Ольга в детстве постоянно болела. Я уделяла ей много внимания. Мне часто было не до Родионова. К тому же я сильно поправилась и, признаю, обабилась.
– Родионов тогда разговаривал со мной, – сообщила мама. – Просил на тебя воздействовать.
– Он и сам пытался… – вспомнила я.
– Да, ему требовалась жена, которая сопровождала бы его на всякие презентации и прочие мероприятия. Ты же в том виде, в котором ты пребывала в тот период, для этой цели совершенно не годилась. Родионов стал пользоваться услугами эскорт-девочек. Когда я его приперла к стенке, он выдал мне свои аргументы, и я не смогла ему возразить. Но ты помнишь, что именно я убедила тебя идти в оздоровительный центр?
Я кивнула. А потом я сама поняла, что должна привести себя в норму.
– И ты ушла в другую крайность, – продолжала мама. – Слишком увлеклась собой. О дочерях ты не забывала, но тебе опять было не до Родионова. Очень удачно подвернулась Катька. Если бы не она, была бы другая. Она прекрасно подходила для сопровождения Родионова на все тусовки, она была молодой и красивой. Друзья и партнеры Родионова как раз недавно обзавелись новыми женами, тебе все так же было не до него… В разводе ты должна винить только себя, Варвара.
Я смолчала. Знала, что мама права. Мужчине нужно уделять гораздо больше внимания, чем уделяла я. В особенности такому мужчине, как Родионов. Я должна была быть ему нужной и удобной. Я стала ему не нужна и была не удобна. Ему больше не требовалась моя моральная поддержка, круг общения изменился, и мы больше не общались с нашими институтскими товарищами, вывести меня на тусовки было нельзя. Да со мной даже дома поговорить было нельзя! И не о чем! Я говорила или об Ольгиных болезнях, или о Ларисиных успехах в школе. И все.
– Ты уже знаешь, что я работала на Родионова, – продолжала мама. – Но кое-что я делала по собственной инициативе. Именно я открыла ему глаза на Катьку, на ее прошлое и на мужиков, которые лазали к ней по веревке. Ведь мимо консьержа было нельзя пройти.
– Каким образом ты про них узнала?
– Познакомилась с одной бабкой из дома напротив. То есть мы с ней и раньше были шапочно знакомы – с тех пор, как я с Ольгой гуляла в том скверике за вашим домом. А тут я целенаправленно поехала к ней, давила на жалость – на то, что тебя с дочерьми бросил зажравшийся олигарх. В общем-то, историю вашей семьи в том доме и так все знали – такие новости распространяются быстро. И по телевизору, и в газетах как раз стали появляться статьи о том, как богатые мужики бросают первых жен ни с чем. Вначале в том доме злорадствовали, а потом все тебя жалеть стали. Я, конечно, этому поспособствовала, но в общем-то подобная жалость типична для наших людей. Чьи-то успех, богатство, известность пережить трудно, а вот если кого-то бросили, у кого-то горе, тут наши люди готовы сочувствовать и помогать. Мне та бабка сразу же позвонила после первого подъема и спуска Феди на веревке.
– И что ты сделала? – мне было на самом деле интересно.
– Мы с ней установили дежурство. Я сидела с фотоаппаратом. Потом, после того как я представила Родионову снимки, он мне еще и видеокамеру обеспечил. И я подтолкнула его к мысли провести экспертизу для установления отцовства. Так что за наследство ты должна благодарить меня и только меня. Самое смешное, что из того дома за Родионовым следили не только мы. Но это я узнала уже после его убийства. Милиция все выяснила.
– Ты знала, что он оставил тебе?
Мама покачала головой:
– Он не собирался умирать.
– Но завещание-то он составил! Знаешь ли, в России это делать еще не принято.
– Среди таких людей, каким был Родионов, принято. И я и по этому поводу капала ему на мозги. Как отреагирует Катька, а главное, ее братец, на сообщение о разводе? О том, что Катька получает пинок под зад и этот зад остается голым? Нельзя было стопроцентно исключать, что она не кинется на него с ножом или Федя что-нибудь не учудит. Я говорила Родионову, что в этот период он должен проявлять повышенную бдительность, а он додумался встречаться со старым приятелем вообще без охраны!
– Я знаю, что он не любил тучи телохранителей. Он считал, что бизнесмены в окружении десятка молодых накачанных парней смешны. Да и телохранители не всегда помогают – есть масса примеров из новейшей истории. Только получаются лишние жертвы.
– Он также не любил показываться перед сотрудниками фирмы в расхристанном виде. А он знал, что с другом напьется. Он хотел расслабиться. И знал, что шофер доведет его, пьяного, до квартиры. Это же не первый раз было. Всегда все проходило спокойно.
– Но ты там что делала?!
– Возвращалась домой, – пожала плечами мама.
– Откуда?
– Из дома, где велась очередная съемка. Гостила у знакомой бабки, которая потом давала показания милиции. Но мы с ней договорились, что она не будет упоминать меня и съемку. Зачем? Тем более она милицию терпеть не может – ее зятя регулярно на дорогах обирают, сына подруги у метро обобрали, когда он пьяненький возвращался домой. Милиционеры обобрали! Да и в их доме бывших сидельцев немало живет. Она наслушалась соответствующих рассказов. Конечно, не хотела подставлять тебя и меня. Что бы милиция подумала, узнав, что я регулярно вела съемку? Кстати, теперь я ее сына к себе на работу взяла.
– То есть в ту ночь вы засняли процесс спуска Феди Ледовских по веревке, и ты отправилась домой? – уточнила я.
– Да, я поняла, что больше в эту ночь любовников по веревке не будет и вскоре должен вернуться Родионов. Вообще-то я даже думала его встретить… Если бы был не очень пьян, я бы ему про очередной визит Феди рассказала. Но он был сильно пьян. Решила не подходить… И правильно сделала.
– То есть ты видела убийцу?!
– Я не смогу его опознать. И вообще, мне показалось, что это женщина. То есть почти уверена, что это женщина. Как ты понимаешь, не пыталась ее остановить. Я вообще не поняла, что произошло…
– То есть как?
– Ты забыла, что выстрелы совершались с близкого расстояния? Милиция это определила по следам пороха, опаленным краям дыр в одежде и ран… Тебе должны были это сказать.
Я кивнула.
– Она вынырнула из-за какой-то машины. То есть я не знаю точно, как она появилась рядом с мужчинами. Может, сидела в припаркованной машине. Я не обратила внимания. Меня она не обгоняла и навстречу им не шла.
– А ты шла за их спинами?
– Да. Я видела, как этот шофер – Петр, кажется? – вытаскивал Родионова из машины. Я видела, как он искал место для парковки. Ведь был вечер пятницы и еще не дачный сезон. Все машины поставили вдоль края тротуара. Я не торопилась. Подумала: провожу их до подъезда, а вообще, кажется, я собиралась с этим Петром договариваться, чтобы отвез меня домой. Да, пожалуй, так я и думала… Он же меня знал. И тут эта девица…
– То есть она была молодая?
– Думаю, да. Очень спортивная. Невысокая, худая, юркая, ловкая… Она оказалась за их спинами. Я слышала, как Родионов что-то промычал… Потом Петр рухнул между припаркованных машин. Он первым упал. Думаю, что она стреляла в него первого, потому что он был трезв и мог оказать сопротивление. Шел он у края тротуара. Там как раз был небольшой проем между припаркованными автомобилями… Потом упал Родионов.