Но для этого должны пройти многие столетия. Человек есть человек, и насильно его не исправишь.
Грейсон лениво плавал в невесомости на борту Т-корабля. Звезды сияли сквозь прозрачные панели каюты чистым, немерцающим светом. Парус корабля был уже убран и сделаны все необходимые приготовления для первого прыжка к планетам Федеративного Содружества. Говорили о новом контракте с Катрин Штайнер. После Хельма авторитет Серого Легиона Смерти заметно вырос, так же, как и его войска боевых роботов. На Галатее, да и повсюду, отбоя не было от жаждущих присоединиться к Легиону.
Лори пошевелилась в объятиях Грейсона, и он покрепче прижал ее к себе. Есть свои преимущества в звании командира полка, подумалось ему. Например, по его команде дрейф корабля может быть продлен, и он еще полюбуется на звезды. На корабле уединение становилось бесценным сокровищем. Грейсон нашел губы Лори, и они застыли в долгом поцелуе, прижавшись друг к другу и блаженствуя.
— О чём ты думаешь? — шепнула она ему на ухо.
Он улыбнулся и обнял ее еще крепче. От этого движения они оба медленно повернулись.
Он был так уверен в близкой смерти... что выхода нет ни для него, ни для его полка. Хотя он еще не отошел от всех событий, но он свободен... Его... как сказать об этом? Удача? Или судьба? Закинувшая его так далеко от Треллвана... А может, не удача и не судьба помогали ему? Разве стоит полагаться на высшие силы или доверять им? Он привык полагаться только на своих друзей. Он опять улыбнулся, вспомнив слова старой-старой военной песни:
Дом — это полк, и высока цена славы.
Вместе с нашими братьями
Мы заплатим эту цену и умрем!
Кровь товарищей говорит нам,
Даже когда слава ушла:
«Дом — это полк, наша семья и мы сами».
Он прильнул к Лори.
— Я просто подумал, — сказал он, — как хорошо быть дома.