«Все дело в роскоши, недостойной духовного лица, – мрачно думал отец Себастьян. – Великий Инквизитор уже вообразил себя Императором».
Такая поспешность некоторым виделась признаком слабости, хотя, глядя на Самого, никто даже и думать не мог о подобном. Просто брали на заметку.
Инквизиторы – жестокие и мстительные люди, ведь им каждодневно приходится сталкиваться с ложью, ересью, происками магов и демонов, сохраняя при этом истовую веру в единственно верного бога. Себастьян прекрасно понимал, с кем имеет дело. А потому старался выглядеть самым лояльным и преданным помощником главы Церкви.
Великий Инквизитор Иоганн IV восседал в огромном кресле, спинка которого, черного дерева, покрытая церковной символикой и цитатами из Писания, высилась над головой мрачной башней, с вершины которой с подозрением взирал на вошедшего лик Всевышнего. Рядом стоял столик на изогнутых ножках, заваленный бумагами, придавленными толстым, с серебряным переплетом, томом. Мерно струился песок огромных песочных часов: Великий Инквизитор умел ценить время. Его святейшество изучал бумаги, и не нужно излишней проницательности, чтобы понять: большинство из них – доносы. Причем в большей части доносы членов братии друг на друга.
– Ваше святейшество… – Отец Себастьян скрючился в поклоне.
Не отрываясь от чтения, Великий Инквизитор небрежно протянул руку. Себастьян приблизился и припал губами к пухлым пальцам, унизанным перстнями.
Он каждый раз чувствовал унижение и злобу, целуя руку этого самодовольного интригана: ведь только в нем, Себастьяне, воплощается истинная воля Всевышнего, и место в этом кресле по праву принадлежит ему!
Но даже мускул не дрогнул на бледном лице. Слишком важны его цели, чтобы давать волю эмоциям.
– С чем пожаловал, брат Себастьян? – мощным баритоном поинтересовался Великий Инквизитор.
Этот голос был одной из причин стремительного взлета отца Иоганна, некогда рядового инквизитора в затерянном провинциальном городке. Его проповеди заставляли трепетать сердца простых прихожан, и братья-священники считали его чуть ли не новым пророком. Убеждением и угрозами отец Иоганн пробился на вершину церковной иерархии, умело подчинив себе инквизицию и вдохнув в нее зловещий огонь очищения.
И этому голосу больше всего завидовал отец Себастьян. В своих темных мечтах он нередко представлял себе, как в темной пыточной калеными щипцами вырывает этот ненавистный язык…
– В Магистрат доставили странных чужестранцев с окраин Империи. Пленивший их ассасин утверждает, что прибыли они со стороны упавшей звезды…
– Упавшая звезда… – отрывая взгляд от бумаг, произнес Великий Инквизитор. – Похоже на пророчество.
А Иоганн по-прежнему проницателен! Единственный минус столь высокого положения – это бесконечная отдаленность от источников достоверной информации и необходимость полагаться на сведения, получаемые от помощников. В свою очередь, помощники, действуя от имени Великого Инквизитора, обладают всей полнотой его полномочий.
Глупо не пользоваться таким преимуществом.
– Поверенный мой, брат Ферре, тоже так считает… – кивнул Себастьян.
В таких скользких вопросах лучше всего ссылаться на нижних чинов – с них меньше спрос, да и избавиться от них проще – если возникнет такая необходимость.
И главное – ни в коем случае не указывать истинный источник сведений.
Пока его святейшество сам не узнает о том, что сказала Пророчица…
Если к тому времени все еще будет в живых.
– Что ты намерен предпринять, брат мой? – прищурился Великий Инквизитор.
– Как обычно – допрос с пристрастием, – ответил отец Себастьян. – Мы извлечем из них все, что они знают. И даже чуть больше – знаете, как это иногда случается…
Оба негромко рассмеялись.
Старая шутка – про показания, данные под пытками. Как известно, сведения, полученные при допросе с пристрастием, бывают двух видов: те, что нужны для установления истины, и те, что сгодятся для суда. Инквизиторские палачи, увлеченные любимым делом, зачастую путали эти два вида, превращая допросы в кровавый фарс.
– Безусловно, – отсмеявшись, сказал Великий Инквизитор. – Только стоит подумать: не лучше ли будет использовать чужестранцев в своих интересах? Если они действительно явились из-за моря, значит, в Невендааре они лица новые. А это полезно для шпионажа и других деликатных поручений…
Себастьян прикусил губу: проклятый старик будто читал его мысли! Надо как можно скорее покончить с ним, пока он не вник в коварные замыслы собственного помощника…
Но вслух сказал:
– Вы, как обычно, смотрите на пару шагов вперед, ваше святейшество. Какая интересная мысль – использовать чужестранцев в наших целях! Действительно, сделай мы из них наших лазутчиков – трудно будет понять, откуда веревочка вьется. Ведь у них – чистое прошлое и готовые легенды… Вы – просто мастер комбинаций, ваше святейшество!
– Да, да… – благосклонно улыбнулся Великий Инквизитор.
Падкость на лесть – вот одна из его главных слабостей, с которыми не место во главе Священной инквизиции.
– Разрешите действовать по высшей ступени тайны? – проговорил Себастьян.
Великий Инквизитор на миг задумался.
Высшая ступень тайны означает устранение всех свидетелей. В том числе – конвойных, что доставили пленников, и инквизиторов, которым предстоит вести допросы. Такой расход людского материала требует серьезного обоснования.
– Хорошо, – решил Великий Инквизитор. – Действуйте по своему усмотрению. Но не забудьте поставить меня в известность о результатах…
Отец Себастьян склонился, с трудом сдерживая довольную улыбку.
Посреди пустынного внутреннего дворика стояли в ожидании два сквайра, и скучала, рассевшись на земле пара рядовых стражников. Последним вернули проигранные вещи, и теперь они не являли собою столь позорное и жалкое зрелище, как по прибытии в Магистрат.
Внезапно старший из сквайров насторожился:
– Друг мой, не кажется ли вам странным, что нас столь долго задерживают здесь?
– Так и есть, почтенный друг мой, – кивнул второй и с прищуром огляделся. – Эту затянувшуюся тишину я нахожу более чем зловещей.
– Не считаете ли вы, что имеет смысл открыть себе выход оружием? – продолжил старший.
– Не могу отвергать такой возможности. Ибо…
Второй сквайр не успел договорить: прямо перед ними, насквозь пробитые длинными стрелами, повалились стражники.
– Стреляют из бойниц, – невозмутимо сказал старший сквайр. – Боюсь, что Всевышний по нам соскучился…
– Для меня было бы честью предстать перед Всевышним в вашем обществе! – сказал второй.
В следующий миг оба со звоном выхватили мечи. И тут же, со свистом рассекая воздух, замелькали стрелы. Оба ловко увертывались от попаданий, младшему удалось даже перерубить пару стрел прямо на лету. Зато досталось одной из лошадей – стрела попала ей в круп. Обезумев, лошадь металась по дворику, пока не собрала в себя еще несколько беспорядочно мечущихся стрел и не упала замертво.