Дин почувствовал, как крылья за спиной обвисли безжизненной тряпкой, что, вопреки ожиданиям, не принесло особой радости.
– А это? – рявкнул Ягуар, брезгливо дернув пышно цветущий венок на голове.
Скорбная маска двуликого мгновенно сменилась на веселую.
– А это остается с вами до окончания второго тура. – Дух Тритэры, издевательски усмехнувшись, развел возникшими из ниоткуда руками и добавил: – Исключительно по просьбе зрителей!
Вслед стремительно растаявшему информатору полетели на редкость слаженные проклятия.
Волк, взявший на себя роль первопроходца, уверенно прыгал с камня на камень, время от времени оглядываясь на союзниц: их нетрезвое состояние было, конечно, весьма забавным (особенно у воинственной рыженькой), но не слишком своевременным. Серый всерьез опасался, что кого-то из них придется тащить на себе. И хорошо, если не обеих. Но девушки на удивление ловко порхали над водой. Постоянное хихиканье, бурная жестикуляция и пение ничуть им не мешали. Рядом с Кошкой плыл, шустро шевеля перепончатыми лапами, пятнистый падальщик. Оставлять на берегу зверюгу, «присвоившую» себе четвертый браслет, игроки не рискнули: вдруг еще что-нибудь активировать придется? И, если честно, как компаньон он нравился Волку куда больше предшественника.
Как-то подозрительно благополучно проходила переправа. А как же зрелищность и нелепость, столь любимые Духом Игры? Впереди, за пеленой густого тумана, раздался металлический скрежет.
«Накаркал!» – обреченно вздохнул Волк.
Через несколько «шагов» дымка поредела, и над водой показалось странного вида «бревно», покатое, склизкое и, кажется, покрытое узорчатой чешуей. Над этой ненадежной дорожкой с разной амплитудой и скоростью раскачивались, словно маятники, туго набитые чем-то мешки, мягкие игрушки, погребальные венки, гигантские сковородки, а местами и остро заточенные алебарды. Вся эта разношерстная вереница, издавая противный скрежет и скрип, исчезала где-то далеко впереди. Оставалось надеяться, что на том конце участников игры не поджидает голова, по габаритам соответствующая телу.
Последний камень перед чешуйчатой дорожкой был значительно шире предыдущих, словно игрокам специально приготовили площадку для раздумий. Мол, не повернуть ли вам назад, не плюнуть ли на мифический приз и не отсидеться ли на тихом берегу до рассвета? Кошка, а затем и Лиса поравнялись с Волком, после чего синхронно ухватились за него, чтобы не свалиться в воду. Для троих булыжник все же был маловат. Адель вытянула вперед ногу и осторожно тронула «бревно», – то послушно отозвалось волной ряби.
– Аттракционы! – воскликнула Рыжая и рванула вперед.
– Куда? – поймав рукой воздух, а не лисью шкурку, Волк бросился следом.
– Эй, а я? – обиделась Кошка и прыгнула за ними.
И только буро-лиловая нежить благоразумно отплыла подальше, предпочитая следовать за хозяйкой на безопасном расстоянии. Живность, обитавшая в озере, смущала падальщика значительно меньше, чем набор колюще-режущих предметов, раскачивающихся над водой.
Шмяк! Налетевшая на странный мешок Жозефина умудрилась крепко за него схватиться и теперь с восторженным визгом раскачивалась над огромными зубастыми головастиками, выпрыгивающими из воды.
Бом! Зазевавшийся Волк схлопотал по лбу сковородкой и едва удержался на ногах.
Хлоп! Кошка оседлала «бревно», поскользнувшись, когда оно резко вильнуло. Бамс! Она пнула надоедливого головастика. «Ой!» – обзавелась венком на шее.
– М-да-а-а, – протянула, глядя на Лису.
Хлюп! Полетела в воду та в обнимку с плюшевым крокодилом.
– Дура! – схватил ее за ворот Волк.
– Хам! – стряхнула с ноги пиявку ведьма. – Фу! – шваркнула по ней боевым заклинанием.
– Квау! – проглотил «жаркое» Мохнатик.
Впереди нарисовались контуры берега.
– Земля! – обрадовалась Рыжая и, ловко поднырнув под последнюю алебарду, бросилась к острову.
– Стой! – заорал Серый, магией перерубил древко оружия и, взвалив его на плечо, ринулся следом. Если зрение его не обманывало, а жаловаться на оное магу не приходилось, почти у самого берега над чешуйчатой «тропой» возвышались круглые глаза. А это означало, что и пасть где-то рядом.
Грациозно уклоняясь от раскачивающихся в воздухе предметов, Ворон легко удерживал равновесие на живой «тропе» и с грустью поглядывал на дракона, беспечно левитирующего над союзниками. Призрачные крылья сейчас бы очень пригодились некроманту, но они висели за спиной, словно плащ. Змея, получившая по заднице веслом и гигантской погремушкой по лбу, ненавидяще смотрела ему в спину.
«Рисуется, сволочь!» – думала она, осторожно ступая следом.
Ягуар шел последним. Двигался он не менее ловко, хоть и не столь изящно, как временный предводитель их маленького отряда. Но, в отличие от Ворона, регулярно хмурился и кривился, так как созерцание «тылов» пернатой гадюки его, мягко говоря, не вдохновляло. Оттолкнувшись ногой, некромант перемахнул через начавшую открываться беззубую пасть. А вот спешившая на сушу Змея, споткнувшись, угодила в нее обеими ногами.
– Помоги! – протянула она руки к Ягуару, тщетно пытаясь выбраться из засасывающей «воронки».
Но тот только хмыкнул:
– Каждый за себя! – И, безжалостно наступив на плечо волшебницы, выбрался на землю.
Озерный змей помусолил свою добычу и, распробовав, выплюнул на берег.
Мужчины, включая принявшего человеческий облик Барса, издали дружный вздох разочарования при виде надоедливой бабы и, не сговариваясь, скрылись в поросших мхом развалинах. Каждый выбрал путь немного в стороне от соперников. Змея отряхнула покрытую слизью юбку и, ругаясь, побрела за Вороном.
Жозефина мешком висела на плече у Волка и чисто по-девичьи колотила его по спине кулачками: применять к спасителю боевую магию даже нетрезвой ведьме казалось черной неблагодарностью.
– Рыжик, не брыкайся, а то уроню! – Серый ласково погладил Лисицу по заднице, обтянутой кожаными штанами, и весело усмехнулся в ответ на новую порцию ударов. Ну как же было не пощупать этот очаровательный трофей, честно добытый в бою со змеем?!
Осторожно усадив свою ношу на обломок колонны, Волк легко увернулся от летящего в лицо кулака и, посмотрев на «поле боя», в который раз за этот тур заржал. А спустя пару секунд ему вторила и Лисица. Она захлебывалась смехом, глядя на берег, и то и дело била рукой по каменному краю колонны. У самой кромки воды в луже зеленоватой крови лежал огромный глаз, из него торчал обрубок алебарды, а рядом с этой живописной композицией прыгала по-прежнему золотистая Кошка. Пыхтя и без конца приговаривая: «Фу, Мохнатик! Фу! Брось эту бяку!» – девушка безуспешно пыталась оттащить от ошметков змеиной головы пятнистую нежить. Но та стояла на месте как вкопанная и наслаждалась лакомством.