Вообще-то виконт Тагрэ любил уроки по землеописанию, но сегодня слушать учителя было невмоготу. Господин Карпус, размахивая указкой, рассказывал о природе Черного Сура. Это было как сказка – непроходимые вечнозеленые леса, под покровом которых живут странные звери; растения, состоящие из одного, но огромного цветка и присоски, лианы с длинными, похожими на белых змей воздушными корнями, бабочки размером с летучую мышь и летучие мыши размером с бабочку, питающиеся нектаром.
«Рассказывают, в самом сердце черных лесов лежат озера с зеленой водой, – читал Наставник, – среди которых в незапамятные времена исчезнувшие ныне народы соорудили святилище своим несуществующим богам. Сейчас никто не помнит, кому они поклонялись, откуда пришли и куда ушли, но здание по-прежнему стоит среди буйной тропической зелени…»
В любой другой день заброшенный храм в сердце непроходимой чащи надолго бы завладел воображением виконта, но сегодня ему было не до дальних стран. Никогда еще за всю свою девятилетнюю жизнь незаконный сын короля Арции не чувствовал себя таким одиноким и растерянным. Шарло честно пытался взять себя в руки – отец говорил, что победа над врагами и судьбой начинается с победы над собой, но в ушах бился короткий, словно бы захлебнувшийся женский крик, полный неизбывного отчаяния. Мальчик не сомневался, что неизвестная женщина умерла. Умерла в тот миг, когда он с младшими кузенами входил в комнату для занятий, но никто ничего не слышал. Шарло не удержался и спросил Алека, но брат Филиппа только широко раскрыл глаза. Неужели почудилось?
– Шарль, виконт Тагрэ, какие животные встречаются на берегах Зеленых озер? – Наставник навис над ним неожиданно, но Шарло не растерялся:
– Полосатые хирафы, господин Карпус, затем пятнистые, низкорослые дикие лошади, именуемые также цебриллами, серые элефанты, леопарды, пегие дикие свиньи, у которых, в отличие от наших кабанов, две пары клыков…
– Хорошо, виконт, вы, как всегда, усвоили урок. Но правильнее говорить не «в отличие от наших», а «в отличие от встречающихся в Арции кабанов». Алек, виконт Ланже, продолжайте…
Усвоил урок? Просто летом несколько раз перечитал подаренную отцом книжку о дальних странах. Это пригодилось, но удовольствия от того, как ловко он провел нудного Карпуса, не было. Равно как и от того, что старательный, но не шибко умный Алек не смог ответить на вопрос. Младший брат Филиппа, которого, чтоб не путать с отцом, никогда не называли Александром или Сандером, а только Алеком, «брал» задом, а не головой и, если не мог вспомнить урок, путался и, как птица папагалло, повторял любую чушь, которую ему подсказывали. Он так и не привык к шуточкам кузенов и воспринимал все за чистую монету. Вот и сейчас брякнул, что подсказал Леон. Дескать, в Суре живут летучие кокодриллы, а потом пошел красными пятнами и разревелся.
И это в без малого десять лет! Тоже мне беда! Беда – это совсем другое. Когда умерли Эдмон и Жаклин, это была беда, и сегодня… А что сегодня?! Никто ничего не слышал, наверное, ему просто почудилось.
– Мои сигноры, можете быть свободны до завтра.
Учитель важно выплыл из комнаты, подметая пол длинным зеленым одеянием и не заметив подсунутую Леоном под воротник бумажку с намалеванной рожей. Время книги кончилось, наступило время меча, которое обожали все, кроме толстяка Этьена. Единственным оружием, с которым наследник престола ладил, были столовый нож и ложка. Шарло, хоть и был моложе на пять лет, справлялся с кузеном меньше чем за десятинку, чего уж говорить о красивом и ловком Филиппе.
Когда отец решил, что мальчики Тагэре должны расти вместе, капитан гвардии Артур Бэррот взялся учить их военным премудростям. Рыцарь обещал Шарло, что со временем он станет драться не хуже Руна, но пока шестилетняя разница дает себя знать. Артур говорит, что возлагает на них с Филиппом большие надежды, и Шарло ему верит. Бэррот никогда и никому не лжет, так говорит отец, да и сам Шарло видит, что капитан – человек слова. Он сказал, что научит их всему, что знает сам, значит, научит, а Рито Кэрна сделает его байланте и покажет атэвские конные трюки… Когда отец вернется, нужно попробовать сесть на Садана, и будь что будет!
На учебную площадку Шарло прибежал первым. И это было странно, обычно Артур Бэррот их уже ждал. Капитан гвардии никогда не позволял себе опоздать, но прошла десятинка, другая, третья, а Бэррота все не было. Подошли Филипп с Этьеном и тоже удивились. Обрадованный Ларрэн уселся прямо на сухую траву у разогретой каменной стены, вытащив какой-то свиток, Алек с Леоном затеяли шуточный поединок, а Филипп приветливо улыбнулся младшему кузену:
– Попробуем на шпагах?
Еще бы! Странный крик был забыт, продержаться против графа Рунского хотя бы десятинку – уже победа! Шарло весь отдался бою и понял, что что-то не так, лишь когда Филипп резко отступил назад, повернулся и опустил вниз шпагу, прекращая сражение. Виконт Тагрэ убрал клинок в ножны и, обернувшись, увидел лейтенанта Паже, замещавшего Артура Бэррота, когда тот отсутствовал.
– Мои сигноры, – обычно веселый офицер выглядел прямо-таки убитым, – я должен вам сообщить… Случилось несчастье. Монсигнор Артур умер.
– Когда? – Шарло сам не понял, как у него вырвались эти слова, тем более ответ он уже знал.
– Около двух ор назад.
Так и есть! Но почему кричала женщина?
– Сигнор Паже, – Филипп уже справился с собой, – как это произошло?
– Неизвестно, – отрезал лейтенант и с явным отвращением добавил:
– Там медикусы, городская стража и синяки…
– Убийство? – предположил всезнайка Леон.
– Ерунда… Не знаю… Да, Проклятый меня побери! – рявкнул дипломатичный вояка. – Все умерли.,. Капитан, его сигнора и канцлер в придачу… Короче, плохо дело. Так что до возвращения Его Величества и с завтрашнего дня с вами заниматься буду я, а сегодня не получится, да и гроза собирается…
Гроза и вправду собиралась. Небо стало черным, низким и хмурым, зато стены дворца сверкали прямо-таки ядовитой белизной. Сочетание клубящейся, давящей тьмы и нестерпимого света пугало, а может, дело было в жутком известии. Артур Бэррот мертв. Убит, как сказал лейтенант Паже, но у Артура не было собственных врагов. Только враги короля и королевства. Шарло растерянно посмотрел на Филиппа.
– Плохо, – кузен был не на шутку расстроен, – мне это не нравится…
Закончить ему не дали. На оружейном дворе появилась Элеонора Вилльо со старшим сыном, и мальчику захотелось оказаться где-то в другом месте. Нет, робким виконт Тагрэ не был, но в присутствии этой женщины ему было мучительно неловко, причем не за себя, а за нее. Бывшая королева была лживой во всем, начиная с краски на лице и кончая улыбкой. Говорят, когда-то она была красавицей. Наверное, если ее дочери похожи на нее; но если они через сорок лет станут такими, как мать, лучше бы им походить на кого-то другого. Элеонора медово улыбалась, она была даже более ласкова, чем обычно.
– Мои дорогие, как я рада видеть вас всех! Филипп, Алек, я приехала за вами. Его Величество разрешил мне провести оставшиеся до его возвращения дни вместе с вами в летней резиденции.