Подбежав к своей ласточке, я внезапно поняла, что охватившая меня паника спадает. Напряжение отпустило. У меня было такое ощущение, будто я с большой высоты прыгнула в воду, ушла на глубину, а тут наконец вынырнула и с огромным облегчением вдыхаю воздух. Я оперлась о капот, заголосила сигнализация, на которую я не обратила внимания (да и что обращать, если подобный вой на разные голоса звучал со всех сторон), у меня по спине струился холодный пот, сердце учащенно билось.
«Надо работать, Юля», – сказала я себе.
Трясущимися руками я открыла машину, извлекла Пашкину камеру, машину закрыла, снова включила сигнализацию, сделала панорамку стоянки, с которой в разные стороны продолжали разбегаться люди, и бросилась к выходу из супермаркета. Услышала грохот сталкивающихся машин. Значит, кто-то попытался уехать, но не получилось. Не успевший убежать народ лежал на асфальте. Кому-то требовалась медицинская помощь. Снимая происходящее, я одновременно запустила на своем основном мобильном, висевшем у меня на шее, номер Виктории Семеновны и сказала ей:
– Немедленно. Супермаркет… – я назвала адрес. – Пришлите наших, милицию, «Скорую». Курьера и оператора! Срочно!
– Юлька, что случилось?!
– Землетрясение. Я снимаю.
– Пашка где?
– Не знаю. Все потом. Звоните. Лучше Андрею. Он все организует.
Я уже заходила в разгромленный зал сквозь разбитое окно и все снимала по пути. Больше никто из супермаркета не выбегал. Возвращаться ни у кого желания не возникло, по крайней мере, пока.
И тут я увидела, что землетрясение подействовало не на всех, – и быстро нырнула за ряд камер хранения, рухнула с Пашкиной камерой на пол и продолжила съемку.
Четверо мужиков грабили кассы. Многие кассиры не успели их закрыть. Закрытые кассы вскрывали ломиками. Грабители действовали грубо, но быстро, и к счастью, удалялись влево от касс, ближе всего к которым находилась я. Эти уже были разграблены. Надо надеяться, что мужики не станут сюда возвращаться. Мне показалось, что одного из грабителей я раньше где-то видела. Или даже двух… Но думать об этом было некогда. Потом внимательно просмотрю запись, знакомые просмотрят. Сейчас не до того!
Справа от меня послышался стон. Какой-то мужик, лица которого я пока не видела, приходил в себя. Только бы не выдал меня! Я же снимала грабителей и, естественно, рисковала.
Мужик стал стонать громче. Я видела только дорогие черные ботинки из очень мягкой кожи с совершенно не стоптанными каблуками и не стертой подошвой с цифрой «44» в кружочке, черные носки и дорогие брюки с совершенно чистым низом. Кроме этого мужика, в поле моего зрения лежало еще человек десять. Или десять тел – я пока сказать не могла. Из-под одной женщины натекла лужа крови. А Пашка-то где?! Надо звонить в «Скорую», надо звонить в милицию, но нельзя выдать себя! Я прекрасно понимала, что грабители могут меня убить, а уж камеру-то точно разобьют, если поймут, чем я тут занимаюсь!
Мужик заерзал и чуть не врезал мне ногой по руке.
– Эй ты, давай потише, – прошипела я. – Лежи и не дергайся. И помолчи пока.
Мужик замер на месте. Я отодвинула его ногу в сторону, потом решила, что лучше, наоборот, придвинуть, положить одну на другую и скрываться за ними, как за маленькой баррикадой. А еще лучше протиснуть между ног объектив. Ну разве грабителям придет в голову, что тут находится Юля Смирнова с телекамерой, просунутой между ног одной из жертв?
– Что ты делаешь, убогая? – спросил мужик, правда, отдать ему должное, шепотом. Он явно увидел грабителей.
– Снимаю.
– Дура, убьют же, если увидят.
– А ты мне помоги, чтобы не увидели. И не дави верхней ногой на объектив! Он нежный.
– Какой верхней? – прошипел мужик. – У людей бывают правая и левая ноги!
– Мне некогда разбираться, какая у тебя правая, а какая левая, – прошипела я в ответ. – Вот этой не дави.
Я легонько ткнула нужную под коленку. Вроде левую. Мне еще тут такую ерунду определять! И неужели не чувствует?
– Тебя в заложницы могут взять, – спокойно сказал мужик. – И меня заодно. А у меня работы много.
– Можно подумать, у меня мало. И мне еще эту съемку нужно передать курьеру, чтобы в эфир дали. Ногой не шевели! Объектив сломаешь или заслонишь! Твои штаны в кадре никому не нужны.
Я немного подтянула его штанину на верхней (левой) ноге, чтобы не свешивалась вперед ни на сантиметр. Мог бы и более узкие брюки носить. Хотя за такими, возможно, лучше скрываться. Интересно, а камеры видеонаблюдения тут работают? Грабители-то даже без масок! Ну не могут же они быть такими идиотами?!
– Я серьезно про заложников, – продолжил мужик после недолгой паузы. Взятой на раздумья?
– Ну, возьмут. Ну и что? Жалко, конечно, что съемка в вечерние новости не попадет, но взятие в заложницы я как-нибудь переживу.
– Ты еще скажи, что тебя когда-нибудь брали, – хмыкнул мужик.
– Ага.
– Тебя брали в заложницы?!
– Ну, брали, брали! Заткнись, а?
– И… что?
– Несколько раз взяли, потом прекратили. Поняли бессмысленность.
– А если убьют?
– Да меня все время кто-то хочет убить и даже не стесняется говорить об этом. Некоторые потом друзьями становятся. Некоторые сами помирают.
– Что ты несешь?! – его голос в эти минуты очень напоминал звуки, издаваемые подопечными змеями моей подруги Татьяны.
– Говорю, как есть.
Я невозмутимо поправила его верхнюю (вроде левую?) ногу, которая стала сползать с камеры вниз. И кадр испортил, и закрывать меня перестал! Нога мне показалась тяжелой (я ее брала за щиколотку).
– Ты можешь лежать так, как я положила? Ты понимаешь, что я работаю? Кто-то валяется без дела, а я…
– Кем?! – прошипел мужик. Неужели еще не дошло?
– Криминальным репортером. Помолчи пока, ладно?
Мужик заткнулся, переваривая информацию, но больше не сопротивлялся, когда я его ноги перекладывала.
Потом от кассы прозвучал крик «Уходим!», и грабители рванули на стоянку, причем все – в разные стороны. Я мгновенно вскочила и успела заснять машину, в которую сел один из типов. Она рванула с места, то есть шофер ждал сообщников. Эта машина была не единственной. Многие граждане, спасшиеся от землетрясения, мчались со стоянки с превышением скорости. Они забыли о покупках, обо всем на свете. Напряжение отпустило, землетрясение вроде бы прекратилось, и народ улепетывал подальше от странного места.
Я мгновенно запустила набор номера Андрюши из Управления, назвала марку и номер машины и вкратце описала ситуацию.
– Понял. Сейчас передам! Мы уже на пути к супермаркету!
К счастью, первой подлетела машина нашего холдинга с курьером и оператором, которая находилась совсем рядом. Машина остановилась неподалеку от главного входа в супермаркет. Я выскочила из проема в разбитом окне и замахала руками. Оператор с камерой мгновенно раскрыл дверцу, я подлетела к машине.