Она звала и искала, но не могла ни докричаться, ни найти. Лунные больше не строили кораблей и не покидали своих островов, а легкие лодки, огражденные защитными заклятиями, сиротливо лежали на золотом песке, пока морское течение не вынесло к рифам обломок мачты с привязанным к нему человеком.
Теперь этот человек вернулся. И не один. Залиэль вздрогнула, увидев стоящего с ним плечом к плечу золотоволосого юношу, как две капли воды похожего на Ларрэна и Норгэреля. А еще с ними была женщина — странное существо, отмеченное печатью чудовищной силы, женщина, связанная неразрывными узами с голубоглазым моряком. Залиэль знала Пророчество наизусть и все поняла. Вот она, Эстель Оскора, та, что может разорвать смертный круг.
1
— Время для серьезного разговора наступило? — Рене Аррой спокойно взглянул в светло-зеленые глаза Залиэли. — Как я понимаю, дела не слишком хороши?
— Я рада, что мой сын спас тебя, — задумчиво откликнулась Светорожденная. — Сперва я решила, что он поступил опрометчиво, но ты нужен Тарре.
— Мне это уже говорили, и не раз. — Рене не казался ни удивленным, ни взволнованным. — Но я так и не понял, что я должен сделать.
— Что мы должны сделать, — поправила Залиэль и надолго замолчала. Адмирал ее не торопил. Он уже догадывался, что ему предстоит, и не спешил услышать подтверждение. Глядя в нежное и строгое лицо королевы Лебедей, Рене думал о том, что вечная жизнь и даже вечная молодость отнюдь не равняются счастью. Светорожденные, по крайней мере те из них, с кем его сводила судьба, были прекрасны и могущественны, но счастливыми их не назвал бы никто. Занятно будет обсудить это с Жаном-Флорентином, подкинуть жабу тему бессмертия и счастья…
— Рене Аррой, — мелодичный голос вырвал герцога из задумчивости, — я должна рассказать тебе все, что знаю сама и что уже известно Рамиэрлю. Он советовал говорить с тобой откровенно, но я не сразу решилась на это. Жизнь людей и так коротка, мы не вправе требовать от них сделать ее еще короче…
— Моя жизнь была бы короче на двадцать лет, если бы не Норгэрель, — усмехнулся Рене. — Не скрою, в последнее время я стал ею дорожить больше, но, насколько я понимаю, ставки тоже поднялись.
— Мне трудно судить. — Эльфийка подняла руку и какое-то время любовалась игрой камней на запястьях. — Ты, твой сын и даже твои внуки и правнуки, скорее всего, смогут наслаждаться всеми прелестями этого мира. Им ничего не будет грозить, разве что обычные людские неприятности — войны с себе подобными, моровые поветрия, бури на море, засухи или, наоборот, наводнения. Ничего, с чем нельзя было бы справиться. Все идет к тому, что Аррои смогут сделать то, что в этом мире не удавалось никому, — объединить людей от Тарски до Мирии и договориться с гоблинами на востоке и с атэвами на юге. Похоже, Тарру ожидает золотой век…
— Век? — Маринер пристально посмотрел в зеленые глаза. — Каким бы золотым и длинным он ни был, он кончится…
— Верно. — Залиэль опустила руку, изумруды вспыхнули, как кошачьи глаза в ночи. — Подумай, готов ли ты, император людей, бросить на весы жизнь и счастье из-за того, что случится через тысячу лет, а может быть, еще позже? Родятся новые владыки, призванные защитить свой народ. Почему ты не должен им верить? В их жилах будет течь твоя кровь, они могут оказаться достойны тебя…
— Погоди, — Рене тронул черную цепь, — если я понял правильно, через тысячу лет Белый Олень вернется? То есть все начнется сначала?
— Если бы сначала… Все начнется с того места, на котором Герика его изгнала. Главное, чтобы новая Эстель Оскора воспротивилась Ройгу.
— Эстель Оскора? Да, понимаю… Герика смертна, как и я…
— В жилах вас обоих течет смешанная кровь: и наша… — эльфийка вздохнула и решительно закончила: — и тех, кто некогда обуздал Ройгу и заточил его. Очень долго эта кровь спала, но сейчас она проснулась и позволила Герике устоять, а тебе — выжить там, где обычного человека ждет более чем смерть. Ваша с Герикой совместная жизнь будет счастливой и длинной, много длиннее отпущенной людям, но рано или поздно вы уйдете. И тогда на пути древнего бога препятствий не останется. Всадники мертвы, как и госпожа Тахены. Нас, Светорожденных, очень мало, к тому же Эмзар, — она назвала сына по имени, как чужого, — рано или поздно откроет Дверь, и Лебеди уйдут. Это не их мир, и свой долг ему они отдали… Рене Аррой! В этом мире по воле Светозарных почти не осталось магии, а тысяча лет — большой срок даже для нас, но для высших сил это миг. Его недостаточно, чтобы земля сама породила своих защитников, рассчитывать же на помощь извне…
— Я никогда не рассчитывал на помощь извне, — перебил Рене. — Я тебя понял, королева. Или мы найдем Ройгу сейчас и уничтожим навсегда, или спустя тысячу или более лет он добьется своего. Я согласен на драку. Что нужно делать, и, — он все же запнулся, — каковы шансы вернуться?
— Я не знаю, что нужно делать, или, — Залиэль грустно улыбнулась, — почти не знаю. Только сделав первый шаг, мы поймем, каким будет следующий. Может быть, мы и победим, в смысле добьемся своего, но, скорее всего, ценой собственных голов.
— Если ты ошибаешься, то в худшую сторону. Я пойду до конца.
— Мы пойдем вместе. Мне терять нечего уже давно, а без меня ты ничего не сделаешь. Так же как и я без тебя…
— Я готов, — просто сказал маринер. — Но Герика не должна ни о чем знать. Когда мы погибнем, если погибнем, все раскроется, а пока пусть думает, что… В общем, я придумаю, что сказать.
— Она должна остаться здесь, хотя бы для того, чтобы не попасться тем, кто стоит за Ройгу. — Залиэль говорила быстро, опустив глаза и не глядя на собеседника. — Сила Темной звезды, к сожалению, исчезает вместе с силой ее супруга. Прости меня за эти слова, но ее жизнь по-прежнему бесценна. Пока жива Герика, Ройгу не обрести устойчивого воплощения. Хотя ты должен знать, — Залиэль склонила голову еще ниже, — если Эстель Оскора в нужный миг умрет на алтаре Ангеса, высвободившиеся при этом силы станут страшным оружием не только против Ройгу, но и против того, кто стоит за ним!
— Это невозможно! — Рене вскочил, словно подброшенный пружиной. — Скорее я…
— Скорее ты разнесешь этот остров на куски, — нехорошо усмехнулась Залиэль. — Разумеется, никто не тронет даже волоса на ее голове. Хотя бы потому, что смерть Эстель Оскоры поможет, только если с точностью до мгновения угадать время. Если пожертвовать ею слишком рано, ройгианцы немедленно это узнают и не примут боя, ведь меча, подвешенного над их головой, больше не будет. Они отступят, запутают следы и затаятся, пока не найдут замену Герике и не случится то, чего мы боимся. Если же она погибнет, когда бой так или иначе, но закончится, это будет бессмысленным и жестоким, если мы победим, и смертельной ошибкой, если мы проиграем. Нет, Темная звезда останется здесь. Лунные острова — закрытое место. Те, кто, без сомнения, за вами следит, не дотянутся сюда. Более того, они не могут даже видеть, что здесь происходит.