Сам Кертис – поразительный человек, обаяние – почти гипнотическое, дружелюбный, но резкий, склонен требовать должного за свою работу, но в таком очаровательном стиле, что никто и не думает спорить. Представитель прежней и, вероятно, более крепкой породы голливудских кинодеятелей, Кертис, казалось, никогда не имел проблем с выбором направления. Если вы ему понравились – он за вас горой. Если не понравились – вы “бесталанный сукин сын” (это выражение всегда приводило меня в восторг; прочитав этот абзац, Кертис может позвонить и порадовать им меня). Он выделялся среди голливудских продюсеров хотя бы потому, что сумел снять такой бросающий в дрожь ужаса фильм, как “Ночной охотник”. Сценарий написал Ричард Матесон, который лучше всех сочинял для телевидения, кроме, может быть, Реджинальда Роуза. С Матесоном и Уильямом Ноланом Кертис снял еще один фильм – фильм, о котором фэны говорят до сих пор. Это “Трилогия ужаса” (Trilogy of Terror) с Карен Блэк. Из трех частей чаще всего вспоминают последнюю, основанную на рассказе Матесона “Добыча”, с великолепным соло Карен Блек, которая играет женщину, преследуемую крошечной дьявольской куклой с копьем. Эти кровавые, захватывающие, жуткие пятнадцать минут, вероятно, лучше всего суммируют то, что я хотел сказать о Дэне Кертисе: он обладает безошибочной способностью находить в человеке чувствительные к ужасу точки и холодной рукой сжимать их.
В “Ночном охотнике” речь идет о практичном репортере по имени Карл Колчак [189] , который охотится за сенсациями в Лас-Вегасе. В исполнении Даррена Макгэвина, с его одновременно усталым и благообразным, циничным и мудрым лицом под потрепанной соломенной шляпой, образ Колчака становится очень правдоподобным. Это скорее Лью Арчер, нежели Кларк Кент, и больше всего его интересует, как сорвать лишний бакс в городском казино.
Этот самый Колчак натыкается на серию убийств, совершенных, очевидно, вампиром, и все глубже и глубже погружается в сверхъестественное; при этом ему то и дело приходится объясняться с властями Вегаса. В конце концов он выслеживает вампира в заброшенном доме, который стал его логовом, и вгоняет ему в сердце кол. Такой финал нетрудно предсказать, но тем не менее он хорош: Колчаку никто не верит, он уволен с работы, он чужой в обществе, в котором вампирам нет места ни в философии, ни в общественных отношениях; он способен уничтожить кровопийцу (Барри Этуотер), но победителем все равно оказывается зазывала из Лас-Вегаса. Макгэвин, талантливый актер, редко добивался столь великолепной – и правдоподобной – игры, как в “Ночном охотнике”. И именно практицизм Колчака заставляет нас поверить в существование вампиров; если уж такой мрачный тип в них верит, значит, это правда.
Успех “Ночного охотника” не остался незамеченным Эй-би-си, которая неустанно искала хиты в те дни, до того как в строй встали Морк, Фонз [190] и другое великие образы. Поэтому незамедлительно последовало продолжение – “Ночной душитель” (The Night Strangler). На сей раз убийцей был врач: он открыл тайну вечной жизни, но для этого ему надо было каждые пять лет или около того убивать пятерых человек, чтобы изготовить новую порцию эликсира. В фильме (действие происходит в Сиэтле) патологоанатомы скрывают факт, что на шеях задушенных находят остатки разлагающейся человеческой плоти: к концу своего пятилетнего цикла врач, понимаете ли, начинает перезревать. Колчак раскусил чудовище и выследил его до самого логова в так называемом “тайном городе” Сиэтла – подземном районе старого Сиэтла, где Матесон побывал во время отпуска в 1970 году [191] . И вряд ли стоит добавлять, что Колчак в конце концов умудряется уничтожить и врача-зомби.
Эй-би-си решила создать сериал о дальнейших приключениях Колчака; нетрудно догадаться, как он был назван: “Колчак: Ночной охотник” (Kolchak: The Night Stalker). Премьера состоялась в пятницу, 13 сентября 1974 года. Сериал кое-как прохромал один сезон; это была чудовищная неудача. С самого начала возникли производственные проблемы: Дэн Кертис, который был движущей силой двух успешных телефильмов, к сериалу не имел отношения (кого я ни спрашивал, никто не смог ответить почему). Матесон не написал для сериала ни строчки. Продюсер Пол Плейден незадолго до начала съемок ушел с работы, и его заменили Сайем Чермаком. Были приглашены в основном никому не известные режиссеры, спецэффекты делались кое-как. Один из самых моих любимых эффектов, почти сравнимый с покрытым шкурами “фольксвагеном” из “Вторжения гигантских пауков”, имел место в серии, которая называется “Испанские мхи-убийцы”. В этом эпизоде Ричард Кайл, который впоследствии прославится в последних двух фильмах о Джеймсе Бонде, прыгает по переулкам Чикаго с не очень удачно скрытой молнией на спине его костюма болотного чудища.
Но главной проблемой сериала “Ночной охотник” была та же, которая преследует почти все неантологические сериалы, посвященные сверхъестественным или оккультным вещам: неспособность подавить недоверие. Мы могли поверить в Колчака раз, когда он выслеживал вампира в Лас-Вегасе; с некоторыми усилиями могли поверить вторично, когда он сражался с бессмертным врачом в Сиэтле. Но как только его поставили на поток, верить стало труднее. Колчак нанимается охранником на старый круизный лайнер, совершающий последнее плавание, и обнаруживает, что один из пассажиров – оборотень. Колчак обслуживает выборную кампанию восходящего политика, баллотирующегося в сенат, и выясняет, что кандидат продал душу дьяволу (учитывая Уотергейт и “Абскам” [192] , я не нахожу это ни сверхъестественным, ни необычным). А еще Колчак сталкивается с доисторической рептилией в канализационной системе Чикаго (“Часовой” (The Gentry)); с суккубом (“Закон ужаса” (Legacy of Terror)); ковеном ведьм (“Собрание Треви” (The Trevy Collection)), а в одной из самых безвкусных серий – с безголовым мотоциклистом (“Мотоцикл” (Chopper)). Постепенно подавить недоверие уже становится невозможно – думаю, даже для съемочной группы, которая стала снимать Колчака все в более и более комичном ключе. В сущности, то, что мы увидели в этом сериале, есть ускоренный синдром “Юниверсал”: от ужаса к юмору. Но чудовищам “Юниверсал пикчерз” понадобилось восемнадцать лет, чтобы перейти из одного состояния в другое; “Ночной охотник” уложился в двадцать серий.