Мария так и сделала, и уже через два часа она летела в Дублин, уверяя себя, что все закончилось благополучно. Слава богу, она теперь не скоро увидит Адама.

Глава 10

Когда Адам приехал на обед, Джеральдина с вязаньем сидела в гостиной.

– Как прошло утро? – поинтересовалась она.

– Нормально, – пожал плечами ее сын. – А где Мария?

– Не знаю. Она, кажется, гуляет. Она плохо себя чувствует после вчерашнего, неудивительно, что ей захотелось на свежий воздух.

Адам сдвинул брови;

– И она не сказала, куда пойдет?

– Меня самой не было дома. Я покупала Патрику рубашки.

– Ладно. Я спрошу у миссис Лейси.

На кухне миссис Лейси доставала из духовки румяный окорок. Она заулыбалась, увидев, кто вошел, но Адам оставался мрачным:

– Вы не знаете, куда пошла Мария?

– Может, на Хай-стрит? – задумчиво предположила экономка. – Или в парк? Она сказала, что у нее болит голова. А почему вы так волнуетесь? Мисс Мария вернется к обеду. Если бы у нее были другие планы, она бы обязательно меня предупредила.

Адам молча кивнул и пошел в гостиную, где уселся с грозным видом в кресло.

– Выпьешь чего-нибудь перед обедом? – предложила ему мать.

– Виски, – бросил он.

Джеральдина плеснула в бокал виски и передала ему. Он выпил залпом.

– Адам, – нервно начала Джеральдина, пытаясь поймать его взгляд, – ты видишься с Лорэн Гриффитс?

– А что?

– Ты… ты женишься на ней?

– Нет.

– Как? – Его ответ поверг Джеральди ну в шок. – А я думала…

– Я тоже думал, мама, – оборвал ее Адам.

– Но, Адам…

– Нет!!! – заорал он и, вскочив на ноги, выбежал из гостиной.

Его мать проводила его испуганным и недоумевающим взглядом.

В половине второго, когда стало ясно, что Мария безнадежно опаздывает, сели обедать без нее. Ни румяный окорок, ни суфле, с которым миссис Лейси возилась целое утро, не были по достоинству оценены. Адам, казалось, вообще не замечал, что лежит у него на тарелке, и после обеда его настроение нисколько не улучшилось.

Теперь уже и Джеральдину охватила тревога за падчерицу. Возможно, не следовало так откровенно разговаривать с девчонкой, но прошлой ночью, когда она увидела ее в объятиях Адама, она не смогла совладать со своей материнской ревностью, которая и подсказала ей принять меры.

Наблюдавший за выразительным лицом матери Адам подозрительно спросил:

– Мама! О чем ты думаешь? Ты знаешь, почему Мария не вернулась к обеду? Может быть, ты знаешь, где она?

– Откуда мне знать? – смущенно пробормотала Джеральдина. – Она исчезла совершенно внезапно.

– Что ты ей сказала? – продолжал допрос Адам. – Ну я же вижу, что здесь нечисто!

– Ничего особенно нечистого, – вздохнула его мать, – я просто сказала, что ей придется отправиться домой. После того, что случилось вчера, она не может оставаться здесь!

– Что-о? – Лицо у Адама вытянулось. – Да какое ты имела право? Это тебя не касается!

– Адам! – ужаснулась мать. – Не забывай, с кем ты разговариваешь.

– Где уж тут забыть, – процедил он сквозь зубы. – А что еще ты ей говорила?

Но тут Адам вынужден был прервать дознание, потому что раздался звонок в дверь, и он пошел открывать. На пороге, лучезарно улыбаясь, стояла Лорэн Гриффитс, которую он уж никак не ожидал увидеть. Пользуясь замешательством хозяина, она слегка подвинула его с прохода и без приглашения вошла.

– Ну, Адам, – начала она с легкой укоризной, – я целый день жду, когда ты придешь и извинишься. Ну, мы же не можем так вечно стоять, пойдем куда-нибудь, где можно поговорить.

Адам повел ее в свой кабинет – маленькую забитую книгами комнатку рядом с кухней. Когда он закрыл дверь, Лорэн по старой привычке хотела повиснуть у него на шее, но он успел перехватить и отвести ее руки. Возле рта у нее появилась недовольная складка.

– Какая ты свинья, Адам, – промурлыкала она, – не знаю, за что я тебя люблю. Иногда ты бываешь очень невежливым. Но в общем, мне это даже нравится.

Адам стоял, отвернувшись к окну. Его спина выражала напряженное ожидание.

– Ты знаешь, – продолжала Лорэн, – я пришла сказать, что принимаю твое предложение.

– Мое что? – Адам даже обернулся.

– Я согласна выйти за тебя замуж. Если хочешь, я буду жить с тобой здесь. И примирюсь с твоей вонючей больницей для бедных. Я сделаю все, о чем ты попросишь. Адам… – Ее голос дрожал. – Мы можем быть очень счастливы.

– Лорэн, ради бога, уходи! Я тебе все сказал. Я не люблю тебя! – Он почти кричал. – Я просил тебя стать моей женой миллион раз, и мне надоело. Я больше не люблю тебя. Ты самовлюбленная и пустая. Нам не о чем будет с тобой говорить. Мы никогда не поймем друг друга.

– Да как ты смеешь говорить мне такие вещи? – зашипела Лорэн. – Как ты смеешь утверждать, что я не пойму тебя?

– Прости, но это правда, – устало сказал он. – Мы с тобой слишком разные, Лорэн. Я не смогу быть твоим мужем.

– Ну а кого же ты любишь? А… я знаю. Ты втрескался в эту свою ирландскую сестрицу. Никогда бы не подумала, что тебя тянет на малолеток.

Адам грубо схватил ее за руку:

– Еще одно слово – и я за себя не отвечаю. Уходи.

Вырвав у него свою руку, Лорэн подошла к двери.

– Сомневаюсь, что ты ей будешь нужен после того, что я ей сказала сегодня утром, – заметила она, оборачиваясь.

Адам подскочил к ней и не дал распахнуть дверь.

– Где ты видела Марию?

– Так я тебе и скажу. – Лорэн скорчила презрительную гримасу.

– Тогда я заставлю тебя сказать, – пригрозил Адам, наваливаясь на нее.

– Ладно-ладно, – всполошилась Лорэн. – Я немного покатала ее в своей машине, и она вышла на Хай-стрит.

– Когда?

– Примерно в двенадцать.

– И о чем вы говорили?

– Так, ни о чем.

– Лорэн! Ты наверняка ей сказала что-то такое, что она теперь не хочет возвращаться домой. Может быть, с ней что-то случилось. Это ты виновата во всем!

– Господи! Что с ней может случиться? Ну, я сказала, что мы с тобой собираемся пожениться. Ну что ты так смотришь? Я думала, мы и вправду поженимся. Я даже сказала, что ты, может быть, переедешь ко мне. А она побледнела и выскочила из машины как ошпаренная.