Джейми подавила глубокий вздох. Теперь, когда ее поставили перед фактом увольнения, оказалось, что она не так уж этого жаждет. Явившись сюда, чтобы узнать, что за человек ее мать, она вынуждена уехать, так и не открыв Катрионе, кем ей приходится на самом деле.
— Вы, разумеется, можете позавтракать.
Добившись того, чего хотела, Катриона как бы подобрела. И хотя в тот момент Джейми не могла думать о еде, она подвинула свой стул и села.
— Спасибо, — сказала девушка, когда Катриона указала ей на кофейник. И тут она увидела на руке Катрионы кольцо, от вида которого у нее захватило дух.
Кольцо, украшавшее безымянный палец женщины, было не слишком дорогим, но очень изящным: маленький сапфир, окруженный крошечными брильянтами. Кольцо было знакомо Джейми, слишком хорошо знакомо: она видела его фото, которое долгие годы хранил отец.
Если бы я добралась до ее шкатулки с драгоценностями, подумала девушка, я бы сразу получила ответ на мучивший меня вопрос. Увы, вмешательство Доминика не дало ей такой возможности.
Катриона, заметив смущение девушки, пытливо изучала ее, и Джейми поняла, что выдает себя. Но, черт возьми, я не уеду так просто, ничего не сказав, решила она. Особенно после того, как я узнала это кольцо.
— Видите ли, я хочу кое-что обсудить, — начала Джейми, чувствуя, как заливаются краской ее лицо и шея. Но, прежде чем успела продолжить, Катриона ее перебила.
— Надеюсь, я не услышу чего-то нежелательного для меня, — изрекла женщина, прищурив от злости глаза. — Я уже упоминала, что вы ничего не потеряете из-за этого увольнения, но если вы вздумаете меня запугивать…
— Запугивать? — выдохнула Джейми. — Не понимаю, о чем вы…
— Прекрасно понимаете, — фыркнула писательница. — Кристин тоже пугала меня — запаслась… изобличениями. Ее шокировала моя личная жизнь… Предупреждаю: меня трудно запугать. Я то же самое сказала Кристин: хотите рассказать всему миру, что я сплю с Домиником, — ради Бога.
Джейми опешила:
— Я не об этом…
Если Доминик говорил правду, подумала она, то у него с Катрионой совсем не такие отношения. Пока что. Ах, как хочется в это верить…
— Во всяком случае, — продолжала ее мать, словно Джейми не произнесла ни слова, — он все равно уже сделал мне предложение, и скоро мы объявим об этом официально. Мы планируем свадьбу на Рождество. Наконец-то я стану честной женщиной в глазах света.
— А вы были… — Джейми запнулась.
— Ну конечно, мы были любовниками. — Катриона с вызовом посмотрела на Джейми. — Мисс Харрис, вы меня удивляете. Я же ясно намекнула на это в самом начале. — Она вздохнула с таким видом, словно ей приходилось разговаривать с умственно отсталым ребенком. — Мы с ним любовники уже несколько лет. Доминик от меня без ума.
И тогда Джейми поняла, что с нее хватит. Признаться в том, что она дочь этой наглой эгоистки, невозможно. Да и что толку? Если уж Кэтрин, или Катриона, отказалась от нее, когда она была ребенком, вряд ли она нужна ей теперь, когда стала взрослой женщиной.
Кофе в ее чашке остыл, но все же Джейми заставила себя его выпить. Бесполезно желать, чтобы мать признала ее. А после того, что произошло между ней и Домиником, вряд ли стоит надеяться, что они с Катрионой смогут иметь хоть какие-то отношения.
Стоя у окна своего номера в отеле «Ритц», Доминик смотрел на мокрые деревья в парке Грин. Слева улица Пикадилли тянулась до самого угла Гайд-парка, справа открывалась площадь Пикадилли-Серкус, самое сердце театрального района Лондона.
Бывая в Лондоне, Доминик часто останавливался в этом отеле. Считал его оазисом покоя, несмотря на его расположение в оживленном месте города. К тому же отсюда Доминик мог пройти пешком ко всем нужным ему по делу фирмам. Он давно уже понял, что ездить по Лондону — трудная задача.
Сегодня он не планировал пешей прогулки: ему объяснили, что район Чизик находится далеко от Пикадилли, настолько далеко, что придется брать машину напрокат. Причем ехать он собирался без шофера.
Доминик тяжело вздохнул, пытаясь избавиться от странной тяжести в груди. Какое-то напряжение и нервозность не покидали его в последнее время. Дьявол, а что, если она вообще не захочет меня видеть? — размышлял он. Неужели я затеял все это долгое путешествие зря?
Он с шумом втянул воздух. Нет, не может быть. Но сомнения терзали его еще на Бермудах, именно поэтому он решил не предупреждать Джейми о том, что приедет. Все, что она захочет сказать, она скажет ему в глаза, раз уж на то пошло.
Он знал Джейми, а потому не был уверен, что, увидевшись, они сразу решат все проблемы. Ведь она презирала его за то, как он с ней обошелся…
Доминик снова вздохнул. Если бы она относилась ко мне иначе! — подумал он. Если бы в тот злополучный вечер, ложась спать, я мог представить себе, что утром она исчезнет! Или что явится Катриона и будет сидеть в засаде, поджидая меня! В то утро я меньше всего хотел видеть мачеху.
— То есть как это — Джейми уехала? — взорвался он в ответ на известие Катрионы. Она сощурила глаза: вопрос этот не был для нее неожиданным.
— Уехала, и все. — Женщина злорадно улыбнулась. — Я думаю, ты согласишься, что мы с ней так и не настроились на одну волну. А увидев, что она натворила в моем кабинете, я просто разъярилась.
— Когда она уехала?
Катриона явно не ожидала такой реакции. И инстинктивно тянула с ответом.
— Не знаю… Час или два назад. А что, разве это имеет значение? Мы больше ее не увидим. Я ведь могу что-то решать…
— Не можешь!
Сейчас он вспомнил этот миг с удивлением — он не подозревал, что способен на такую решительность. Не дожидаясь ответа мачехи, он выбежал из дома, прыгнул в «тойоту» и помчался в аэропорт в надежде, что помешает Джейми сесть в самолет.
Разумеется, он опоздал. И мог только догадываться о причине, заставившей Джейми улететь утренним рейсом в Штаты, не дожидаясь прямого рейса в Англию.
Впрочем, на ее месте он сделал бы то же самое. Но, может, она боялась, что он пустится вдогонку? Или же просто желала поскорее покончить с приключением, связанным с розысками матери?
Однако Катриона не позволила пасынку слишком долго строить догадки. Она встретила его почти на пороге, и по выражению ее лица было ясно, что она не позволит себя унижать. Сейчас Катриона впервые в жизни выглядит на свой возраст, подумал Доминик.
— Какого черта ты себе такое позволяешь? — воскликнула мачеха. Она смотрела мимо Доминика, вероятно ожидая увидеть Джейми, входящую следом за ним. — Куда ты вдруг умчался?
— Я был в аэропорту, разумеется. — Он смотрел на Катриону угрюмо, слишком расстроенный, чтобы разговаривать с ней по обыкновению вежливо. — Но Джейми уже не было там. Что ты, черт возьми, сказала ей такого?.. Что заставило ее улететь утром в Штаты, не дожидаясь лондонского рейса?