– Да их всех один галеас на дно пустит и не заметит, – вмешался красивый моряк с черной косынкой на шее. – Вы, монсеньор, на суше любого заломаете, спору нет. Со стеной у вас лихо вышло, но на море свои игры.
– Увы, – кивнул Муцио, – нам нужен талигойский флот, а эти… Эти, извиняюсь, лодки пусть здесь и остаются.
– Ах, господа, господа, – покачал головой Ворон, – неужели вам не хочется прокатиться на «ызарге»?
– Прокатиться? – закатил глаза здоровила со шрамом. – Да они до открытого моря не доползут!
– Да уж! Отличился наш мастер! Сотворил, отворотясь, не отплюешься!
– Ему-то что! Деньги свои получил…
– Я на этих …ых ни ногой! – плюнул коротышка. – Якорь мне в задницу!
– Дерра-Пьяве! – рявкнул Джильди. – Ты мне поупирайся – и получишь! Именно якорь и именно туда!
– Уж лучше в банях тазов набрать! – огрызнулся Дерра-Пьяве. – Тоже без мачт!
– Мало над нами «дельфины» смеются. Еще и это!
– Да будь я проклят, если…
– Спокойно! – От неожиданности Валме вздрогнул. Виконт знал, как Рокэ убивает, но не как он рычит. Странное дело, разбушевавшиеся моряки смолкли и, набычившись, уставились на талигойца.
– Вам не нравятся эти корабли? – Рокэ снова говорил вполголоса, но вокруг стояла тишина. – А сидеть в бухте и смотреть на «Морскую пантеру» нравится? Может, хватит корчить из себя раков в ведре? Альмейду нам еще ждать и ждать, а «ызарги» могут идти в бой немедленно.
– Для начала хотелось бы знать, где мастер Уголино взял столько сухого дерева? – произнес Муцио, явно пытаясь сменить тему разговора. – Я не думал, что на верфях такие запасы.
– Правильно не думал, – одобрил собрата Джильди, – строили из сырого.
– Тогда эти лоханки через день развалятся, – вскинулся высокий моряк.
– Ну и… с ними, – Первый маршал Талига залихватски подмигнул, – главное, чтоб до вечера продержались. Мачт нету, говорите? А они нужны сейчас, эти мачты?
– Оно так, – честно признал кто-то с кольцом в ухе, – штили стоят собачьи…
– Именно, – Джильди хлопнул себя рукой по бедру. – Зато на «ызаргах» мы к «дельфинам» подберемся в лучшем виде. Те и охнуть не успеют.
– Точно, – в глазах Дерра-Пьяве зажегся огонек, – правильно, что серые они. Если тучи, не заметишь, пока под носом не выскочит.
– А выскочит такая страсть, так в штаны и наложат, – добавил окольцованный.
– Дожиха и наложит!
– А в брюхе у них что?
– Брюхо брюхом, пушки на них есть?
– Ваше слово, мастер, – Рокэ вежливо поклонился горбуну. Уголино вышел вперед.
– Тридцать четыре галеры вооружены, – сообщил он, – пятью носовыми пушками, тремя мортирами и четырьмя станковыми арбалетами. Еще шесть не имеют вооружения и начинены порохом, серой и железными гвоздями. Корабли снабжены усовершенствованными носовыми и кормовыми таранами, позволяющими ломать весла противника. Прошу заметить, при необходимости тараны можно оставить в корпусе вражеского корабля и отойти. От картечи и мушкетных пуль галеру защищает кожаная броня, она же препятствует применению зажигательных снарядов. Броня держится на каркасе. Внутри каждого судна, – Уголино упорно не желал называть свои детища ызаргами, – находится клетка – каркас, – в которой закреплены колья.
– А в чем они? – с подозрением осведомился Дерра– Пьяве. – Что за отрава?
– Ядовитая, стало быть, зверюга, – расплылся в улыбке красавец с косынкой.
– Колья не отравлены, – возмутился горбун. – Такое количество стойкого быстродействующего яда сделало б их воистину золотыми.
– Но «дельфины» этого не знают, – засмеялся Джильди, – а у страха глаза велики.
