Осторожно перебрались через череду растяжек — и чуть не угодили в огромную лужу «ведьминого студня». Идти пришлось аккуратно, по стеночке. Упаси Черный Сталкер вляпаться в эту дрянь — не факт, что сам Болотный Доктор спасет. А до Болота еще идти и идти. Создавалось впечатление, что студень появился здесь не стихийно, а притащили его деятельные «монолитовцы», чтобы устроить еще одну ловушку.

Бука вдруг замер, как вкопанный. Маус сделал знак — и следом остановились остальные. Лидер молча указал вперед. Сталкер кивнул, передал Буке автомат, гранатомет и протянул руку в сторону Петли. Тот, так же безмолвно, вложил в руку винтарь, который до сих пор волок на себе. Маус припал к оптике. Это ужасно неудобно — целиться через стекла шлема в оптический прицел. Но он увидел: там, достаточно далеко впереди, притаились двое. Это было что-то вроде блокпоста, устроенного из нескольких мешков с песком. И группу спасло только то, что оба наблюдателя смотрели сейчас в противоположную сторону. Сталкер сделал знак — и все, в том числе и сам Маус, тихо опустились на цементный пол. Сталкер снова припал к прицелу. Можно было стрелять. Но тут ему показалось, что там есть еще кто-то. Приглядевшись, он понял: в том месте был то ли перекресток, то ли поворот, какое-то углубление в стене. О том, чтобы стрелять, не могло быть и речи: этот третий — если он был там один — мог все испортить. Во-первых, вызвать по связи подкрепление, а во-вторых, даже в одиночку из своего укрытия запросто запереть проход.

Маус отполз к стене и так, по краешку, принялся продвигаться вперед. Это было непросто: расстояние довольно большое, а ползти приходилось не по мягкой почве, а по жесткому, холодному цементу, стирая и разбивая колени и локти. Но Маус не думал сейчас о боли. Он думал лишь о том, чтобы кто-нибудь из этой компании не стал сейчас слишком пристально вглядываться в темноту через прибор ночного видения. Спасло, наверное, лишь то, что с этой стороны «монолитовцы» нападения не ждали.

А напрасно. Маус быстро переполз на противоположную сторону туннеля и чуть не присвистнул от неприятного удивления: теперь он действительно видел эту нишу в стене. И там пристроился не один «монолитовец» и даже не два. Там расположились еще трое. Если бы он поторопился и сразу снял тех двоих, эти ребята заняли бы надежную оборону за мешками и в нише — и путь был бы полностью перекрыт. Воспользоваться гранатометом с того расстояния было бы нереально: в туннеле бить можно только по прямой, так что его дальнобойность ограничивалась низким сводом туннеля.

Разглядывая противника в оптический прицел, Маус лихорадочно просчитывал варианты: все пули должны уйти точно в цель, и никому нельзя дать залечь в укрытие. Это была настоящая математическая задачка: дано — трое у стены, за мешками, двое — перед. Начнешь с дальних — двое у мешков успеют перелезть на другую сторону. Начнешь с тех, что ближе, — остальные трое просто рухнут на пол — и все, подавляй потом огневую точку… С этого ракурса действительно ударить бы из гранатомета — так ведь не ползти ж обратно, могут заметить нездоровое движение.

Маус решился. Коротко прикинул предстоящее движение ствола — и спустил курок. Винтарь, конечно, с глушителем, но когда рядом с тобой один за другим падают двое с прострелянными головами — нетрудно сообразить, откуда ведется огонь. Первых двоих, в нише у стены, он снял почти дуплетом, но третий успел упасть ничком и скрыться за мешками с песком. Маус продолжал огонь, уже подымаясь на ноги: двое перед мешками так и не успели уползти. Остался один, скрывшийся по ту сторону. В такой ситуации действовать можно было только решительно, почти безрассудно: Маус быстро двинулся вперед, одним глазом припав к оптике, вторым оглядывая нормальную перспективу. За мешками замаячил автомат уцелевшего — Маус выстрелил, и ствол исчез. Хорошо бы поменять магазин — но сейчас для этого не самое подходящее время. Сталкер мысленно отсчитывал патроны: в магазине их десять, пять уже потрачено. Он продвигался вперед, все быстрее. Наращивая темп, но не давая врагу высунуться, чтобы сориентироваться и открыть огонь по его открытой, как на ладони, фигуре — это было бы равносильно смерти. «Монолитовец» вынырнул снова. «Шесть…» — спуская курок, отметил Маус, — «Семь… Восемь…»

Девятую пулю он выпустил уже тогда, когда от оптики не было никакого проку: «монолитовец» вскочил у стены и открыл огонь. Очередь прошла мимо, едва не вспоров Маусу бок, но и его пуля ушла «в молоко» — дрогнула рука. Последнюю пулю нельзя было потерять понапрасну. Это как в дуэли — или ты, или тебя. Маус остановился, прицелился, собрав в кулак всю свою выдержку. Стрелять нужно было почти в упор — но руки ходили ходуном от напряжения и стресса. Все это длилось какие-то доли секунды, пока «монолитовец» опускал уведенный отдачей ствол.

Маус успел на миг раньше. Врага не спас даже бронежилет: когда с расстояния десяти шагов бьют из винтаря усиленным девятимиллиметровым патроном — у тебя нет шансов. Хоть два «бронежилета» на себя напяль.

Сталкер стоял над убитыми врагами, опустив голову. К ногам подкралась и лизнула подошвы лужица крови. Он чувствовал себя опустошенным — наверное, как тот, кому только что выжгло Выжигателем душу. Дело было не только в стрессе — такое случалось с ним и прежде. Невозможно привыкнуть к стрельбе по живым мишеням. И хуже всего — когда видишь убитого тобой в лицо.

— Ладно, — сказал сталкер, машинально меняя магазин. — Пошли быстрее, а то как бы на шум не набежали.

Остаток пути прошли почти без приключений. Если не считать двоих «монолитовцев», дежуривших у входа в подземелье. Этих действительно оказалось двое, и снять их удалось без особых проблем.

Группа наконец снова увидела небо. Если, конечно, можно радоваться небу, готовому разродиться радиоактивными осадками. Небу после выброса.

Глава пятнадцатая
Марево

Они миновали армейские склады, оставив их далеко по левую руку. Группа пополнила амуницию за счет убитых «монолитовцев». Но это не прибавляло излишнего оптимизма: следовало сделать быстрый рывок к Болоту, но теперь серьезной обузой стал генерал. Он не мог двигаться в одном темпе с группой: его одолевала одышка, он жаловался на рези в сердце. Но Маус серьезно подозревал, что генерал решил просто повиснуть на них мертвым грузом, чтобы помешать осуществлению основной цели Буки. Этот Мальцев слишком хорошо знал подробности — это настораживало, удивляло и бесило сталкера. Бука внешне выглядел спокойно, но было понятно: он тоже тяготится пленным.

На коротком привале у ржавого, заросшего хищным плющом УАЗика, сталкер отозвал Буку в сторону. Закурил, машинально протянул пачку Буке. Встретив непонимающий взгляд, криво усмехнулся и сказал:

— Надо бросать генерала. Он нам больше не нужен.

— Как это — бросать? — тихо ответил Бука. — Он же не сталкер — как его оставить одного в Зоне? Да еще и без оружия?

— Да, оружие ему давать нельзя, — помрачнел Маус. — Не знаю, что он там себе думает, но тебя он пристрелит сходу. Он же считает, что ты — главное мировое зло… Хотя постой. Вы можете идти вперед, а я подожду немного, потом дам ему автомат, патронов — всего чего надо дам и отпущу. А потом вас догоню.