– Да, девочка?
– Я очень вас люблю. И вы об этом знаете.
Она быстро поднесла его руку к губам и нежно поцеловала худые пальцы. Бен улыбнулся, не открывая глаз.
– Приятно, черт побери, что мне все еще признаются в любви красотки...
Она засмеялась, но в глазах закипали слезы. Без Бена Сара чувствовала себя совершенно беспомощной.
Она распорядилась накрыть обед на балконе. Остин прислуживал ей со скорбно сжатыми губами и не проронил ни единого слова. Салаты и омлет, устрицы, легкое белое вино – все, что так любит Бен, Саре пришлось съесть в одиночестве.
Потом она сидела и просто смотрела на простирающийся вокруг рай. Рядом с ней на столике стояла корзинка с фруктами, и Сара подумала, что от этого «Оазис» еще больше похож на Эдем. Смешно, такая мелочь...
Как жаль, что аппетит так и не появился. Сара почти не запомнила вкус еды, хотя приготовлено все было вкусно и с любовью. Впрочем, несомненный плюс заключатся в том, что рядом не было ни Марка, ни Анжелы. Позднее ей придется с ними встретиться, но сейчас можно просто сидеть и наслаждаться тишиной и красотой.
Когда она вообще ела с аппетитом? Очень давно, Возможно, только в детстве. Ей повезло с наследственностью, и Сара могла всю жизнь беспрепятственно есть что угодно и сколько угодно, не боясь располнеть, но в отместку природа отняла у нее любовь к поглощению пищи. Не сразу, правда.
Сначала тетя Мэг, которая вздыхала и поджимала губы, ставя перед маленькой Сарой прозрачный супчик из нескольких капустных листьев плюс маленький кусочек мяса. Тетка не была жадной и Сару по-своему любила, но деньги экономила, потому что их было действительно мало. А Сара входила в возраст и стремительно вырастала из старых платьев и стоптанных туфелек. Джинсы могли бы стать спасением, но тетка не признавала «портков на девках».
Сара не озлобилась на бедность, просто научилась ценить жизнь за редкие радости, а также рассчитывать во всем только на себя. Уже в шестнадцать лет она точно знала, что будет делать после школы. Колледж или университет отпадали сразу, денег не было, а просить у тетки не хотелось, да и не набрала бы она столько, тетка Мэг, всю жизнь проработавшая чесальщицей шерсти на малюсенькой фабрике за городом. Сара была готова идти работать, но ее удерживала мысль о родителях, которые пришли бы в ужас, узнав, что она не собирается учиться дальше.
В восемнадцать она начала искать работу, но судьба опять остановила ее. Тетку хватил удар, и Сара осталась с ней, чтобы ухаживать за своей несчастной родственницей и следить за домом. Четыре года она была нянькой, сиделкой, санитаркой и врачом в одном лице, научилась делать уколы и – как и тетка – экономить деньги. Потом тетя умерла, Саре исполнилось двадцать два, и в этот момент выяснилось, что покойный отец давным-давно открыл в банке счет на ее, Сары, имя. Тетка Мэг, справедливо полагая, что худшие времена еще впереди, ни пенса из этих денег не истратила, в результате за долгие годы набежала довольно приличная сумма. Жадность тетки сыграла на руку Саре. К тому же она быстро продала старый домик, где прожила последние пятнадцать лет.
Вскоре Сара стала обладательницей отличной квартиры в зеленом районе Эдинбурга, смогла обновить гардероб, впервые в жизни сделала себе модельную стрижку и отправилась отдохнуть в Италию. В Италии она встретила Дика Джонсона...
Словно вторя ее мыслям, на солнце набежала тучка. Сара встала и нервно прошлась по балкону. Как всегда, при мысли о Дике ее охватило странное и пугающее чувство нереальности. Оно и тогда ее охватывало, но Сара была слишком молода и наивна. Она просто не хотела видеть того, что на самом деле Дик вовсе не тот, за кого себя выдает.
Да и чему удивляться? В свои двадцать два она была девственницей не только телом, но и мыслями. Парня у нее никогда не было, тетка Мэг не позволяла ей ходить к подружкам и приводить их домой, так что учиться этой стороне жизни было просто негде и не у кого.
Дик потряс ее. Высокий, красивый, образованный, начитанный, состоятельный – идеал мужчины не только для простушки Сары, но и для многих других женщин. В Италию он приехал вместе с другом: факт несколько необычный, но вполне объяснимый.
Они познакомились, погуляли вместе, потом поужинали в траттории, потом Дик пригласил ее в ресторан. В ресторане, куда Сара попала впервые в жизни, она увидела, что Дик ждет ее в одиночестве, и стала допытываться, не обидится ли его друг. Тогда Дик с обезоруживающей прямотой признался, что хочет быть с ней наедине. Это потрясло Сару до глубины души, и она окончательно влюбилась в Дика Джонсона.
Они вернулись в Эдинбург и продолжали поддерживать отношения, что еще больше привязало Сару к Дику, потому что в глубине души она была уверена, что их роман продлится только на время каникул. Однако Дик и в Эдинбурге исправно водил ее в рестораны, гулял с ней по аллеям тенистых парков и читал ей стихи. Правда, ни разу не сделал попытки поцеловать ее.
Однажды Сара, немало озадаченная таким целомудрием, прямо спросила об этом у своего кавалера, на что Дик Джонсон серьезно ответил, что слишком уважает ее.
Смешно! Даже сейчас ей стало холодно при мысли о подлости этого человека. Дик просто использовал ее. Сара стала частью его изощренного плана, только и всего.
Сара затрясла головой, пытаясь отогнать отвратительные воспоминания. Попыталась успокоиться, глядя на пейзаж, но очарование безвозвратно ушло. Сара торопливо вернулась в комнату, но и там почувствовала себя неуютно и одиноко. Лучше уж вниз, туда, где злюка Анжела и невыносимый Марк Рэндалл жаждут вонзить в нее свои острые когти и зубы. Уф, какой страшный образ!
Сара быстро спустилась по мраморной лестнице. В холле было пусто, но на веранде слышались голоса. Анжела, Марк и Обадия обедали на свежем воздухе, оживленно болтая друг с другом. Сара невольно ускорила шаги, но голос Марка заставил ее замереть.
– Миссис Джонсон!
Может, сделать вид, что она оглохла? Или задумалась? Может она задуматься о своем?
Пока Сара лихорадочно искала повод не откликаться, Маркус Рэндалл уже догнал ее. В руке он держал фужер с шампанским.
– Сара? Куда вы направляетесь И где папа?
Она была и так чересчур расстроена и взбудоражена воспоминаниями о Дике, а тут еще Марк с его потрясающей сексуальной притягательностью! В таких условиях невозможно импровизировать.
– Я... я хочу прогуляться. Чудесный день.
– Да, но слишком жаркий, чтобы выходить на солнце без всякой зашиты.
С этими словами он слегка коснулся плеча Сары. Нежная белая кожа, чуть тронутая загаром... Дочь Альбиона, дитя туманов и вечного дождя...
Он отдернул руку, словно обжегся.
– Вы даже панаму не взяли! Здесь без нее нельзя.
– Я не собираюсь уходить далеко.
– А почему вы одна? Отец разве не проводит вас?