Петр не стал тратить время на бесполезные слова, сразу поняв все как надо. Просто прыгнул к Чолану одним гибким движением, сразу преодолев разделявшее их расстояние. Без всякой подготовки, без предварительного напряжения мышц и внутреннего просчета действий…
Он оказался так быстр, так невероятно быстр для нормала, что Чолан не успел ничего сделать. Удар в челюсть сшиб его на пол – на лицо словно с размаху опустилась пята боевого робота, дробя и ломая кости черепа, вышибая мозги и кровь. Шелтянин покатился, едва удерживая сознание на плаву, багровая сумеречная река пролегла перед глазами, утягивая его в свои вязкие медленные воды, пропитанные запахом смерти. Чолан понял, что столкнулся с бойцом, мастерство которого на порядок выше его собственного. Мысль мелькнула гаснущей искрой…
Петр не позволил ему разорвать дистанцию, прыгнул следом. Стремительный присед мощной напружиненной фигуры, кулак противника будто молот погрузился в живот Чолана, разрывая внутренности и вламываясь в позвоночник. Он захрипел, ударил Петра в горло выпрямленными, словно лезвие копья, пальцами, попал, чувствуя, как рвутся мягкие ткани и брызжет кровь, чужая кровь, тут же выбросил в его сторону ноги, впечатав оба ботинка в нависшую грудь противника и, отбросив его прочь, резко перекатился, снова оказавшись на ногах.
Петр еще падал с перекошенным от боли лицом, когда за его спиной возникла еще одна фигура. Четвертый персонаж разыгравшегося действа шагнул в открытую дверь из ближайшего кабинета. Стройная светловолосая женщина в сером кителе без знаков различия. Правая рука поднята, в ней – тяжелый пистолет, толстый, короткий ствол с сетчатым кожухом-редуктором, уже смотрел на Чолана, в душе женщины – страх и сосредоточенность. Смертоносный шелест игл коснулся слуха шелтянина слишком поздно, очередь вспорола плащ на его груди, ударила, словно пятка великана, снова опрокинув и распластав по полу сломанной куклой. Рука женщины поднималась, палец безостановочно жал на спуск. Боль рвала его на части, выдирала воздух из легких раскаленными крючьями, он не мог вздохнуть… не мог… тяжело ворочаясь на полу в попытке встать, отползти…
Высекая клочья пластика и бетонное крошево, стрекочущая очередь игл последовала по полу за Чоланом. Он закрыл глаза, сил бороться больше не осталось, меркнущее сознание скользнуло…
Мир окрасился цветом крови.
В ожидании возвращения шелтянина майор Лоболед расположился в бывшем кубрике врага, заняв одно из простых пластиковых кресел. Кубрик, как и тренажер-класс, откуда стартовал шелтянин, при разрушении «Гряды» практически не пострадал, именно поэтому свой «кабинет» майор устроил здесь.
Его взгляд был устремлен в настенный экран дежурной связи, разделенный на два видеоокна. На одной половине выводилось изображение тренажер-класса, а на другой – лицо соединившегося с ним командира бригады нейротехников, капитана Соммы. При каждом движении воспаленных от бессонницы глазных яблок чувствовалась сухая резь, поэтому майор старался больше вращать головой, а не глазами. В пальцах правой руки, расслабленно покоившейся на столе, едва заметно дымилась невесть какая по счету сигарета, но Лоболед о ней забыл. На ногах без сна майор находился уже вторые сутки, подготовка к штурмовой операции «Таран», которую ему пришлось осуществлять вместо полковника Нибелуня, быстро высасывала остатки сил. Необходимо было учесть сотни различных факторов, деталей, нюансов, и все это теперь висело на нем. Проклятый Нибелунь. Да еще шелтянин, в Вечный Лед этого самоуверенного мальчишку, задерживался. Нет, двадцать контрольных минут еще не истекли. Но он уже должен был вернуться, должен, и Лоболед не желал думать, что что-то могло пойти не по плану…
Он и в прошлый раз из-за него здорово перенервничал, шелтянин, щенок, возвратился едва ли не в последний момент, когда майор успел его уже раз десять похоронить и проклясть, и самого Чолана Дефа, и его сомнительные способности, но мальчишка все-таки оправдал славу наемников своей планеты.
Сейчас мандраж шел по новому кругу.
Поэтому когда на связь вышел капитан Сомма, Лоболед досадливо поморщился, хотя нейротехник связался с ним в точно определенное планом время. Майору чудилось – стоит ему на что-то отвлечься, и с шелтянином точно что-нибудь случиться. Что-нибудь нехорошее.
– Докладывай, капитан.
– Заканчиваем, – отрапортовал капитан Сомма. – Все «рабы» вживлены в мозги выбранных для операции Хозяев, системы контроля протестированы и готовы к работе. «Бог Войны» немного отстает от графика, но уже почти на месте, потребуется еще минут пять, пожалуй.
– Отстает? Это еще почему?
– Не совсем удачно выбрано место дислокации. Сложный рельеф… – проще говоря – глубокий овраг, расселина между телами двух Хозяев, которая почему-то не заросла. Пришлось огибать, а наш стотонник – самый медленный и тяжелый, более легкие роботы преодолевают такие препятствия на прыжковых… Позвольте спросить, майор, диверсант уже выполнил свою задачу? Операция рассчитана по минутам, и самое главное зависит от него…
Лоболед отлично понимал беспокойство капитана. Еще бы, сам сидел, как на иголках. Эксперименты установили точное время уверенного контроля Хозяев – около получаса с момента активации боевого режима «рабов». А твари эти чрезвычайно медлительны из-за своих гигантских размеров. Поэтому каждая минута будет на счету. Исходя из расстояния от точки старта до космопорта, операторы капитана Сомма едва успеют их подогнать к защитному периметру, затем в мозгах Хозяев начнется цепная реакция необратимых изменений и последует их гибель. И запасных вариантов на этот случай не имеется, в бой будут брошены все силы.
Именно об этих экспериментах майор упоминал в разговоре с шелтянином. Дороговато они им обошлись. Массовые потери людей, техники и дорогостоящего оборудования по нейро-управлению восполнять удавалось с трудом. Не говоря уже о том, что последний срыв эксперимента унес жизни высших офицеров во главе с прима-генералом Белым.
Лоболед сдержанно вздохнул:
– Я это знаю, капитан. Шелтянин вернется с минуты на минуту, жди приказа.
Техник слегка помрачнел, не услышав желаемого подтверждения, но отключился без возражений и уточнений, и экран полностью заполнил вид тренажер-класса.
В Вечный Лед экран, решил Лоболед, откидываясь на спинку пластикового кресла, глаза не казенные. В следующий сеанс связи придется обойтись без него, по лоцману можно контактировать и с закрытыми глазами.
Вот именно. Закрыть глаза хотелось нестерпимо. Поэтому он и пялился в этот дурацкий, примитивный экран, не позволяя себе расслабиться даже косвенно, максимально сузив непрерывный поток информации, поступавшей на лоцман от ВИУС.
Лоболед в который раз окинул взглядом помещение, стараясь вращать головой. Шкафчики для личных вещей и табельного оружия пилотов, откидные койки, несколько дешевых пластиковых кресел, выдвижной столик…
Лед и Пламя, как же окружающий интерьер жилого кубрика сбивал с нужного настроя, хотелось прилечь и забыться, сбросить груз накопившейся усталости. Нельзя. Слишком много дел взвалено на его плечи. И пора бы уже вернуться шелтянину…