– Не понял!
– Поговорить надо. – Матвей быстрым движением пропихнул всю сигарету в рот Дохляку. – Бери Муху и Вислого. Губа все объяснит! Только не здесь.
Дохляк вскочил, отплевываясь, но Матвей уже шел за Василием, который вел к выходу приплясывающего от боли Губу. Через минуту из двери вывалилась целая компания: трое «нукеров» Маракуца и те двое, что сидели с ними за столом.
– Че надо, козел? – прорычал рассвирепевший Дохляк. Матвей хлестко отвесил ему пощечину.
– Это задаток. За воспитание учительницы. Чем били?
«Нукеры» на мгновение замерли. Затем Дохляк взревел: «Ах ты, сучара!» – бросился на Матвея и тут же споткнулся, пропахав носом борозду в асфальте.
– Хорошо, что их так много, – с удовлетворением потер ладони Василий, – а то неудобно было бы: вдвоем на четверых…
Потасовка длилась недолго. Сопротивление оказал лишь один из парней – Вислый, который знал карате в объеме седана [7] , – но и он продержался лишь несколько секунд, получив под конец от Василия точный дуаньда [8] , сломавший ему челюсть. Остальные отделались синяками и сотрясениями мозга, сполна заплатив за то, что сделали с беззащитной учительницей…
У Василия они переоделись, приняли душ и до ночи беседовали, вспоминая детство. О «работе» не говорили, хотя чувствовали почти одно и то же.
– Я всегда любил возиться в лужах, – с улыбкой рассказывал Василий, развалившись на низкой кушетке. – Я ведь родился и до третьего класса жил в небольшом городке на Брянщине. Наш дом стоял на окраине – бревенчатый пятистенок. Свой участок, сад, хоздвор, обычная деревенская улица… и лужи после дождя. Меня просто тянуло к ним. То кораблики, то запруды и дамбы, то «морские сражения». Я вообще любил смотреть на воду…
– Я тоже, – кивнул Матвей, вспоминая, что родился в таком же городке. Мать долго не могла родить, хотя они с отцом мечтали о ребенке. А потом она попала в авиакатастрофу, уцелела чудом и… через девять месяцев и девять дней вопреки судьбе на свет появился он, Матвей Соболев…
– Потом я уехал, закончил физфак МГУ, но по специальности практически не работал, – продолжал Василий расслабленно. – В пять лет отец отдал меня в секцию дзюдо, в девять мы переехали, я перешел в сингитай [9] , а оттуда в Академию боевых искусств. Айкидо и кунгфу я занялся, уже когда был резервистом спортивной комиссии КГБ, в тринадцать лет, а ты?
– А я начал заниматься борьбой с трех лет, – нехотя ответил Матвей, но продолжать не стал. Василий задумчиво оглядел его тонкое, спокойное лицо, допил кофе.
– Знаешь, о чем я жалею? О том, что мы не нашли какого-нибудь нестандартного хода с этим делягой Маракуцем и его бандой. Вряд ли урок пойдет им на пользу, они привыкли жить по-наглому. Видел их рожи? Дебилы настоящие!
– Ничего! С такими так и надо – чем проще, тем лучше. И еще желательно, чтобы больно было. Да, заставил ты их призадуматься, упомянув «Чистилище».
Василий хмыкнул.
– А что, согласись, это была неплохая идея. Знаешь, хорошо, что мы наконец проснулись от спячки. Стоит хоть изредка бить морды подлецам, раз закон не работает. Так что не терзайся.
– Да я и не терзаюсь. – Матвей переменил тему, заговорив о Парамонове и о том, как вылечить Кристину. Сам он далеко не был уверен, что поступил правильно, выйдя на «тропу войны» с подлецами.
Василий отнесся к идее врача серьезно, пообещав подумать, как провести «операцию». Посидев еще немного, Матвей засобирался, оставив Василия одного в его однокомнатной квартире, явно прибранной не мужскими руками. Женат Балуев не был, но с полгода назад у него появилась подруга. Матвей ее знал – симпатичная массажистка Лариса из салона «Ваш имидж».
Последним событием бурного дня была встреча Соболева с лифтовыми рэкетирами. Что это такое, Матвей знал из газет и до сих пор сам не сталкивался с этой разновидностью бандитизма.
Обычно это происходило так.
Один из бандитов ждал жертву на первом этаже и, как только появлялся подходящий «экземпляр», подсаживался в кабину. Этаже на третьем он останавливал лифт. Тут-то к ним и присоединялся еще один «пассажир», молча показывал несчастной жертве нож или пистолет, в то время как первый отбирал вещи и деньги. На следующем этаже мошенники высаживались, запуская лифт под самую крышу. Искать их спустя четверть часа, когда жертва ограбления добиралась до своей квартиры, было, разумеется, уже бесполезно.
С Матвеем в лифт вскочил мальчишка лет шестнадцати, самого обычного вида. Соболев не обратил бы на него внимания, если бы на втором этаже не вошел огромный бугай в кожаной «броне». На предложение здоровенного грабителя: «Гони монету!» – Матвей ответил простодушно:
– А корень не надо?
– К-какой корень? – опешил громила.
– Квадратный. – Матвей подумал и добавил:
– Из минус единицы.
– Ты еще ш-шутить взду…
Ни «кожаный» детина (как же они все любят кожаную униформу, прямо-таки атрибут касты!), ни юный напарник не успели ничего предпринять, потеряв сознание от ударов бедной жертвы. Мальчишку Матвей пожалел, а вот громилу выключил надолго, не меньше чем на час: пусть запомнит эту встречу надолго!
А выходя из лифта на своем этаже – жил он на седьмом, – Матвей вдруг почувствовал, как кто-то неслышно возник за спиной. Мгновенно отпрянув в сторону, Соболев оглянулся, но сзади никого не было! Однако ощущение взгляда в спину – тяжелого, пристального, иронично-снисходительного – осталось. Взгляд этот мог принадлежать только одному существу на свете – Монарху Тьмы!
Генерал Гусев был вечным заместителем. Какие бы этапы своей военной карьеры он ни проходил, его всегда назначали замом. Министром обороны он стал неожиданно для всех, но главное – для себя, ибо на столь высокое кресло просто не замахивался, хотя и был замминистра по кадрам. Однако министр Галкин лишился погон в одночасье, а через день Федор Иванович уже въезжал в его кабинет, обалдев от скорости принятия решений главнокомандующим российской армией – президентом.
Слухи о степени вины Галкина ходили разные, но дело тихо спустили на тормозах, так как вместе с министром ушли с постов многие высшие лица государства: премьер Краснорыжин, министр внутренних дел, директор ФСК.
Все эти дела почти не интересовали нового министра, середнячка по всем параметрам, но, вцепившись в штурвал одного из самых непотопляемых кораблей власти, Министерства обороны, Гусев быстро принял все правила игры на этом уровне и доказал, что может быть жестким и требовательным начальником, радеющим об успехах армии и обороне государства. Мало кто знал, что за спинами других мощных фигур этого самого государства он быстро преуспел еще в одной сфере деятельности – набивания собственного кошелька. Гусев не брезговал ничем, в том числе и связями с мафиозными структурами, подтверждая известный закон Савченко: к власти приходят в большинстве своем умственные недоноски с бычьим темпераментом и зарядом животной силы, ибо такова природа любой власти! Человек, достигший вершины при всей своей умственной ограниченности и неумении что-то делать, всегда живет лучше тех, кто много знает и умеет.