Мальчишка ойкнул и отдернул руку – на кончике пальца выступила капелька крови.
Ну вот, доигрался… Что-то Онни долго там возится. Чего смотреть-то. Смотри не смотри, а не вернуть уже Бочонка. Хороший дядька был. А погиб так, что никто и не заметил. Даже его служанки, эти безмозглые клухи, ничего не заметили. Так и сидят за столиком возле бара, вяло перетрепываясь, да носом поклевывая, а помощник трактирщика, Корявый Керт, прозванный так за что, что когда-то лишился на Спорном Щите левого глаза, до сих пор дрыхнет без всякой задней мысли в соседней с его, Бочонка, комнате Вот шуму будет, когда спохватятся и статую эту здесь обнаружат… Лично Квин не хотел при этом присутствовать. Пока все объяснишь… Да и поймут ли…
Квин не чувствовал особой злости к хальду, погубившему Бочонка, хотя должен был. Наверное, потому, что способности чужака произвели на него весьма сильное впечатление, против воли вызывая искреннее восхищение – вплоть до черной зависти. Ведь судя по тому, как все это выглядело, тот только защищался! Дядьке просто не повезло – попал не в то время не в то место. Только больно уж круто у него это получается – защищаться… Вот и с Гронтом тоже… Можно было только догадываться, что происходит, когда Никсард начинает атаковать сам. Жаль, наверное.
А все-таки жаль дядьку. Квин шмыгнул носом, чувствуя, как к глазам подступает предательская влага, но взял себя в руки. Вот еще, не малец уже.
Интересно, что Онни имела в виду, говоря, что видела нечто особенное, путешествуя с этим чужаком… Тот маг, Стилен, что-то говорил про погибшего терха… этот меч, с которым Онни не желала расставаться, чарсы, на которых она прискакала со своим приятелем. Каруна… Ух ты, это что же получается?! Не Никсард ли прибил этого терха?
Ничего себе… Но ничего магического, лично он, Квин, в нем не ощутил. Обычный парень… разве что чересчур легко отшил Гронта с его предложением еще там, в зале… да, подозрительно легко. Что же за всем этим кроется. Кто этот Никсард? И откуда он взялся?
Мягкая волна коснулась сознания Квина, словно легкий ветерок.
Потолочный машар замигал и погас, коридор тут же залила непроглядная чернильная тьма. Что это там Онни вытворяет? Магическое расследование проводит, что ли? Так она ведь всего-навсего эрсеркер…
Квин торопливо прошептал необходимое заклинание, почти без усилия зачерпнув энергии из источника, сосредоточенного в районе живота, и создал другой машар, значительно ярче и больше прежнего. Свет удался таким сочным и ровным, что прячущиеся по углам тени удрали в самый дальний конец коридора. Мягкое дружелюбное тепло, исходившее от маленького светила, приятно щекотало кожу, и Квин немного подержал его на ладони, прежде чем прикрепить парой дополнительных слов к потолку над собой. С каждым разом машары получались у него все лучше и лучше. Он хмыкнул, вспомнив, как швырнул машаром в эту так называемую каруну. Может быть, в будущем из него получится хороший маг Света? Как, например, легендарный маг из Сияющего, Олсен Желтоглазый. Интересно, а желтый цвет одежд будет ему к лицу? Квин с удовольствием представил, как в желтых одеждах Мастера с важным видом въезжает на собственном дракхе (ха, а может, и на чарсе!) в какое-нибудь зажиточное село и по заказу жителей (хорошо заплативших, естественно) начинает священнодействовать, отыскивая макамовый источник для создания долговременного машара – наподобие Бошара в Сияющем…
Сотница наконец вышла и кивнула ему, встряхнув светлыми волосами:
– Пошли, парень. Нам здесь больше нечего делать.
Ее мрачный и напряженный вид не располагал к вопросам, и Квин молча поспешил следом. Они спустились вниз. Тут, что-то вспомнив, она движением руки остановила его и свернула в зал, в сторону бара, коротко бросив.
– Подожди здесь.
Квин пожал плечами и подождал.
Коротко переговорив со сразу всполошившимися служанками, повскакивавшими из-за стола с вытаращенными глазами, заохавшими и запричитавшими, и осадив их какой-то резкой репликой, отчего те сразу умолкли, Онни резко повернулась к девушкам спиной и направилась к выходу.
За дверью трактира стояла непроглядная ночь, укутывая землю едва различимым в темноте белесым туманом. Квин невольно поежился, когда холодный воздух коснулся лица, и поднял взгляд на остановившуюся рядом в раздумье Онни.
– Что ты им сказала? – решился-таки полюбопытствовать он.
– Сказала, что теперь им придется поискать нового хозяина, но чтобы до утра ничего не предпринимали. Сказала, чтобы утром топали в Управу и сообщили об имевшем место происшествии. Сказала, чтобы будили Керта. Удовлетворен?
– Да я так спросил, – Квин стушевался, недоумевая по поводу чрезмерной, на его взгляд, резкости ответа.
– Не обращай внимания, – мягче сказала Онни. Она опустила ладонь на голову мальчишки, ласково взъерошила непослушные вихры. Тот с досадой дернул головой. Ну как же, взрослый уже, к чему такие телячьи нежности. – Ночка сегодня выдалась… нервная. Страшно было?
– Вот еще! Чего там страшного… – Квин сбился, поймав насмешливо-сочувствующий взгляд «неистребимой», и, решив не завираться, смущенно кивнул: – Не вопрос. Как он Гронта к стене припер, прямо жуть веселая…
– Почему веселая-то?
– Сама, что ли, не понимаешь? Да он же первый, кто сумел уделать мечника! Гронт ведь давно искал достойного соперника и нашел-таки на свою голову!
– Ладно, пойдем. У нас еще много дел…
– Мы же на твоем чарсе поедем, да? Здорово! А как…
– На чарсе, на чарсе, – устало перебила Онни, и непонятно добавила: – Надеюсь, еще моем…
Пресветлый Дом находился в получасе езды от «Судного Дня», сразу за речкой Мокрой, прозванной так встарь каким-то шутником и служившей городу своеобразной границей, за которой дома обычных людей кончались и начинались дома и хозяйственные строения Дома Пресветлого Искусства, представлявшего собой небольшой, но вполне, благоустроенный городок магов. Вот только полчаса – это если по прямой. Потому что улочки Жарла, вернее, той его части, где жили люди, причудливо разветвлялись, переплетались, сворачивали в самых неожиданных местах или еще более неожиданно норовили закончиться глухим тупиком – в общем, всячески старались увести куда-нибудь в сторону от нужного направления, так что какой-нибудь приезжий вмиг бы заблудился среди них, потеряв всякое представление о том, где находится. Вот и выходило, что по прямой проехать было никак невозможно. Все это говорило о том, что город застраивался безалаберно и хаотично, людьми пришлыми и случайными, какими и были когда-то попавшие в Жарл переселенцы из других мест.
А случилось это четыре-пять сотен лет назад, когда нубесы, до этого беспощадно уничтожавшие любых чужаков на своей территории, вынуждены были пойти на уступки. Они обнаружили, что им больше не хватает естественного дневного света, чтобы получить и так чрезвычайно редкое потомство, от этого света зависящее напрямую. А так как способности к магии у них отсутствовали начисто, то пришлось пригласить магов из хасков, которые и обеспечили их необходимым светом, правда, уже магическим, в обмен на неприкосновенность и право проживать на территории макора нубесов.