Я закрыла глаза. Та площадка с двумя надгробиями в самом деле показалась мне уж очень ухоженной. Словно только что подметенной. А ее, значит, регулярно использовали и каждый раз приводили в порядок…
– Про старую финскую деревню помнишь? – продолжал Афганец. – Я ведь про нее от тебя узнал.
Я кивнула. Мы с Веркой и Сашкой поленились ее обследовать. И не посчитали нужным. Афганец же послал своих парней и туда – раз уж они находились в этой местности.
Деревня оказалась местом передачи оружия… Те, кому в жизни довелось поработать на лесоповале, очень быстро соображают, что к чему, как неоднократно подчеркивал сам Лешка. Это самое ценное образование, которое может получить мужчина. А он его получил. Иначе никогда не стал бы тем, кто он сегодня.
– Значит, ты на самом деле хотел взять под свой контроль торговлю оружием? – уточнила я.
Лешка расхохотался, потом резко стал серьезным.
– Она давно у меня под контролем, Ланочка, – отрезал он. – Только вдруг мимо меня прошла партия, потом еще одна…
– Конечно, непорядок, – съехидничала я. – И ты стал разбираться?
– А ты как думала?! – взревел Афганец. – Что я это дело просто так оставлю?!
Я воздержалась от высказывания своего мнения вслух, а Лешка пояснил, что его подозрения уже давно падали на замок, выросший, как гриб, на старом кладбище. Ведь как раз неподалеку от тех мест находится несколько воинских частей, склады, полигон. Андрей Евгеньевич, старый приятель Афганца, все время был на стреме, его дом стал этаким форпостом. Именно Лешка сделал так, чтобы вдоль берега озера больше никто не строился, а Андрей имел возможность вести съемку местности. Лещей в озере развели для отвода глаз. Следили за всеми, кто появлялся в окрестностях, – потому что за забор замка было не проникнуть. И – здрасьте-пожалуйста: вдруг наша компания устраивает ночные купания. Лешка мгновенно задумался: что это нас с Веркой, Сашкой и Костей туда понесло? Не мы ли посодействовали уводу очередной партии из-под Лешкиного носа? Афганец стал выяснять, что нам известно. На ночные прогулки покойников в белых простынях, лечение алкоголиков и даже терроризм Лейлы ему было плевать. Ему требовалось выяснить, что творится на рынке оружия. Наша компания, по его собственному признанию, ему очень помогла.
– Оценил наконец, – хмыкнула я.
– Я тебя давно ценю, Ланочка, только уж больно ты любишь совать свой любопытный нос куда не следует. Смотри: допрыгаешься. Как и твои родственники с подружкой.
– Но что бы ты делал без нас?
Афганец загадочно улыбнулся и заявил:
– Собирайся, полетишь в Северную Африку, встретишься с Лейлой Роше, обговоришь детали. У тебя переговоры вообще очень хорошо получаются. Ты, кстати, ее ни разу не видела, как и никто из бабок и других свидетелей: по городу с амазонками разъезжала сирийка Саида, похожая на Лейлу до пластической операции. Таким образом Лейла тоже заметала следы.
– Но меня же могут забрать в гарем! – сделала я попытку отвертеться.
– Какой гарем, детка? Тебе тридцать шесть лет, скоро тридцать семь. Ты слишком худая и не блондинка. Загримируешься под крокодила, тебе не привыкать, – Лешка усмехнулся. – И вообще, Лейла же понимает, с кем имеет дело: я ее из-под земли достану, если с тобой что-то случится. Более того, ей нужен канал. Где еще можно купить столько оружия и по такой цене, как в России? Так что готовься к отъезду.
Вслух я промычала что-то неопределенное, а про себя подумала: «Выкручусь. Должна. Не в первый раз. И ведь у меня еще есть время…»