— Квартирная хозяйка предупредила, что я не должна принимать у себя мужчин после десяти, — рискнула заметить Линда, когда они поднялись по лестнице, и Дейвид кисло усмехнулся.
— Круто! — пробормотал он, пока она нашаривала в сумочке ключ. — Видимо, ей придется вышвыривать меня отсюда, потому что я после десяти не уйду.
Губы Линды дрогнули.
— Нет?
Он посмотрел на нее сверху вниз.
— А что, надо?
— Нет, — хрипло призналась она и, достав наконец ключ, отперла дверь.
Дейвид даже не дал ей включить свет. Как только дверь захлопнулась, он обнял ее и накрыл ее губы своими.
Невероятное чувство узнавания потрясло Линду. Она думала, что прошлое безвозвратно умерло, но нет, оно возродилось здесь и сейчас! Когда его язык коснулся ее языка, она мгновенно перенеслась в ту жаркую, пыльную маленькую комнату в «Мэноре», где познала такую незабываемую страсть.
Руки Дейвида обнимали ее, и каждое прикосновение его губ, его тело, его запах были невыносимо знакомы. И Линда почувствовала, что вся прошлая жизнь была лишь прологом к этому моменту, к этой любви, от которой она отказывалась столько напрасно прожитых лет.
С легким всхлипом она обвила руками его шею и прижалась к нему плотнее. Тело Дейвида напряглось, поцелуи стали более жадными, ищущими.
— Не здесь, — простонал он, с трудом взяв себя в руки, и Линда вдруг осознала всю убогость своей комнаты.
Живя здесь уже несколько недель, она не задумывалась, как это может выглядеть в глазах человека, привыкшего к комфорту «Мэнора» или «Эбби-Грэйндж». Даже красивый ковер, брошенный на кровать, чтобы сделать ее похожей на тахту, не мог скрыть бедности обстановки. За перегородкой слышалось бульканье электронагревателя.
— Ох… прости, — сказала Линда, покраснев от стыда. — Мне не надо было приводить тебя сюда. Но я так привыкла к своему жилью… Дейвид закрыл ей рот рукой.
— Черт возьми, о чем ты говоришь?! — воскликнул он, а затем наклонил голову и нежно куснул ее за ухо, не в силах сдержаться. — Я отсюда никуда не уйду!
— Но я думала… — в замешательстве пробормотала Линда, — ты сказал…
— Я сказал, что не хочу ничего делать здесь — стоя и в одежде! — весело объяснил Дейвид. — Господи, Линда, неужели ты думаешь, что меня беспокоит, где мы находимся, если мы вместе?
Линда затрепетала.
— Тогда…
— Ну, иди сюда! — потеряв терпение, Дейвид прижал ее к себе, расставив ноги так, чтобы она могла теснее прильнуть к нему. — Ты считаешь, в таком состоянии я могу куда-нибудь уйти? — притворно сердито осведомился он. — Да мы с тобой сейчас… поставим рекорд скорости!
Схватив Линду в охапку, он отнес ее на тахту. Пока она сбрасывала пальто, он избавился от пиджака и рубашки, но, когда его пальцы взялись за пряжку ремня, Линда остановила его.
— Позволь мне, — сказала она, встав на колени, и расстегнула ему пряжку ремня и молнию на брюках, пока он спускал бретельки платья с ее плеч.
Когда она дотронулась до его обнаженной плоти, Дейвид судорожно вздохнул и опрокинул ее на кровать.
— Извини, — пробормотал он, скользнув рукой ей под платье и поглаживая внутреннюю поверхность бедер. И тут она пожалела, что на ней колготки, а не чулки, но его пальцы уже добрались до талии.
— Разреши, я… — невнятно пробормотал он, стаскивая с нее сразу и колготки и трусики. — Прости… — И он одним резким движением овладел ею. Она застонала и подалась ему навстречу.
Все кончилось очень быстро, как он и обещал, но Линда пришла в такое возбуждение, что, когда он извергнул в нее свое горячее семя, она хрипло вскрикнула от восторга. Ее тело дрожало, дыхание было прерывистым, и она вдруг ощутила, что их сердца бьются в унисон.
— Прости, — снова сказал он, а она, подняв руку, нежно погладила его разгоряченное лицо.
— За что? — прошептала она. И затем, зная ответ, но желая, чтобы он сам его произнес, добавила: — Разве это не было хорошо?
Дейвид приподнялся на локте, чтобы взглянуть на нее.
— Для меня? — переспросил он. — О да! У меня никогда еще не было такого пылкого секса.
— Пылкого секса? — разочарованно повторила Линда. — Но я думала…
— Ты думала? — эхом отозвался Дейвид, насмешливо глядя на нее. — Хотелось бы мне знать, что ты думала! Что я скажу: «Ах, это было прекрасно!»? Что ты возродила меня к жизни? Что я так обезумел от страсти, что не мог дождаться, пока ты разденешься?
Линда смущенно усмехнулась.
— Ну, — неуверенно сказала она, — что-то вроде этого…
Дейвид смягчился.
— Но ты предпочитаешь правду, не так ли? — И, увидев, что ее глаза настороженно потемнели, добавил: — Да, это было потрясающе. Но я иного и не ожидал. Когда мужчина любит женщину так, как я тебя, иначе быть не может.
Лицо Линды прояснилось как по мановению волшебной палочки.
— Ты так думаешь?
— Да, именно так, — сказал он, поворачиваясь на бок и снимая с нее трусики и колготки, остававшиеся на уровне лодыжек. Затем, избавившись от них, он разобрался с остатками одежды, что смоталась у нее вокруг талии. — А теперь, когда ты такая хорошенькая и голенькая, я тебе это докажу еще раз, — добавил он, прижимаясь лицом к ее вздрагивающему животу. — Согласна?
Линда была более чем согласна, и он блестяще доказал ей это. Она бы никогда не поверила, что на этой маленькой тахте можно получить такое огромное удовольствие, но Дейвид был, бесконечно изобретателен. Его руки, его губы, его язык заставляли ее познать всю силу собственной чувственности. Она никогда не подозревала, что у нее на теле так много эрогенных зон, и вскоре потеряла счет его прикосновениям, ласкающим и возбуждающим ее.
Дейвид покрывал поцелуями каждый дюйм ее тела — шею, плечи, грудь, нежный изгиб бедер. Он целовал даже запястья, лодыжки, и изумительно чувствительную кожу под коленками.
Затем он заставил ее сесть на него верхом, и тогда она почувствовала, что он вошел в нее весь, до отказа. Он показал ей, как надо двигаться в такт с ним, и она навсегда запомнила собственный образ — всадница, скачущая с запрокинутой от восторга головой, верхом на его бешено вздымающемся теле.
Он любил ее, пока она полностью не раскрепостилась. Ее ногти вцепились ему в плечи, и она позволила потоку наслаждения унести себя туда, где она еще никогда не бывала. Головокружительное чувство завершения застало ее плывущей в пространстве почти без сознания…
Через несколько часов Линда открыла глаза навстречу яркому свету нового дня. Они уснули только под утро, и теперь она недоуменно моргала, глядя на часы. Если она не ошибалась, то дело шло к полудню, и идти сегодня на работу было уже поздно.