Бенедикта порывисто вскочила с шезлонга. С нее довольно!

– Прости, я пойду, – бросила она.

Но Паоло решительно преградил ей путь.

– Ты никуда не уедешь, так и знай, – заявил он, и слова его прозвучали едва ли не угрозой. – И потом, мы не договорили. Если ты не добьешься положительного результата, Фредерик останется очень недоволен, милая.

– Да как ты смеешь!

Бенедикта замахнулась. Но Паоло оказался проворнее: железные пальцы сомкнулись на ее запястье, удержали ладонь на полпути.

– Лучше не надо, – предостерег он, и его жаркое дыхание на мгновение опалило ей щеку. – Ведь твой брат нуждается в, помощи, не так ли? Извини, моя Бенедикта, но правила здесь устанавливаю не я.

5

Первым ее побуждением было высвободить руку и броситься к дому, зовя на помощь, если понадобится. Но позже, вспоминая происшедшее, она нехотя признавала, что ни за что не вырвалась бы, если бы Паоло не сменил гнев на милость. Он, вне всякого сомнения, превосходил ее в силе. А бороться с ним, играя в «кто кого перетянет», было, по меньшей мере, глупо.

Не говоря уже о том, что стыдно. И больно.

С трудом сдерживая панику, чувствуя, что легкие того и гляди разорвутся от недостатка воздуха, Бенедикта призвала на помощь всю свою волю – и выстояла. Убедившись, что желанного ответа он так и не добьется, Паоло разжал пальцы и выпустил жертву.

Но на этом война не закончилась. И молодая женщина это знала. Хотя Паоло, не сказав ни слова, позволил ей уйти, было ясно, что так просто он не отступится. И Бенедикта дала себе слово при первой же возможности переговорить с Фредериком и выяснить, наконец, что здесь происходит.

Впрочем, в этом она не преуспела. Неизвестно, прослышал Фредди о ее столкновении с Паоло в саду или нет, но только все утро он успешно скрывался от сестры.

Сама Бенедикта охотнее всего провела бы остаток утра у себя в комнате. Но тем самым я ничего не достигну, напомнила себе молодая женщина, ополаскивая разгоряченное лицо холодной водой. Даже если Паоло явится к завтраку, ей просто необходимо присоединиться к общей компании. Кроме того, как еще ей найти брата для решающего объяснения? Бенедикта понятия не имела, где находится его комната.

Впрочем, в тот день ей суждено было завтракать в одиночестве.

Когда она, наконец, набралась храбрости и сошла вниз, там по-прежнему было пусто. Горничная проводила ее к ротанговому столику в тени колоннады и объяснила, что синьор да Фабриано уже уехал в офис, а синьора да Фабриано от завтрака вообще отказалась. Бенедикта, уже приготовившаяся, стиснув зубы, выдержать «семейный завтрак», во всем подобный «семейному ужину» накануне вечером, не знала, радоваться ей или огорчаться. Для очистки совести она спросила про брата и невестку. Горничная сообщила, что Джованна и Фредерик обычно завтракают у себя в спальне. Ну что ж, значит, так тому и быть.

Усевшись за столик, Бенедикта воздала должное омлету, сандвичам с маслом и джемом и фруктам. Невзирая на все свои страхи, а может статься, как раз из-за них, молодая женщина очень проголодалась.

Но вот с завтраком было покончено. Впереди маячила бесконечно долгая, бессобытийная первая половина дня. Чем же ей себя занять? В нынешнем своем нервном состоянии всякий интерес к бассейну Бенедикта утратила. Даже мысль о том, чтобы позагорать, вытянувшись в шезлонге, внушала ей страх пополам с отвращением: слишком живы были воспоминания о том, что произошло близ бассейна и шезлонгов два часа назад.

Поскольку Фредди так и не объявился, Бенедикта вновь поднялась к себе в спальню и в очередной раз проинспектировала свой гардероб, размышляя, не уложить ли вещи в чемодан. Впрочем, раз уехать сегодня ей не суждено, незачем мять одежду в чемодане и представать перед хозяевами дома неухоженной неряхой.

