Отоспавшись, я взяла одну из рабочих папок и занялась очередным проектом нашей строительной компании.
В четыре приехала Ольга с коробочками из китайского ресторана.
– Ну, рассказывай, – попросила сестра, когда мы устроились в креслах за небольшим круглым столиком, где я принимаю гостей, приходящих по одному или по двое.
Я рассказала.
– Папашу нисколечко не жалко, – объявила сестрица. – А насчет маман… Сама она с фирмой не справится. А вот я хочу попробовать. Молодежь наступает на пятки! То есть вначале я, конечно, буду совмещать… Кирка, ищи толкового менеджера мне в помощь.
Я заметила, что для начала посоветовалась бы с нашим зятем.
– Нет, – уверенно покачала головой сестра. – Его, наоборот, не надо ставить ни о чем в известность заранее. Его надо ставить перед фактом.
– Перед фактом его можно будет ставить только после вступления в права наследства! – заорала я. – А нам с тобой папаша явно ничего не оставит.
– Мы – наследницы первой очереди, – невозмутимо заявила сестрица. – Во-первых, есть такая вещь, как обязательная доля наследства. Что-то мы должны получить, даже если не упомянуты в завещании. Во-вторых, папашу и после смерти можно признать неадекватным. Да, придется потрудиться, побегать, по судам походить, но можно, и я намерена этим заниматься. А если он писал завещание неадекватным… Сама понимаешь: оно теряет всякую силу.
– Пусть теряет, и мы становимся наследницами по закону, но ты посчитай, по сколько на нос. Мама, нас четверо, внук…
– Внук не учитывается, – пояснила сестрица. – Только если упомянут в завещании. А если по закону, то начинается с наследников первой очереди. То есть мама и мы четверо. Вот если бы никого из нас не было в живых, тогда стали бы рассматриваться наследники второй очереди. Нет никого второй очереди – третьей, ну и так далее. И вроде мама, как жена, получает половину совместно нажитого имущества. То есть не получает, это ее доля, а вторая половина их совместно нажитого – папашина, и она уже наследуется. И в наследники входит жена, то есть наша маман, и мы вчетвером.
– Ты с юристом консультировалась?
– Да.
– А он тебя предупредил, что у фирмы может быть хитрый устав?
Сестрица кивнула.
– Но и так есть квартира, в которой мы все родились, загородный дом, в котором мы с тобой никогда не были, бабушкина дача, машины. Кстати, ты не в курсе, что с бабушкиной квартирой?
Я пожала плечами. По идее, ее должна была унаследовать мама, как и дачу. Более того, я считала, что папашина нефтяная компания давно принадлежит какой-то офшорной фирме (как и многие наши нефтяные, газовые и прочие бизнес-структуры) и какая-нибудь кипрская компания (или с Каймановых островов), так сказать, обеспечивает финансирование и контроль. А российская компания вроде как ведет бизнес в России. В таком случае наследство, которое нам может оставить папаша, – это акции иностранной компании и счета в иностранных банках.
– Я не сомневаюсь, что у него есть счета в иностранных банках, – заявила сестрица. – Вопрос в том, как до них добраться.
– Ольга, передача всего этого по наследству может происходить не по нашим законам, а по законам той страны, где все это находится! И тогда – никакой обязательной доли в наследстве и никакого признания папаши неадекватным, и любые, самые странные условия получения денег. Он мог заверить завещание в Англии, мог в Швейцарии и оставить все совершенно постороннему человеку. Конечно, скорее – одному – драгоценному внуку Павлику. Денег явно немало, и какая-нибудь английская или швейцарская фирма за свой нехилый процент будет рада проследить за тем, чтобы Павлика никто не обделил. Они проследят за образованием Павлика, помогут с карьерой, а потом он лет в двадцать пять унаследует все, оставленное дедушкой, да и то, если будет достоин. А если не будет, деньги могут быть перечислены, например, в фонд поддержки молодых ученых.
– Ты считаешь, что наш папаша мог и такое выкинуть?
– Ольга, я не знаю, что он мог выкинуть. Даже примерно. Я тебе объясняю, как все может обернуться. Матери я этого объяснять не стала. Она была просто не готова меня слушать. Она была в диком возбуждении. И вообще, если займется делом, то это ей только на пользу пойдет. Я тебя хочу предупредить, чтобы ты губу не раскатывала, а потом не испытывала горького разочарования!
– То есть нам нужно все выяснить насчет завещания, – задумчиво произнесла сестрица. – Полина с Шуркой могут что-то знать?
– Не думаю. А вот зять может. И не забывай, что он – отец Павлика и дружит с нашим отцом с юности. Всю жизнь с ним бок о бок работает.
– Мне с ним переспать?
– Дура!
– А как ты хочешь из него информацию вытягивать?
– Встречусь и поговорю.
– Так он тебе и сказал что-то, – хмыкнула Ольга. – Тут денежные интересы задействованы. А когда речь идет о больших деньгах, родственники становятся врагами. Вон наш оператор сейчас дерется с родной сестрой за родительскую квартиру. Две смежные комнаты в «хрущобе»! Отца толком не похоронили, не отпели, просто закопали, да еще и в области, где дешевле всего, чтобы лишние деньги на похороны не тратить. А у нас-то побольше всего, даже если только недвижимость в России брать. Кстати, у папаши, наверное, и что-то за границей есть. Почему мы с тобой раньше этим не интересовались?!
Меня, признаться, удивила такая реакция Ольги, хотя… У нее ведь в самом деле карьера на излете, а в дешевом порно она сниматься не захочет. Ей нужно обеспечить свое будущее. И наследство от папаши – прекрасный шанс.
Ольга объявила, что после выхода матери из клиники обязательно с ней встретится и обговорит совместные действия. Может, мама знает условия завещания. Может, ее следует направить на их выяснение.
– Ладно, бери на себя зятя, а я возьму маман, – объявила Ольга. – И мы с ней попробуем на пару вникнуть в дела фирмы. Не помешает. Слушай, а папаша в каком состоянии? Он сляжет скоро?
Я не знала ответа на этот вопрос. Я даже не знала, сам ли он вел машину, когда ездил к маме, или его возил шофер. Я не знала, держится ли он на уколах или пока еще обходится без них. Я знала только, что он сильно похудел.
– Кира, ты точно не собираешься рулить папашиной компанией? – не могла до конца поверить Ольга.
Я покачала головой.
– Я не хочу только, чтобы компания отошла чужим людям. Все-таки это – дело всей жизни отца, и она должна остаться в нашей семье, то есть принадлежать нашей семье. Но я не буду ломать копья. Я не собираюсь тратить свое время, деньги и эмоции на борьбу за эту компанию или имущество отца. Но тебе помогу, как смогу.
Ольга мечтательно улыбнулась.
Мы перешли к второму пункту программы – обсуждению моего вчерашнего пассажира.
– Ты, конечно, идиотка, – вздохнула Ольга. – А вообще тебе давно пора мужика заводить. Поэтому и подбираешь на дороге неизвестно кого!