Объяснение оказалось простым и правдоподобным, видимо, сейчас люди были готовы поверить во что угодно – безоговорочно и без дополнительных подробностей. Десантники глухо зарокотали, недовольно переговариваясь, Юдгар кожей почувствовал несколько взглядов, скрестившихся на нем. Только этого ему сейчас и не хватало – его мутило, ноги подкашивались. Никогда не любил бег…
Сиренеглазый крутанулся на каблуках, гневно уставившись на Юдгара:
– Ты же сказал, что убил его! Ты же Гранду так сказал, гнида!
Десантник рванулся к Юдгару, и увернуться ему не удалось. После избиения в хижине, после с таким трудом преодоленной боли, он не мог двигаться слишком быстро. Парень налетел на него смерчем, сбил с ног, принялся остервенело пинать. Юдгар только успевал закрывать голову и лицо руками. Удар ботинка попал по едва зажившему ребру. Боль прожгла тело, он заорал.
– Отставить! Отставить драку! – откуда-то донесся злой голос лейтенанта Полтро.
Юдгар корчился на мокрой траве, пытаясь подобрать под себя ноги и подняться. Чьи-то сильные руки вздернули его на ноги, поставили. Юдгара вырвало с кровью. Он с трудом, сипло дышал, выпуская кровавую пену изо рта.
– Я убью эту сволочь! Пусти меня! Я его убью! Из-за него ребята погибли!
– Ты как? – голос Хорхе прозвучал над самым ухом.
Юдгар поднял на него взгляд, но перед глазами плыли черные и красные пятна. Сиренеглазый прыгал совсем рядом, его держали ребята покрепче, пытались успокоить, но он никак не мог угомониться, норовил пнуть Юдгара или достать рукой.
– Тварь! Ты же врал! Подонок!
Поняв, что дотянуться ему не дадут, десантник плюнул. Плевок угодил в лицо. Юдгар вскинул ответный взгляд. В душе не было ни досады, ни обиды – только злость. Не задумываясь, он нанес удар, вкладывая в него последние силы. Не дотянулся, и безотчетно ударил уже сознанием… Тело вдруг стало мягким и непослушным, глаза закрылись сами собой, он упал. Земля тяжело ударила ему в грудь, но он даже не почувствовал боли… Надоело. Все надоело. Где-то рядом по-звериному выл десантник, корчась от последствий ментальной атаки.
– Боже мой, какой дурак! – слова Ингры доходили до сознания не целиком, а как бы обрывками.
Он слышал, как вокруг кто-то суетился, как капитан властно распоряжался десантниками. Юдгар ничего не хотел ни видеть, ни слышать. Наступила апатия. Он чувствовал, как его подхватили и понесли, совсем как тогда, в гостинице, на плече у Амсадди – словно в другой, далекой и нереальной жизни. Изматывающая тряска, ветки, хлеставшие по лицу. Все равно. Плевать…
– Открой глаза, Оноби.
Юдгар послушно приподнял веки. Он лежал в какой-то крохотной хижине, на мягкой циновке, под голову подложили сухую траву. Ингра сидел рядом, на корточках, но и так казался огромным.
– Что там… с этим парнем?
– Ничего, жить будет, – холодно откликнулся Рут. – Сейчас тебе будет больно, очень больно. Я буду ставить на место кости. У тебя сломано ребро, пробито легкое. Придется потерпеть. Но сначала выпей, – он протянул деревянную пиалу с какой-то жидкой мерзостью.
– Это обязательно?
– Обезболивающее. Тебе надо отключиться. Иначе не выдержишь.
Ингра приподнял ему голову и почти силой влил жидкость в рот. Она была горькой и горячей, но не такой мерзкой, как ожидалось. Тем не менее, Юдгара снова едва не вырвало. Но когда напиток жгучей волной прокатился по желудку, он почувствовал, как тело начинает медленно расслабляться.
