Василия Балуева подключили к операции, когда она была уже подготовлена. Но так как он не привык действовать вслепую, то потребовал полный пакет информации о преступной деятельности банды, на счету которой числилось уже около двух десятков заказных убийств. Валерий Шевченко не мог предоставить ему исчерпывающих сведений и обратился к Громову, на что тот реагировал холодно и лаконично:
– Пусть довольствуется тем, что знает. Его дело – перехват.
Шевченко передал ответ лидера «ККК» Василию и впервые увидел того взбешенным.
– Или вы даете мне пакет данных, или мы расстаемся! Так и передай своему боссу. Я не «шестерка», а волкодав с десятилетним стажем! Кстати, заодно передай: на «мокрые» дела не пойду! Захват – пожалуйста, в любой форме, на любом объекте, с любым коэффициентом риска. Убийство, даже какого-нибудь подонка, – нет! Тут мы расходимся с вами в оценке законности и справедливости казни.
Разговор этот происходил на территории охотничьего хозяйства «Измайловский заказник», на котором располагалась секретная база подготовки «чистильщиков», и свидетелем его стал комиссар-два Рыков, приехавший в качестве представителя органов якобы для рекогносцировки будущей правительственной охоты. На самом деле Рыков появился с целью контроля действий комиссара-пятъ, хотя об этом не знал никто, даже координатор «Чистилища» Громов. Зато Дмитрий Олегович узнал о претензиях Балуева и явился домой к Шевченко, где временно проживал Василий, в сопровождении мейдера личной охраны.
Операция должна была начаться ранним утром, то есть через восемь с половиной часов, и Шевченко готовился к выходу, тщательно разыгрывая компьютером предстоящий спектакль, прокручивая варианты и адекватные ответы «чистильщиков». Василий тоже готовился к бою, но по-своему: прикидывал ответную реакцию атамана киллер-центра, наверняка подготовившего немало сюрпризов на случай прорыва работников милиции.
Громов зашел к Шевченко один, одетый в полувоенный комби, ладно сидевший на его фигуре. Узнать лидера «ККК» было трудно, он изменил внешность и стал похож на грузина.
– Ганфайтер, – сказал он, войдя в «гостиную» Валерия, где на диване лежал Василий, закинув руки за голову, – ты новичок, и сегодня я терплю твои высказывания в адрес комиссариата, но в дальнейшем воздержись от излишних претензий и делай свое дело, которому обучен. Все наши исполнители жестко подчинены вертикали командования, привыкай и ты.
– Ясно, – сказал Василий, оглядев «грузина». – А не пойти ли вам на хрен, уважаемый? Я не искал контакта с вами, инициатива исходила от вас, ну так и гуляйте лесом! Проживу и без вас.
Шевченко, возникший в двери, замер. Громов тоже. Потом лицо его изменилось, глаза угрожающе вспыхнули, но он сдержал готовое было вырваться слово. Улыбнулся.
– Боюсь, не проживешь, ганфайтер. Ты же знаешь пословицу военных контрразведчиков: на каждого профессионала найдется лучший профессионал. А у нас их достаточно, ты знаешь.
– Да ну? – проговорил Василий с радостным удивлением. – Те, что тебя стерегут? Ну-ка, ну-ка, интересно, давай их сюда, проверим.
Громов некоторое время разглядывал Балуева как диковинного зверя, потом добродушно рассмеялся. Оглянулся на Шевченко, не знавшего, что сказать.
– Он меня убедил, Валерий Егорович. Мне нравится, когда люди так себя уважают. – Повернулся к Василию, не изменившему позы, но готовому к защите в любой момент. – Василий Никифорович, я предлагаю вам роль «ударной свободно-волевой единицы» во всех силовых акциях «Чистилища». По сути, это равнозначно должности вице-комиссара и уж точно выше должности гранд-оператора. Как вы на это смотрите?
– Подумаю, – равнодушно ответил Василий. – Для начала дайте полный интенсионал по киллер-центру.
– Упрямый дьявол! – проворчал Шевченко. Громов достал из кармана дискету, бросил на диван.
– Читайте, потом вернете.
Поманил Шевченко за собой, на кухне сказал:
– Пусть делает что хочет. Ошибется – уничтожишь. Не ошибется – станет твоим замом.
– В прошлой ситуации он проявил себя великолепно.
– То было в прошлый раз. – Громов вышел.
– Ну и обнаглел ты, Баловень! – заявился в гостиную Шевченко. – Чего на рожон-то прешь? Не знаешь, кто такой Громов? Мало того, что он сам – мастер мордобоя, виртуознее которого я еще не видел мастеров, так в его команде каждый телохран – профессионал почище любого ганфайтера!
– Ты не видел ганфайтера в настоящем деле, – сказал задетый за живое Василий. – Не думаю, что твой Громов выстоит против меня, а уж против Соболева – точно!
– Я не знаю возможностей твоего Соболева, только наслышан, но телохраны у Дмитрия Олеговича… не люди!
– А кто же?
Валерий замялся, и Балуев нахмурился.
– Зомби, что ли?
– Откуда ты?..
Василий присвистнул, сел на кровать.
– Вот почему он такой смелый!.. Хотя в принципе я мог бы и сам догадаться. Если уж у Ельшина была команда зомбированных бойцов, почему бы и вам ее не иметь?
– Ты, оказывается, страшный человек, Баловень! Все знаешь, все можешь… Хорошо все-таки, что я уговорил тебя работать с нами.
– Я не страшный, – вздохнул Василий, ощущая острую потребность пообщаться с Соболевым. – Я опасный. И еще не известно, останусь ли я в вашей команде после таких… заскоков…
В пять часов утра в район базирования двух офисов киллер-центра выдвинулись охотники и оперы захвата – два мейдера и тревер. Предварительно наблюдатели и разведчики обложили резиденции киллеров еще сутки назад.
Информационное обеспечение операции было столь всеобъемлющим, тщательно выверенным, что «чистильщикам» была известна о каждом действующем члене киллер-центра вся подноготная, начиная со дня их рождения. В принципе можно было, конечно, просто взорвать офисы вместе с боевиками, бросив туда взрывные устройства или дав залп из гранатомета. Однако предстояло доказать всему народу, что «Чистилище» действует только после скрупулезной проверки преступной деятельности группы, чтобы не пострадали невинные люди, и операция разрабатывалась по принципу: «Задержание, контрольный суд и лишь потом – казнь».
Одноэтажное строение фирмы «Мемориал» с виду казалось неказистым, старым, готовым вот-вот рухнуть. На самом деле по прочности оно могло соперничать с новостройками, а оборудовано было по первому классу контор с двойной деятельностью. Имело два цеха – по изготовлению гробов и производству памятников, склад и подсобное помещение. Но, кроме этого, в двухэтажном подвале была скрыта мастерская по конструированию спецприспособлений – от простеньких отмычек до сложных электромагнитных щупов и металлоискателей, барокамера, пристрелочный бокс, оружейная мастерская и камера для быстрого изменения внешнего облика автотехники. На втором этаже подвала располагалась сауна и комнаты отдыха «гробоизготовителей» с барами и массажерами.
Кабинет «президента» фирмы находился в подсобном помещении, куда могли входить далеко не все рядовые сотрудники из штата столяров и каменщиков, и охранялся он почти как отделение банка с хранилищем денег, хотя «президент», некто господин Резник, являлся всего лишь командиром оперативного отряда киллеров и в разработке операций не участвовал.