– Насчет чего? – я не понимала, к чему клонит Таисия.
– Не чего, а кого. Мужика твоего, кобеля. Вообще все они кобели. В общем, твой спутался с рыжей Алиской. Не знаю уж, кто там первый инициативу проявил, но, наверное, Алиска. Константина-то убили, а ей мужик нужен. Теперь продюсером будет сестра Константина, а она – баба. Понимаешь? В общем, Алиска, наверное, в Англию хочет. А вы-то с Ленькой не женаты. Тут даже моральных барьеров никаких быть не может. Но ты все равно знай. Конечно, он скорее всего ее бросит перед отправкой назад в Лондон, но знай, что этому мужику доверять нельзя. Вообще никакому нельзя. Вроде приехал за тобой, а как ты уехала, так сразу в другую постель прыгнул. Кобель!
Я поблагодарила Таисию за информацию, и мы распрощались. Расстроилась ли я? Скорее мне было неприятно. И вообще, я же решила начать новую жизнь! Звонок Таисии убедил меня в том, что я все решила правильно.
Через неделю я уже жила в своей старой квартире и работала в новой фирме. Работа мне очень нравилась! Скучать было некогда. И я откровенно поражалась фантазии русских заказчиков. Один русский олигарх в частной беседе сказал мне, что в сорок лет особо остро ощущается, что детство уже кончилось. Но хочется его продлить. Наша фирма как раз этим и занимается. У англичан такая проблема не стоит. Может, поэтому мне и нравятся русские мужчины? Я поняла, что хочу быть только с русским!
Особняки, в которых довелось побывать, ослепляли – и в прямом, и в переносном смыслах. А яхты… Это были не яхты, а дворцы. Стоило ли ездить в Петербург, чтобы посмотреть русскую роскошь? По-моему, роскошь нуворишей превзошла роскошь русских царей. А вообще я считала, что должна радоваться. Ведь эти особняки стоят на английской земле, на моей родине, и даже если русские нувориши по каким-то причинам решат отсюда уехать, недвижимость-то останется. На то она и недвижимость. Будут к нам туристы приезжать, чтобы посмотреть на эту самую русскую роскошь. Пока-то в особняки туристов не пускают.
Примерно через месяц после моего отъезда из России вернулся и Ленечка. Мне об этом сообщила Лиза, которая также сказала, что Игорю удалось очаровать ее папу и маму. «Талантливый проходимец», – подумала я, но это были не мои заботы. Я не имею дурной привычки лезть в жизнь других людей как с сообщениями, так и с советами. Пусть сами разбираются и сами набивают шишки.
Еще через несколько дней я застала Ленечку вечером на ступеньках перед дверью своей квартиры. Я поздно возвращалась с работы – мы готовили очередную вечеринку одного из «новых лондонцев», жаждущих продлить детство, – и никак не ожидала, что мне придется выяснять отношения со своим бывшим русским любовником.
– Пригласишь на кофеек? – спросил Леня.
– Зачем?
– Я должен тебе все объяснить.
– Что? Зачем мы бежали из Лондона в Россию?
– И это тоже.
– Ну что ж, заходи, – пожала плечами я. Мне на самом деле было интересно послушать, что скажет мой бывший любовник теперь, когда я не готова подставлять уши под развешиваемую лапшу. Я изменилась, в частности благодаря поездке в Россию. Может, повзрослела? Но мне не хотелось возвращаться в детство, как русским.
– В общем, ты теперь поняла, чем я занимаюсь, – начал объяснения Леня.
– Обираешь богатых женщин?
Леня скривился:
– Нет, ты не поняла. Я работаю под заказ. Иначе не имеет смысла – можно не продать товар, если нет конкретного заказчика.
– И что тебе заказывают?
– Чаще всего – информацию.
Я моргнула.
– А как же… драгоценности? Я слышала…
– Для отвода глаз.
Я опять моргнула.
– Чтобы думали, будто я из-за драгоценностей. Ты представляешь: большинство, да почти все не поняли, что я делал! Может, я просто так хорошо работаю? – Ленечка хитро улыбнулся в своем фирменном стиле. Я помнила эту улыбку… Представляю, какое количество женщин на нее велось…
– И потом ты продаешь полученную информацию? – уточнила я.
Леня кивнул.
– Русской мафии?
Леня откровенно рассмеялся.
– Я продаю ее русским – как осевшим в Лондоне, так и живущим в России. Причем информация может быть самой разнообразной. Как правило, это сведения о мужьях и любовниках. Женщины, которых я обрабатывал, не понимали, что мне рассказывают! Я также обыскивал дома, кое-что фотографировал. В общем, в каждом случае – свой сценарий.
– Почему мы сбежали в Россию? Ты наступил кому-то на хвост, как у вас говорят?
– Нет, – усмехнулся Леня. – То есть, конечно, да, но нужно было срочно доставить чертежи.
– Украденные тобой у Лизиного папы?
Леня кивнул.
– Но, насколько я поняла, вы с Лизой расстались уже какое-то время тому назад, то есть ты…
– Я продолжал работать с мамой, – с невинным видом сказал Леня.
Меня разобрал истерический смех. Леня мило улыбнулся.
– Разработки требовались для летающей тарелки?
Леня кивнул.
– Там нужно было срочно организовать побег. Известному тебе Василию Ивановичу потребовался человек из-за колючей проволоки. Я не вникал в детали – не мое дело, да и вообще мне это по барабану. У меня было конкретное задание. Я его выполнил, а вся комбинация не получилась… В этом нет моей вины. И вины Максима нет. Он, как и я, все сделал правильно. Но кто же знал, что в тарелку заскочат другие люди, а тот, кто должен был, не сможет этого сделать физически?
– А где сейчас тарелка?
– У русских властей. Или на каком-нибудь заводе. Но я не думаю, что их в России запустят в массовое производство на государственном уровне.
– А на частном?
– Ради этого Максим и прилетел в Англию.
Я вопросительно посмотрела на Леню.
– У нас с ним один заказчик, на которого мы оба давно работаем – каждый по своему направлению.
– Это я поняла. Василий Иванович.
Леня кивнул.
– Максим должен договориться с Лизиным папой. И уже почти договорился. Ну и… В общем, будет у нас совместное производство.
– А ты с какого боку?
– Надзор. Контроль.
Я рассмеялась.
– Кому думаете продавать тарелки?
– Есть заказчики… Максим с Лизиным папой, работая в паре, могут многого добиться. Выполнять конкретные заказы, просто двигать разработки дальше… Но они не бизнесмены. Правильнее будет сказать: не торговцы. В общем, это будет многостороннее партнерство, к выгоде всех участников.
– И ты занимался организацией этого партнерства последний месяц, который провел в России?
– Ничего подобного, – удивленно посмотрел на меня Леня. – Я в России деньги искал.