Разве достаточно для счастья одной работы, хотя и любимой?
— Я не знаю, что делать, — говорил Сэм.
Алекс Нортон, его бывший редактор, который выздоравливал в частной клинике, уставился на него через очки.
— Ну, ты не можешь оставаться в» Эхе «.
Цилла очень талантлива на выдумки, от нее можно ждать все что угодно. Я тебе посоветую быть с ней поосторожней, сынок, — усмехнулся он.
— Хоть умирай. — Сэм взял виноградинку из вазы, стоявшей рядом с кроватью больного.
— Еще чего! — нахмурился Алекс. — Я вот-вот поправлюсь, и ты мне понадобишься. Но пока миссис Годвин руководит газетой, у тебя опасный враг. Найди другую работу и забудь все. — Он сделал паузу. — Тебе понравился Роуклиф?
— Пожалуй, там можно остаться навсегда, сказал Сэм, с наслаждением поедая виноград.
— Я всегда чувствовал то же самое, — кивнул Алекс. — Это моя мечта — жить там и возглавлять местную газету. — Он покачал головой. Конечно, этого не будет. Мэри не покинет Лондон. Если бы можно было ее убедить. — Он мельком посмотрел на Сэма. — Мы бы прекрасно зажили. Но вряд ли мои мечты осуществятся…
Сэм вернулся домой после встречи с еще одной женщиной из его списка. Вечер закончился ужасно. Он взглянул на себя в зеркало в холле и поежился. Встреч больше не будет, ему противна эта работа. Но разве у него был выбор?
Он пошел в ванную, принял душ. Потом выпил кофе и пошел в гостиную, чтобы поработать. Только он начал печатать, как в дверь позвонили. Изумленный, он посмотрел на часы. Кто бы мог прийти так поздно? Возможно, миссис Фергюсон, пожилая милая вдова из соседней квартиры, которой он иногда помогает по дому. Как не вовремя!
Идя открывать, он заранее широко улыбнулся. Улыбка сошла с его лица, когда он увидел, кто пришел.
— Добрый вечер. — Цилла Годвин зловеще улыбнулась. — Могу войти?
— Если хочешь, — без эмоций ответил он и отошел в сторону, пропуская ее в квартиру.
Она прошла в гостиную.
— Очень стильно, — произнесла она. — Ты живешь здесь не один?
— Нет, мой сосед по квартире женился. Чего пожелаете, миссис Годвин? Кофе? Чай?
Коктейль?
— Не будь формальным, Сэм, ты не одет как следует для этого. — Она оглядела его. Если у тебя есть виски, то я выпила бы немного.
Сэм нашел бутылку виски и налил ей.
— Чему обязан твоим визитом?
— О! Разным причинам. — Она взяла стакан с напитком. — Сегодня ты брал интервью у какой-то девушки. Кто же она?
— Разведена, звать Мэнди, достаточно откровенная.
— Ну и как впечатления?
— Последние десять минут были ужасны.
Она ожидала, что все закончится постелью, с удовольствием заметил Сэм. — Когда она поняла, что этого не будет, она начала швырять в меня все, что попадало ей в руки. Нам повезло, что нас не арестовали… Все, с завтрашнего дня я буду носить свою одежду. Больше никаких встреч не будет.
— Что это за странная власть над женщинами? — Она снова улыбнулась, сделав вид, что не обратила внимания на его слова. — Даже когда ты так безобразно одет, они все равно очарованы тобой. В чем твой секрет?
— Я думаю, что она согласилась бы переспать с любым, — сухо отреагировал Сэм.
— Ты очень скромный. — Она села на диван, скрестив ноги. На ней была короткая черная юбка, белый жакет. Волосы собраны в пучок.
На ногтях ярко-красный лак. На губах блестела огненная помада.
Цвет войны, решил Сэм. Надо быть готовым к любым нападениям.
Он взял стакан со стола и подошел к камину.
— Я готова взять свои слова обратно. — Она рассмеялась. — Бедняжка Сэм. Сегодня я узнала, что ты был выбран журналом» Жизнь сегодня» как лучший журналист года. — Она сделала паузу. — Когда меня спросили, что ты делаешь в данный момент, — она пожала плечами, — то я ответила: особое задание. — Цилла оперлась на подушки, юбка открыла ее длинные стройные ноги. — Возможно, я изменю свое мнение о тебе. — Она зловеще улыбнулась. — Сэм… нам ведь легко поладить. Не так ли?
— Конечно, — кивнул он вежливо. — Очень мило, что ты пришла ко мне сообщить лично эту хорошую новость, тем более в субботний вечер.
— Как ты знаешь, у Марка неприятности, по всему видно, он уйдет. Место журналиста по зарубежным новостям снова свободно, и нужен человек, в котором я была бы уверена. — Она вздохнула. — Как думаешь, ты справишься с этой работой, Сэм? У нас были разногласия в прошлом, но я хочу, чтобы ты все забыл.
Сэм посмотрел на бокал с виски, встал и сел напротив нее. Значит, она предлагает ему должность, но ему надо заплатить за это. Сейчас же он чувствовал к ней только отвращение.
— Я обещаю, что статьи будут превосходны, — тихо сказал он. — Надеюсь, этого достаточно?
Повисло длительное молчание. Улыбка сошла с ее лица. Она была в гневе: он посмел отказать ей? Отвергнуть ее?
— Тебе не кажется, что ты совершаешь ошибку, Сэм? — с нажимом спросила Цилла.
— Ошибку? — ответил он. — Я избегаю очередной ловушки.
— Похоже, ты задался целью унижать женщин. Сначала разведенную Мэнди, а теперь и меня. — Она уже не контролировала себя. Или ты предпочитаешь мужчин?
Она хотела разозлить его, спровоцировать на грубость.
Он пожал плечами.
— Или я достаточно традиционен и не сплю с женщинами до свадьбы? Вы думали об этом варианте, миссис Годвин?
Она быстро вскочила на ноги.
— В понедельник положишь заявление об увольнении. — Цилла кипела от ярости.
— Нет, — произнес он. — Я не сделаю этого.
Ты не можешь уволить меня, у тебя нет оснований.
Она выбежала из комнаты, но в дверях остановилась и посмотрела на него:
— Я найду основания и уничтожу тебя, тебе не поможет даже твоя слава.
— Желаю тебе удачи. Спокойной ночи, Цилла.
Сэм едва мог поверить случившемуся. Он отнес стаканы на кухню, подошел к окну…
Как это он забыл, что никогда нельзя отталкивать женщин, тем более таких, как Цилла? В конце концов, она интересная, яркая женщина, его начальник… О чем он думал? Пожалуй, его дни в «Эхе» уже сочтены.
Что ж, надо искать другую работу, и как можно быстрее.
Пряный аромат ее духов еще витал в гостиной. Сэм раскрыл окно, и прохладный воздух постепенно вытеснил ненавистный ему запах.
Вернувшись в гостиную, он прочитал строчки, которые успел написать. Да, пожалуй, он сделал из Мэнди карикатуру: блондинка, изголодавшаяся по мужчинам; он не увидел ни ее боли, которую она испытала от развода, ни ее страха перед будущим. С его стороны это жестоко.