Прошло не меньше десяти минут, прежде чем на него накатил тяжелый черный сон, полный кошмаров. Юдгару казалось, что на грудную клетку наступил дракон, он кричал, пытаясь сбросить с себя гигантскую лапу, но не мог двинуться, тело не желало слушаться…
Кошмар кончился так же внезапно, как и начался. Он словно провалился в пустоту, и очнулся через пару часов, усталый, измотанный, но со сросшимися ребрами. Юдгар сел, машинально прижимая к левому боку ладонь. Однако боли не было. Провел ладонью по бритому черепу, ощупал языком пустые десны. Впереди зубов почти не осталось, но десны больше не кровоточили. Как видно, Ингра постарался.
Юдгар огляделся. Земляной пол, плетеные стены, крытая широкими листьями крыша – вот и вся хижина. Снаружи не раздавалось никаких звуков, точно деревня вымерла. Он уже собрался подняться, но в эту минуту циновка на дверном проеме отодвинулась, в проем просунулась темноволосая голова Рута.
– Ну что, курсант, очнулся? Вставай. У нас с тобой сегодня еще много дел. Идем.
– А где остальные? – прошепелявил Юдгар, неторопливо поднимаясь. Хреново быть беззубым – сам себя не поймешь, что говоришь… Придется помучиться, пока не отрастут новые, с регенерацией у него в этом плане полный порядок…
– Отвел их через миры, обратно. Они в безопасности. Теперь дракону до них не добраться. Я послал сообщение на «Следопыт», они пришлют челнок и заберут гарнизон. Вернее, его жалкие остатки.
Юдгар вышел вслед за Ингрой. Незнакомая деревня состояла из нескольких десятков одинаковых хижин, со всех сторон окруженных лесом. День явно перевалил за вторую половину – солнце спускалось на западе к верхушкам деревьев. Теперь, отключенный от лоцмана, не имея ни часов, ни информационной базы поддержки, курсант чувствовал дискомфорт.
– Послал сообщение? – переспросил Юдгар. – На базе же не осталось никакого оборудования.
– У меня свое оборудование. Пошли. Нечего стоять.
– Куда?
– За твоей Чапитой.
– Мы куда-то летим?
– Увидишь.
Юдгару совсем не хотелось, чтобы им так распоряжались, хотя бы даже и такой капитан, как Ингра Рут. К тому же он до сих пор так ничего толком и не знал об этом человеке, возникшем словно из ниоткуда в самый критический момент – когда они с Хорхе находились в плену, и с легкостью вызволивший их оттуда. Никаких объяснений – ни со стороны Хорхе, явно знакомого с этим человеком, ни от самого Ингры. Все никак не выпадало время на расспросы, спешка, спешка… И опять куда-то бежать без объяснений. Одно Юдгар знал точно – в списке персонала базы капитана не числилось. Человек-загадка.
– А может, ты мне все-таки объяснишь кое-что?
– Обязательно, только сначала тебе надо кое-что увидеть собственными глазами, – в уголках бирюзовых раскосых глаз капитана заплясали озорные огоньки, на губах проступила улыбка. Вопросы его ничуть не сердили, терпению Ингры мог позавидовать камень.
– Звучит многообещающе, – недовольно проворчал Юдгар. – И что же это, позвольте узнать?
– Колыбель Дракона.
На сей раз капитан не так торопился, и переход по мирам предстал перед Юдгаром в новых деталях. Пройдя два барьера, он обратил внимание на горизонт – тот изменялся в первую очередь, потом метаморфозы начинали приближаться, и только в последний момент тело физически ощущало само перемещение. Сначала контуры предметов размывались, они становились смазанными, нечеткими, затем приходилось ощущение пустоты, оно сменялось теплой волной, прокатывавшей по всему телу. Барьер между мирами представлял собой нечто похожее на воздушную завесу, которую приходилось продавливать тяжестью собственного тела. Юдгар подметил закономерность: чем внимательней следишь за метаморфозами окружающего пейзажа, чем лучше готов к самому моменту перехода, тем легче он дается.