– Странно, – сказал Юдгар. – Мне казалось, что корпорация не скупится на оплату, когда речь идет о специалистах.
– Угу. Ты что не в курсе? Налог на третьего ребенка снова подняли. Если мы продадим наш дом на окраине Игарьены, участок, кое-что из вещей, может, нам на него и хватит. Но жить тогда на что? Да еще с новым малышом?
– Ты действительно так хочешь третьего ребенка, что готов бросить работу у Миро? – не поверил Юдгар.
Серджио молча кивнул.
Юдгар скорчил скептическую физиономию:
– Не представляю, что в этом может быть интересного. Новорожденный… это же… – он попытался найти подходящие слова для описания своих впечатлений, но не смог, и недоуменно пожал плечами. – Он же только пьет, ест, спит, какает и писает. Безмозглый кусочек плоти, которому еще только предстоит стать человеком разумным.
Серджио нисколько не рассердился, похоже, даже наоборот, такое заявление неожиданно развеселило его.
– Ты говоришь так потому, что у тебя нет своих детей, – его серые глаза вспыхнули, точно огоньки внутри зажглись. – Ребенка надо воспитывать с самого момента зачатия и до трех лет. После трех лет – это уже совершенно сформировавшаяся личность, которая сама знает, чего хочет. И если ты не успел привить ему тех навыков, которые хотел бы, то в одиннадцать лет или еще позже – уже поздно. Даже в пять – и то поздно.
Наверное, еще полгода назад Юдгар бы просто отмахнулся от такого разговора, но побывав на «Глитрази», и увидев смерть воочию, он вдруг осознал, насколько ценна жизнь сама по себе. Поэтому слова Серджио чем-то его зацепили.
– Серьезно, что ли?
– И вот еще что, – Серджио азартно щелкнул пальцем, нацелив указательный палец на грудь Юдгара, словно пистолет. – Только в раннем возрасте можно развить гармоничную личность, способную реализовать творческий потенциал, заложенный в любого из нас с рождения.
Юдгар откинулся на спинку кресла и саркастически хмыкнул.
– Слышал я эти байки. О том, что все люди изначально талантливы. Но что-то не верится. Достаточно посмотреть на тех, кто нас окружает в реальной жизни. Одно умное лицо на десять тупых морд.
– А о Фасгалиа ты слышал? – Спросил Серджио, улыбаясь.
– И что? Он же не создавал свои работы в трехлетнем возрасте.
– Верно, для этого надо было получить три образования, – согласился Серджио. – Но обучаться математике и основам квантовой физики он стал в годовалом возрасте. Отец Фасгалия был выдающимся педагогом. Он вырастил из своего сына абсолютного гения, который разработал современную систему космонавигации, математически доказал проходимость Барьера вокруг Галактики. Его работы можно найти в лингвистике, психоанализе, дизайне, архитектуре, химии, квантовой физике, астрономии и астрофизике, биоэнергетике… – Серджио развел руками, – пожалуй, нет такой области человеческого знания, где бы Фасгалия не оставил свой след. Чем-то подобным на старой Земле были Леонардо Да Винчи, Ломоносов… да мало ли таких.
Юдгар хмуро внимал этой лекции. Собственно, он всегда страдал недостатком внимания со стороны отца. Сначала тот считал, что общение с малолетним недоумком – не самое интересное дело, и до пяти лет его воспитывала нянька, выписанная из новых колоний. А потом он пошел учиться, у него появились свои увлечения, свои приятели, свои враги… и Юдгару уже стало не до отца, с его «отцовской любовью». Впрочем, отец особо эту самую любовь никогда и не проявлял. Он считал своей кровной обязанностью содержать сыновей, и внимательно бдить по поводу их моральных качеств. Он бурно реагировал, если на Марта или Юдгара кто-то жаловался, но даже не интересовался – по какой такой причине вдруг его младший отпрыск вцепился зубами в ухо соседскому мальчишке, которого потом, под дикий рев и вопли пришлось везти в медицинский центр в сопровождении его многочисленной родни. Он просто наказывал Юдгара, и наказал достаточно жестоко.
Юдгар встрепенулся, сбрасывая с себя старые воспоминания. Отца больше нет, он умер, и теперь ему самому предстоит жить дальше, со своим умом и со своим характером. Возможно, из него бы и самого получился не слишком хороший папаша, но уж такого безобразия он бы в своей семье никогда бы не допустил.
– Видишь ли, – увлеченно продолжал Серджио, – маленькому ребенку, который только начинает познавать мир – совершенно все равно, какую конкретно информацию воспринимать. Для него любая информация, любой сложности – просто что-то новое и только. Единственное, что требуется от родителей – правильно и вовремя объяснять то, что ребенок понять своим крохотным умом еще пока не в силах.
Юдгар невольно усмехнулся.
– Для этого самому надо быть гением.
– Учитель всегда должен знать гораздо больше, чем ученик, – подхватил Серджио. – И еще, как бы ни была мощна инфосеть, и как бы хорошо ребенок не ориентировался в ней, никакие няньки, никакие компьютеры, ИскИны и прочее не смогут ему заменить живого общения. Уже доказано, что дети, которые в младенчестве проводили время в основном с киборгами, ИскИнами и получали недостаточно внимания непосредственно от родителей – очень часто замыкаются в себе, плохо контактируют с другими людьми, и в конечном итоге им требуется немалая психокоррекция.
Юдгар с горечью прикусил губу.
– В свое время она бы и мне не помешала, – выдавил он неохотно, ощущая, как воспоминания и обиды с новой силой всплывают в душе.
И тут чья-то тяжелая лапища железной хваткой стиснула ему левое плечо, напрочь вышибая из головы обрывки мыслей. Юдгар успел удивиться только одному: почему он не почувствовал агрессии.
Бикаэлка! Одна из тех… Она стояла рядом с креслом, и ее тонкие, точеные пальцы продолжали держать плечо Юдгара с такой силой что, казалось, попытайся он вырваться, она просто раздавит его всмятку. Из-за ее спины с вызывающим видом выглядывал еще один половозрелый «экземпляр» женского пола, чуть поменьше ростом – та самая светловолосая ученица, видимо, этой «матроне» и принадлежавшая.
Сердце у Юдгара упало. Жить стало тоскливо и неинтересно. Ему уже надоела подобная бесцеремонность, но не драться же с утра до вечера, доказывая всем и вся, что ты не вещь и тоже имеешь право хоть на какое-то уважение?
– Я Амсадди, – коротко представилась бикаэлка и сразу же приказала: – Пошли в твой номер. Надо поговорить.
– О чем?
– Не здесь, – отрезала бикаэлка.
Серджио поднялся и твердо заявил:
– Я пойду с вами.
– Это тебя не касается, – отпарировала наемница, бросив на Серджио холодный взгляд из-под пушистых ресниц.
– Касается, – ухватился за соломинку Юдгар, – или я никуда не пойду! – он демонстративно вцепился в кресло, прекрасно осознавая, что если понадобится, у бикаэлки хватит сил утащить его даже вместе со столом. Наверное, эта Амсадди приняла его упрямство за страх, потому что усмехнулась, скривив полные губы.