Спустя еще час Бенедикта вновь спустилась вниз и принялась нервно расхаживать по террасе взад-вперед, гадая, когда же брат соизволит удостоить ее своим вниманием. Но вот в коридоре послышались шаги, а затем в дверном проеме показалась Эмилия да Фабриано. Она помедлила на пороге, как бы прикидывая, что же теперь делать. По всей видимости, синьора Эмилия собралась «на выход».

– Доброе утро, – вежливо поздоровалась Бенедикта, в очередной раз, проклиная брата, поставившего ее в столь неловкое положение. – Чудесная погода, не правда ли?

– О да! – ответила Эмилия, посмотрев на лазурное, без тени облачка, небо, и, озабоченно нахмурившись, осведомилась: – У вас все в порядке?

Да, насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах, подумала Бенедикта удрученно, но с учтивым ответом не задержалась.

– Да, все отлично, просто замечательно. – И, чувствуя, что к этому необходимо что-то добавить, произнесла: – Надеюсь, вы не сочли мой приезд бесцеремонностью, миссис да Фабриано: Я очень беспокоилась о брате.

Эмилия покачала головой.

– Как я вас понимаю! – промолвила она сочувственно. – Мы тоже за него переживали. Но, по счастью, все обошлось. Фредерик быстро идет на поправку. Мы все надеемся, что очень скоро он встанет на ноги.

– О да. – Бенедикта была искренне признательна Эмилии за добрые слова. – Я... гмм... подожду Фредди здесь, хорошо?

– Но его же здесь нет! – удивленно воскликнула итальянка. – Я думала, он вам сказал. Этой ночью какие-то негодяи вломились в квартиру Джованны и Фредерика. Так что сейчас они с женой поехали туда.

– О нет! – Бенедикта немедленно устыдилась собственных злых мыслей: она обвиняла брата в том, что он ею пренебрегает, а у Фредди такая беда! – Похищено что-нибудь ценное? Кто-нибудь пострадал?

– Нет, никто не пострадал. А что похищено, сейчас Джованна с Фредериком выясняют, – сообщила Эмилия. – Воров особенно привлекает всяческая техника, как вы сами, наверное, знаете. А у Фредерика, я так понимаю, подобных «игрушек» было в избытке.

– Я могу чем-нибудь помочь? – спросила Бенедикта.

– Не думаю. – Эмилия недовольно поморщилась. – Если квартира пострадала серьезно, Доменико сам распорядится насчет ремонта. Но о том, чтобы Джованне туда вернуться, не может быть и речи: это слишком опасно! Мы все обсудим, как только Фредерик окончательно поправится.

Бенедикта невольно отметила, что синьора да Фабриано больше тревожится за Джованну, чем за ее мужа. Что, впрочем, было вполне естественно. Джованна – единственная дочь, родители в ней души не чают!

– Знать бы, как скоро они вернутся, – пробормотала себе под нос Бенедикта, но Эмилия услышала.

– Понятия не имею, – задумчиво ответила она и словно бы впервые осознала, что бросать гостью на произвол судьбы как-то некрасиво. – Поедемте со мной, Бенедикта, – пригласила Эмилия. – У меня в половине первого примерка у портнихи, но после мы могли бы пообедать вместе. Тут неподалеку есть чудесный ресторанчик, где подают традиционные местные блюда. Как они пекут на углях пиза а-ля наполетана, просто пальчики оближешь! А лососина в тесте, а минестра, суп в горшочке, а турнедо Россини, а ризотто а-ля миланезе... – Синьора да Фабриано явно любила поесть и знала толк в национальной кухне. Она на мгновение мечтательно зажмурилась, затем скользнула оценивающим взглядом по футболке и шортам гостьи. – Вы ведь, наверное, захотите переодеться?.. А после обеда я бы могла показать вам город...