– Нет, сэр.
– До нанотехнической революции это было одним из неблагоприятных последствий широкомасштабной индустриализации. Дождевая вода на А-VI содержит достаточно высокий процент кислоты, чтобы в течение нескольких месяцев растворить цинк или олово. В старые времена на Земле это проблема была творением рук человеческих. Здесь – это творение природы. Сера и её производные, типа серной кислоты, являются неотъемлемой частью жизненного цикла.
– Вы хотите сказать, что основой жизни здесь является сера, а не углерод? – спросил Руди Карлссон.
– Нет, в основе биохимических процессов здесь, как и у нас, лежит углерод. Из того малого, что мы уже узнали о местной природе, можно сделать вывод, что сера в их биологии играет такую же роль, как фосфор в нашей. Нуклеиновые кислоты, составляющие нашу ДНК, фосфатные, однако фосфор не окружает нас в таком изобилии, как сера окружает ДалРиссов. – Изображение Дю Шампа пожало плечами. – Это какой-то новый виток в углеводородной биохимии. Нам ещё предстоит столько узнать. В любом случае, какой бы враждебной не представлялась окружающая среда, это не должно создавать для вас дополнительных проблем. По прошествии определённого периода времени ваша техника начнет поддаваться коррозии, но разве песчаные бури на Локи оказывают на неё более благоприятное влияние?
Дэв уловил сардоническое замечание Кати.
– Это ты правильно сказал.
– В целом атмосферные условия на Шра-Риш мягче, чем на Локи. Полагаю, что разгерметизация скафандра на Локи – с высоким содержанием метана и аммония в атмосфере – представляла серьёзную опасность для его владельца.
В аудитории послышались смешки, сопровождаемые чёрным солдатским юмором. А Дэв вспомнил слезы и першение в горле, которые испытал на собственной шкуре, когда был повреждён его скафандр. Серьёзная опасность? Что ж, пожалуй, можно сказать и так…
– Если пробоина в скафандре случится у вас здесь, – продолжал вести наступление Дю Шамп, – процентное содержание углекислого газа в атмосфере достаточно высоко, чтобы отравить вас, но воздух не опалит ваших лёгких, как это случилось бы на Локи. Атмосферное давление на поверхности чуть ниже одного бара. Поддерживайте достаточно высокий уровень дыхательной смеси в шлеме, пока будете искать безопасное место, и ничего с вами не случится.
Дю Шамп замолчал и обвел взглядом свой класс.
– Это всё, что касается природных условий на планете ДалРиссов, – сказал он. – У вас есть вопросы?
– Сколько времени мы будем ещё болтаться здесь? – спросил Дэв.
В невидимой аудитории снова послышались смешки. Они находились на орбите вот уже пять дней, ожидая окончания переговоров между членами командования экспедиции и ДалРиссами. Одно из двух: либо никто из командования не знал, сколько времени это могло продолжаться, либо они не желали распространяться на эту тему.
Задав подобный вопрос ВИР-персоне Дю Шампа, Дэв предпринял попытку обойти командный состав и попробовать выудить полезную информацию из другого источника. Возможно, среди учёных мужей уже ходили какие-то слухи, не просочившиеся пока на борт военного транспорта. Даже если Дю Шамп не уполномочен касаться этой темы, он мог бы проговориться. ВИР-персоны часто ошибаются в оценке значимости незначительной, на первый взгляд, информации. Одно из немногих качеств, которое отличало человеческий мозг от мозга ИИ, состояло в том, что человек способен делать моментальные выводы, – порой очень точные – на основе фактов, казалось, не имеющих отношения к делу. Но образ Дю Шампа только улыбнулся.
– Боюсь, что знаю не больше, чем вы, лейтенант. Ситуация внизу, похоже, довольно расплывчатая. Решение вопроса относительно наилучшего места дислокации ваших страйдеров может занять ещё некоторое время.
