– Госпожа Кудрявцева! – прорыдал снизу знакомый мне голос и тут же перешел на немецкий.
А я чуть не свалилась вниз к пленнику.
Это был господин Тум собственной персоной, правда, когда-то импозантный, без единой складочки костюм управляющего цюрихским банком имел жалкий вид, а белая рубашка давно изменила цвет.
– Как вы… тут? – только и могла вымолвить я.
Я видела, что у Тума на глазах выступили слезы.
– Сейчас я помогу вам выбраться, – крикнула я и бросилась шуровать по дому в поисках хоть чего-то – лестницы, веревки, – за что Тум смог бы уцепиться. Но я-то как справлюсь? Я смогу поднять его?
– Госпожа Кудрявцева! – вдруг услышала я его голос. – Госпожа Кудрявцева!
Я бросилась назад и снова опустилась на колени перед подполом.
– Дайте какой-нибудь стул, – сказал Тум. – И я на него встану. Что тут пролезет в эту дыру?
В кухне находились только два пластиковых кресла, которые из-за широких ручек, раздвинутых в сторону, пройти в подпол не могли. В гостиной имелись только такие же кресла, в спальнях сидеть было не на чем, кроме кроватей.
У меня мелькнула идея отломать эти чертовы ручки, я сказала Туму, что собираюсь делать, и принялась за работу. Шарахнув со всей силы ногой в кроссовке по одной из них, поняла, что просто так не справлюсь – пластик-то он пластик, но надежный. Или у меня ноги слабые? Тогда я шарахнула креслом об пол – с тем же успехом. Где тут может лежать инструмент? Должно же что-то быть?
Пришлось приняться за поиски инструмента.
Но первым я нашла не молоток, а чемоданчик с аккуратно уложенными рядком пистолетами, спрятанный под одной из кроватей, куда я на этот раз удосужилась заглянуть, прикинув, где мужик может держать ящик с инструментом. Это были двойники тех «беретт», которые фигурировали в деле. Я не могла проверить, заряжены они или нет, потому что боялась нажать на что-то не то и выстрелить. Так что чемоданчик я временно оставила в первой спальне и стала искать дальше.
Кто ищет, тот всегда найдет.
Нашлись и молоток, и пассатижи, и много всяких приспособлений, явно не российского производства. Я рванула к подполу, снова занялась креслом и при помощи молотка, собственных ног, пассатижей и еще каких-то подручных приспособлений наконец смогла отломать ручки кресла.
Затем с трудом протиснула его в отверстие. Тум встал на кресло, я подала ему руку и помогла выбраться. Швейцарец опустился на пол напротив меня и закрыл лицо руками.
– Все кончилось, – мягко сказала я ему. – Сейчас я вывезу вас отсюда. Успокойтесь, пожалуйста. Теперь все будет хорошо.
Но тут мы услышали шум приближающейся к дому автомашины…
У Тума немедленно изменилось выражение лица, он резко дернулся и застонал, шепча себе под нос: «Нет! Нет!»
– Сколько их? – спросила я его.
– Был один, – бросил Тум, вскакивая на ноги. – Мы должны схватить его. Давайте спрячемся, а потом нападем из укрытия… Вы с одной стороны, я с другой. Или…
– Спрячьтесь вы, – приняла решение я, сгребая в подпол следы своих трудов и закрывая крышку. – В спальне. А я с ним поговорю. Он же увидит мою машину. Я должна разобраться, что здесь происходит.
Тум попытался вякнуть о том, что это дело полиции, но я так на него посмотрела, что он, больше не споря, рванул в указанном мною направлении. Мужик явно был сломлен и готов подчиняться.
А я с обворожительной улыбкой вышла на крыльцо.
У дома уже тормозил видавший виды «Мерседес», за рулем которого сидел мужчина с арабской внешностью. «Черт, не спросила у Тума, кто тут его держит?» – промелькнула запоздалая мысль.
У араба было очень удивленное лицо, и он пока не спешил вылезать из машины, только приспустил стекло.
– Добрый день, – поздоровалась я по-русски.
– Добрый день, – ответил он также по-русски, но с акцентом. – Вы?..
– Жена Анзора Абрашидзе, – сказала я.
Араб кивнул и покинул машину, после чего проследовал к багажнику, открыл его, извлек несколько пакетов с едой и направился к входу в дом. Я его пропустила и пошла за ним.
– Когда приедет Ромаз Георгиевич? – бросил араб через плечо.
– Никогда, – ответила я.
Араб резко повернулся и уставился на меня своими черными глубокими глазами.
– Ромаза убили, – спокойно ответила я. – И кое-что придется менять. Да оставьте вы ваши продукты! Ничего с ними не станется! Вы думаете, я сюда просто так приехала?
Араб опустил пакеты на пол посреди гостиной и плюхнулся в одно из пластиковых кресел, спиной к коридору.
– Как так убили? – спросил он. – Кто?
– Кто – пока неизвестно. Застрелили из пистолета, если для вас это играет какую-то роль. Его и Колю. Колю вы знали?
Араб кивнул с отсутствующим видом и закрыл лицо руками, как это недавно делал Тум.
И в это мгновение из спальни выглянул швейцарец. Наверное, он не смог сдержаться, увидев затылок своего мучителя.
Тум явно нашел оставленный мною перед кроватью открытый ящик с пистолетами и решил воспользоваться оружием.
Он бросился к арабу, сидящему к нему спиной, тот уловил какое-то движение, мгновенно дернулся, откидывая пластиковое кресло в сторону. Но тут уже и я не теряла времени даром и со всей силы врезала арабу носком в пах, правда, потеряла при этом равновесие и грохнулась на пол. Но швейцарский банкир с перекошенным лицом успел огреть араба рукояткой пистолета по голове. Тот рухнул на пол рядом со мной. Я добавила кулаком.
Араб издал стон и отключился, а Тум с резвостью молодого бычка рванул в спальню за простыней, которой незамедлительно принялся связывать арабу руки, и велел мне бежать за второй, чтобы связать ему и ноги.
Как только мы закончили эту процедуру, Тум вытер лоб и заявил, что мы должны немедленно звонить в полицию. Но в мои планы это пока не входило, я уже пожалела, что поторопилась освободить Тума, и твердо заявила, что для начала хотела бы услышать обо всем, что произошло с банкиром, а затем допросить араба, который, как выяснилось, говорит по-русски.
Тум опять завопил про полицию, потом про мафию, затем стал мне что-то объяснять, в конце концов подозрительно на меня посмотрел и заявил, что я, как он теперь понял, тоже состою в банде международных террористов.
Это заявление вызвало у меня приступ дикого хохота, от которого очнулся араб.
– Кто вы такая, госпожа Кудрявцева?! – в истерике кричал Тум. – Вы понимаете, что…
– Я нашла вас здесь, совершив то, что не смогли сделать правоохранительные органы вашей страны, – спокойно ответила я. – И я сдам вас с рук на руки правоохранительным органам Австрии. Вам не кажется, что обязаны мне жизнью?
Тум не понял, при чем здесь Австрия. Бедняга, он даже не знал, в какой стране находится.