– Больно ты жалостливая, Варвара, – заметила Норка. – Хотя я-то должна радоваться. Из-за этого к тебе идет столько клиентов и приносит прибыль центру. Ты работу прекращать не собираешься, я надеюсь?
– Нет, что ты! Мне она очень нравится.
– А если я еще буду расширяться, вложишься? Я не хочу приглашать никого со стороны, а тебе доверяю.
И мы принялись за обсуждение планов преображения оздоровительного центра. Как я быстро поняла, деньги на расширение Норка хотела получить с меня, сама вкладывать не собиралась. Похоже, мысль о расширении посетила ее после того, как она узнала об убийстве моего бывшего мужа. И почему она не хочет даже на свое дело потратить лишний рубль, если можно взять с кого-то еще? Это комплекс, идущий из детства? Она жила в нищете? Я ведь ничего не знаю про ее прошлое.
Потом я работала с клиентками, забыв о проблемах, которые вполне могут ждать меня дома. Мне не хотелось думать о возможных конфликтах моей старшей дочери и мамы. Пусть разбираются сами. А ведь в качестве рефери они наверняка пригласят меня. Может, посоветоваться с Игорем? Как мне себя вести?
При воспоминании о нем на сердце потеплело. Неужели я влюбилась? Не думала, что это случится в моей жизни. Я уже потеряла надежду. Но нет, никаких планов строить не буду! А то настроишь воздушных замков, а они разрушатся… Пусть все идет, как идет. И звонить ему не буду. Пусть сам звонит.
Он позвонил только в пятницу вечером. Голос был усталым. Хотя конечно – он же работает всю неделю и один с ребенком. Сколько ребенку? Вроде десять лет. Парень, конечно, не маленький, но требует внимания. Очень важно не «запустить» ребенка, чтобы не связался ни с какой дурной компанией, не попал под дурное влияние… Насколько я поняла, всю рабочую неделю ребенок живет с Игорем, а на выходные отправляется к брату умершей матери. Наверное, у обоих имеются домработницы. Хотя брат матери, возможно, женат. Я как-то не уточняла этот вопрос.
– Как ты? – спросил Игорь очень усталым голосом. – Про завещание знаю.
Я сказала, что у меня все хорошо, мама с Ларисой заняты компанией, но меня в свои дела не втягивают. Лариса прекрасно совмещает работу с учебой. Подработки оставила, сосредоточившись на наследстве от папы. Оля учится, учебный год вскоре подойдет к концу, и Оля поедет в лагерь в Чехию, одновременно отдыхать и совершенствовать английский язык. Она там уже была в прошлом году, ей там очень понравилось. Великолепная организация – кроме преподавания английского, устраиваются различные игры и театральные представления, в которых участвуют все дети.
– А у тебя как? – спросила я, рассказав о себе.
– Жена шурина в больнице, – сообщил Игорь. – Дали по голове в подъезде. Никогда у них такого не было, а тут кто-то ждал. Мы не думаем, что ждали конкретно ее, просто какую-то женщину. Сосед их прошел незадолго до нее – она его видела, когда выходила из-под арки. Он в подъезд как раз заходил. Его не тронули. Но он здоровый мужик, а она вошла – и кто-то выскочил, дал по голове, выхватил сумочку и сбежал. Сотрясение мозга.
– Она в сознании?
– Да, дает показания. Но она не видела нападавшего. У них там закуток имеется за входной дверью, перед спуском в подвал. Тусклая лампочка только у лифта, туда свет не доходит. А если человек был еще в черном… Напали сзади. Может, лишившиеся работы гастарбайтеры? В общем, конечно, никого не найдут. Да даже если и найдут… От этого не легче.
– Ты не думаешь, что это нападение… – заговорила я.
– Как-то связано с нападением на меня? – закончил фразу Игорь и грустно усмехнулся. – Нет, не думаю. Глупо было бы так думать. Прости, я не смогу встретиться с тобой на этих выходных, хотя очень хотел бы. Но ребенка на выходные теперь к родственникам не отправишь. Шурин оба выходных будет в больнице.
– Я все понимаю, – грустно сказала я и предложила звонить, когда будут возможность и желание.
Игорь позвонил в воскресенье.
– Ты можешь ко мне приехать? – спросил он.
– Что случилось?!
– Ниндзя приходил.
– Куда?!
– Ко мне в квартиру.
– А…
– Все живы. Никто не пострадал. Ниндзя сбежал.
Игорь назвал адрес и объяснил, как доехать и где припарковать машину. Жил он в современном комплексе из трех элитных домов с подземным паркингом для жильцов и открытой стоянкой для их гостей. Дома сияли стеклами с голубым отливом. Стены тоже были голубоватые – то ли панели были такими изначально, то ли им потом придали этот отлив. В каждом доме было три подъезда. Насколько я понимаю, именно такие дома какое-то время тому назад рекламировались у нас, как дома для «современной аристократии». Реклама казалась мне кретинской. Ну что ж, посмотрим, что там внутри.
Внутри был консьерж, предупрежденный о моем появлении, но все равно позвонивший в квартиру. После этого я поднялась на тринадцатый этаж (из шестнадцати). Игорь уже стоял на площадке вместе с симпатичным худеньким мальчиком.
«На кого же он похож?» – мелькнула мысль, но сразу же ушла.
Потому что мелькнула следующая:
«Кто же так разукрасил Игоря?!»
На лице у Игоря «светился» огромный фонарь, правый глаз весь заплыл. Вообще сине-фиолетово-малинового цвета была, пожалуй, вся щека… И носу досталось.
– Кто тебя так?! – выдала я.
– Ниндзя, – кисло улыбнулся Игорь и повернулся к мальчику. – Это Варвара Игоревна. Она работает в оздоровительном центре, в который я хожу и в который когда-то ходила мама. Сейчас она нас с тобой полечит. А это Андрей, – посмотрел на меня Игорь, кивая на сына.
Я протянула мальчику руку, он торжественно ее пожал, очень внимательно меня разглядывая.
– Ты лед к лицу после удара прикладывал? – спросила я у Игоря, заходя вместе с мужчинами в квартиру и быстро осматриваясь. Здесь явно кто-то регулярно убирался. Пыли не было, пол чистый, в прихожей относительный порядок – если не считать раскиданной где попало обуви.
– Банку с огурцами, – сказал Андрюша. – Лед нам было не отколоть.
– Варвара, я могу тебя попросить в магазин сходить? Андрюша тебе поможет сумки донести. Я не хочу с такой рожей перед соседями разгуливать. Ведь обязательно же кого-нибудь встретишь. А на завтра я шофера вызову, чтобы на работу меня отвез. Черные очки, шляпа. До офиса доеду. Там буду в кабинете сидеть.
– У тебя картошка есть? – спросила я.
– Картошка? Есть. Ты картошки хочешь?
Я объяснила, что картофелину нужно разрезать и прикладывать к лицу.
– Не знал. Андрюша, тащи картофелину.
– Только ее вымыть надо! – крикнула я вдогонку мальчику.
– Ну как я тебе? Хорош? – с улыбкой спросил Игорь, правда, улыбка получилась вымученной. Лицо явно болело. Вероятно, и голова.
Я сказала, что по пути зайду в аптеку и куплю мазь. Сейчас есть мази, снимающие синяки и отеки.