Но тут случилось нечто, заставившее меня насторожиться.
Должен заметить, что я природный эмпат, как почти каждый уроженец Шелты. Чувствовать эмоциональный фон окружающих для меня все равно, что для других дышать. И при этом мне совсем не обязательно видеть объект своего восприятия – будь то человек или чужой, не из гуманоидов. Но тут то ли мои природные способности задремали, то ли хозяин ресторанчика тоже принадлежал к числу эмпатов, умевших гасить личный эмофон, не знаю уж, но только в помещении, где никого, кроме меня и Менги, не было, прямо возле нашего столика, вежливо улыбаясь, стоял невысокий старикан, седой и морщинистый. Испещрённая пигментными пятнами кожа серовато-землистого цвета красноречиво свидетельствовала о том, что работать ему приходилось много, а бывать на свежем воздухе – редко. Но белый накрахмаленный передник поверх новенькой серой робы слегка освежал его замшелый вид.
– Это Чен, хозяин заведения, – небрежно, в своей обычной манере представила его Менга, чуть двинув подбородком в сторону старикашки.
Чен молча кивнул, вежливая улыбка не сходила с его лица, словно была приклеена раз и навсегда. А я продолжал насторожённо «принюхиваться» к своим ощущениям. Кажется, я поторопился с выводом насчёт хозяина заведения. Эмофон у него присутствовал. Но такой необычный, что именно эта необычность и заставила меня пропустить миг его появления… вокруг него колебалась призрачная, размытая тень. Чем-то это было похоже на эманации андроида, однако старик к числу искусственных созданий явно не относился, здесь меня обмануть было невозможно.
– Скажи… эти рыбы и черепахи, они настоящие?
Я и так знал, что живность в бассейне настоящая, но мне вдруг, против собственных правил, захотелось поговорить. Чен с его загадочным эмофоном меня здорово заинтересовал.
– Они настоящие, сай [4] , – ответил хозяин ресторанчика. – Те, кто приходят сюда впервые, часто задают мне этот вопрос. Позволю себе маленькую просьбу…
От старика веяло ровной благосклонностью – ни к кому конкретно, но ко всему и всем сразу. При таком отношении к миру неудивительно, что он дожил до столь седых лет. Положительно, он нравился мне все больше, а заслужить постороннему человеку мои симпатии вот так, с ходу – нелёгкое, подчас безнадёжное занятие.
– Да? – Я вопросительно приподнял бровь.
– Не надо их кормить и пытаться трогать руками. Слизистый покров рыб очень тонок и нежен, любое прикосновение человеческих рук нарушает хрупкую оболочку, они заболевают и умирают. И едят они совсем не то, что я обычно подаю своим гостям.
Я понимающе кивнул.
– Но если вы желаете заказать себе на завтрак что-нибудь нетрадиционное, сай, – любезно предложил Чен, – то я могу отвести вас в специальный зал, где у нас в живом виде хранятся…
Менга прервала его коротким движением руки, показавшимся мне грубоватым. Впрочем, судя по тому, как она воспринимала Чена внутренне, он действительно являлся её старым знакомым, так что некоторые вольности по отношению к нему понятны.
– Пожалуйста, Чен, принеси «Алые паруса». Что-нибудь поесть мы закажем попозже, когда нагуляем аппетит, а пока мы просто хотели бы посидеть и поболтать о своих секретах, если ты не возражаешь.
– Я всегда рад желаниям своих гостей, сайя, – с той же непоколебимой приветливостью ответил Чен и степенно удалился выполнять заказ.