– Точно, – коротышка с восторгом хлопнул себя по ляжке. – Укуси меня зубан, если они рискнут на абордаж.
– На абордаж пойдем мы, – веско произнес Фоккио Джильди. – Осадка галер позволяет пройти через мели Граколи и выйти в тыл к бордонскому флоту.
– К тому же, – добавил Алва, – наши друзья-«дельфины» не отличат обычного «ызарга» от «ызарга»-брандера.
– … …их …через… чтобы оно лаяло, таяло, реяло в …ый! – заключил некто особенно красномордый и топнул ногой. – Закатные твари, да мы эту дожиху… с ее …через… четыре раза!!!
– Вы уверены, что, увидев эту даму вблизи, вы захотите исполнить свое намерение? – поинтересовался Рокэ, поигрывая цепью с сапфирами. Моряк замер, выпучив глаза, а потом неистово заржал.
2
С «Морской пантеры» открывался роскошный вид на длинный ряд галер с убранными парусами. Корабли вяло покачивались на спокойной воде, а отведенные к корме и чуть приподнятые весла напоминали наполовину сложенные веера, которые Зоя Гастаки терпеть не могла, равно как и другие женские финтифлюшки. Сестра самого богатого из бордонских дожей признавала только мужское платье и дорогое оружие, она была рождена для сражений, а не для балов и заигрываний с мужчинами! В юности Зоя этого не понимала, пыталась быть как все, но на нее клевали только охотники за приданым, а она принимала их сюсюканья за чистую монету. До сих пор стыдно! Особенно за Георгиоса Гаккоса, которому она сказала «да», а через два часа застукала в саду с кузиной. Они обсуждали, как будут водить за нос «эту глупую корову». Сволочи…
Зоя с ненавистью глянула на желтеющий берег, к которому один за другим причаливали капитанские барки. Тысяча проклятий, что о себе полагает этот Капрас?! Кто он такой, что запретил ей участвовать в военных советах?! Он даже не бордон! Сам виноват, не разглядел такой простой ловушки! Если б штурм стены готовила женщина, Приморский тракт давно был бы перерезан, но Капрас промедлил, и фельпцы под носом у недотепы заминировали скалы. Дурак! Не понял, что на стене нет защитников, и полез в западню! Она, да что она, Поликсена – и та б раскусила замысел дуксов, но что взять с мужлана, который вбил в свою дурную башку, что он великий полководец?! Хорошо хоть в море не лезет! Сухопятые всегда боятся моря! Море не терпит дураков и мямль! Зоя потянулась, разминая мускулы, и медленно пошла вдоль борта, в который раз любуясь «Пантерой».
Хорошо, что ей удалось избавиться от мужчин-офицеров, которых навязывал братец. Мужчина на корабле, раз уж Создатель сотворил его сильным и тупым, должен грести, подносить ядра, ставить и убирать паруса, но не распоряжаться! Жаль, остатки фельпского флота не покидают бухты, «Морская пантера» живо бы передавила уцелевшие галеры! Пусть эскадрой командует Пасадакис, но вражеский флагман утопила она, Зоя Гастаки, и никто другой!
Женщина поднесла к глазам зрительную трубу, обозревая вход в бухту. Ширина чуть больше тысячи бье. Жаль! Было б недурно ворваться внутрь и задать дуксам жару, но форты на скалах расстреляют любой корабль, рискнувший сунуться в узость. Что ж, подождем деблокирующего флота, она не прочь помериться силами с пресловутым Альмейдой. Слишком много про него болтают, а на деле наверняка такая же гниль, как Джильди и Капрас, да и много талигойцы навоюют со своими парусниками в здешних водах! Зоя убрала трубу и оглядела верхнюю палубу. Зря она вспомнила про Георгиоса и его змеюку, теперь до вечера тошно будет. Сколько лет прошло, а нет-нет да и накатит, хотя радоваться надо. Выйди она замуж за этого мерзавца, и кем бы она была к сорока годам? Глупой наседкой. Сидела бы в доме и квохтала, пока красавчик Георгиос скакал по чужим постелям! Тварь, лживая, похотливая тварь!