диким ревом несся Абдулла с бычьей головой, которая светилась красными огнями. Шейх что-то орал на своем языке. За Абдуллой бежал спортивный мужик лет тридцати, может, чуть старше, и кричал на английском.
– Ой, да это же Майкл! – воскликнул Костя и выскочил из комнаты, в которой мы прятались. – Майкл, стой! Это я, Константин из России!
Майкл в первый момент не понял, кто его зовет. Бег он замедлил только после второго окрика Кости, остановился и оглянулся. Мы включали в коридоре дежурное освещение, но хорошо рассмотреть при нем человека было сложно. Тем более Костя явно забыл, что у него на голове красуется еще и медвежья…
– Майкл! – закричал Костя несколько измененным голосом. Я только сейчас поняла, что он у него измененный. И что на лестнице он щекотал мне ушко медвежьей шерстью. А я-то думала, какое приятное щекотание…
– Чем ты целовал меня в ухо?! – заорала я, выскакивая из комнаты (в львиной морде, естественно).