Полученный ответ ничуть не прояснил создавшейся обстановки. Насколько было известно Дэву и его однополчанам, командование МЭК еще не пришло к единогласию относительно своих задач. Прошёл даже слушок, что Аико и Говард дошли до драки из-за разногласий в этом вопросе, хотя Дэв сомневался, что такие сдержанные люди, как Говард, или невозмутимый Казуо Аико, могли так вспылить.
Но то, что существовал раскол между Имперскими и Гегемонийскими войсками, было очевидно. Адмирал Ямагата, настаивающий на том, чтобы флот официально представлял Императора, публично предложил, чтобы гегемонийский гайджин со своей свитой остался на орбите. Их присутствие, по его мнению, могло испортить тонкую дипломатическую игру, столь необходимую в установлении отношений с новой разумной расой, способной на космоплавание. Его личные войска, Имперские гвардейцы в чёрных доспехах, были более дисциплинированы и не представляли угрозы для срыва переговоров.
Естественно, что генерал Говард и старшие офицеры Гегемонии запротестовали. Они не для того преодолели путь длиной в 115 световых лет, чтобы оказаться в хвосте у японцев и болтаться на орбите в качестве резерва. Граждане не нихонджинского происхождения, находившиеся в составе МЭК, были единодушны в своем мнении, что Ямагата контакт с ДалРиссами решил обернуть максимальной выгодой для Японской Империи.
Ожидать им пришлось ещё два долгих дня. Между Имперскими войсками и загадочным врагом, которого Переводчики называют Хаосом, произошла жестокая стычка. Этот случай подтвердил то, что «Молоты Тора» думали о противнике с первого дня, как услышали это имя. Хаос и ксенофобы оказались одним и тем же. Они появились на Шра-Риш два стандартных года назад. С другим оружием и в иной форме, чем на планетах Шикидзу, но сомневаться относительно их происхождения не приходилось. В схватке были потеряны три гвардейских страйдера, два класса «Тахис» и один большой «Катана». Попытка использовать ядерный пенетратор провалилась. Хотя в докладах из штаб-квартиры Аико это назвали победой, тем не менее было похоже, что десантникам ещё повезло, что они так легко отделались.
Новость облетела жилые отсеки «Молотов Тора» со скоростью света. Им предстояло боевое десантирование, требовалось очистить поле боя от останков ксенофобных машин и осуществить пуск пенетраторов в том месте, где они окажутся наиболее эффективными. Через десять минут после того, как новость стала достоянием всех и вся, сообщение об этом было сделано официально по системе радиооповещения корабля. В модуле А «Ассасинов» раздалось оглушительное «ура». Дэв кричал вместе со всеми. Услышав, как кто-то из его коммандос заметил, что всё что угодно лучше, чем умирать от скуки на орбите, Дэв рассмеялся.
Потом времени веселиться у них уже не было. На каждом из страйдеров проходила окончательная проверка систем. Шла предполётная подготовка штурмовых шаттлов. Повсюду совершался мрачный ритуал: солдаты расчехляли оружие, чистили и собирали его. Проверялись магазины и зарядные устройства, боекомплекты и системы жизнеобеспечения. ИИ завершали самодиагностику.
Через сорок часов после объявления боевой готовности состоялось совещание, на котором в последний раз обсуждались задачи операции. В ВИР-конференции участвовали командиры взводов и рот, а также штаб полка. К немалому удивлению Дэва, его тоже пригласили. Хотя он не был командиром взвода, его идеи относительно КАГ получили признание в высших эшелонах командования, и всё это благодаря вмешательству Кати. Было принято решение, что в десанте вместе с «Молотами Тора» будут участвовать и коммандос Дэва, на которых возлагалось особое задание. Дэв, участвовавший в собрании по цефалосвязи, ничего не сказал, но мысленно сделал для себя кое-какие пометки. Это будет шанс показать, на что способна пехота при должном прикрытии.