Следующие полчаса мы провели за беседой, сдобренной дегустацией «Алых парусов». Точнее, Менга «беседовала», а я, не выпуская из рук высокого тонкостенного бокала с пронзительно-алым содержимым, смаковал маленькими глотками вино, терпкий, кисло-сладкий букет которого пришёлся мне по вкусу, и продолжал рассматривать живность в бассейне. Там как раз наметилось нечто забавное – одной из маленьких коричневых черепашек вздумалось завязать близкое знакомство с крупной золотистой рыбиной, в сонной полудрёме жевавшей водоросли на дне. Особь щеголяла пышными алыми плавниками, – за которые черепашка, собственно, и попыталась ухватиться роговым клювом…
Не знаю, в какой момент я понял, что что-то идёт не так. На первый взгляд, Менга вела себя как обычно и говорила тоже как обычно – ни о чем и обо всем сразу, но на сей раз её мысли были поглощены чем-то иным, витали далеко за пределами того места, где мы сейчас сидели. Я должен был заметить это раньше…
В общем, она кого-то ждала. Здесь и сейчас.
Когда я это понял, настроение несколько омрачилось.
«Менга, Менга, – подумал я с лёгким осуждением, – я-то вообразил, что ты действительно хочешь провести время именно со мной, а ты, как всегда, пытаешься совместить приятное с полезным, отдых с делом». Проглотив недовольство, я решил подождать, как развернутся события дальше. Возможно, Менга притащила меня сюда не просто так, и посетитель, которого она ждёт, каким-то боком может заинтересовать меня? А пока просто абстрагировался от её болтовни, пытаясь вновь вернуть себе быстро ускользающий душевный комфорт, созданный благодаря атмосфере ресторанчика. Но – увы, увы…
Говоря откровенно, мы редко информируем друг друга о своих сугубо личных делах. Хотя мы вместе уже не меньше трёх лет, каждый из нас по-прежнему сам себе «вольный охотник». Мы просто вместе проводим свободное время. И не в последнюю очередь – в постели. Менга – гордая женщина и просит помощи только в исключительных случаях. Или не просит совсем. Пару месяцев назад был случай, когда возникла ситуация с нехваткой боевиков для обеспечения прикрытия, и она была вынуждена прикрывать своего хакера лично. Тогда я вмешался по собственной инициативе – иначе ничем хорошим бы это не кончилось. Я всегда предпочитаю устоявшиеся привычки, и подыскивать новую подругу мне совсем не улыбалось, так что кое-кому пришлось свернуть шею, чтобы замести следы. Так вот, от этой гордячки я не дождался и слова благодарности. Она просто заплатила мне часть денег из полученной за то дело суммы, и вопрос моего участия оказался исчерпанным. Менге всегда трудно давалось признание собственных ошибок, а мне не настолько нужно было это признание, чтобы портить между нами отношения. Поэтому деньги я принял. Молча. Без комментариев. Зная, что поступил абсолютно верно в данной ситуации.
Собственно, ещё с первой нашей встречи я прекрасно знал, чего стоит эта женщина, но даже не предполагал, что наши отношения затянутся на столь долгий срок. Мы не давали друг другу никаких обязательств, это устраивало меня и ещё больше – её. Одним словом, какой-то там особенной любви мы друг к другу не испытывали. Уверен, если бы меня прикончили, Менга не стала бы страдать слишком долго. И уж тем более проливать горючие слезы. Я вовсе не желаю сказать, что она такая уж бессердечная. Просто эта женщина знает, чего хочет, и всегда идёт вперёд, не оглядываясь. Хотя иногда её самоуверенность вытекает из элементарной нехватки знаний о предмете, ситуации, из-за чего время от времени она и влипает в разные неприятные истории. Тут ничего не поделаешь, жизнь есть жизнь, так или иначе все совершают ошибки. И я в том числе. Статистика – суровая штука. Немногие из выпускников ВАП [5] дотягивают до пенсионной планки, и я едва не промахнулся мимо неё, когда оставалось дослужить всего два года… Но ничего, обошлось. С потерями, конечно, обошлось – нервная система до сих пор отторгает любую нейроэлектронику, от того же лоцмана, стоит присобачить его к черепу, шизею через пять минут… Но лучше так, чем безымянным пеплом в погребальную урну. Удобство в лоцманах и другой подобной технике, основанной на нанотехнологиях, немалое, недаром на Нове-2 этой хренью все население увлечено поголовно, но лично для меня это теперь не те игрушки, в которые хочется играть. Тем более что вполне можно прожить и с обычным мобильником. Я человек не гордый…