Кейша в отчаянии закрыла глаза. Столько раз она представляла себе этот момент, даже проговаривала про себя свои реплики, но не ожидала, что все так получится.

Хантер тяжело опустился на кровать и закрыл лицо руками.

— Скажи мне, что это неправда.

— Я не могу, — прошептала она, чувствуя, как к горлу подкатил комок.

Кейша не могла видеть Хантера таким. Она хотела подойти к нему, обнять, утешить, сказать, что любит его.

Хантер чувствовал себя ужасно. Как она могла скрыть от него правду? Его ребенок! Его плоть и кровь! Перед тем, как она ушла от него, он как раз думал о детях, поэтому боль от ее предательства была еще сильнее.

Сейчас ярость настолько ослепляла его, что он даже не подумал, через что пришлось пройти Кейше.

— Как ты могла так поступить со мной? Как ты могла не сказать мне о моем ребенке?

— Но мы уже развелись, — ответила она, защищаясь.

— Из-за чего все произошло?

— Я не знаю, мне было слишком плохо, — ответила Кейша. — Я не знаю.

Внезапно Хантер почувствовал усталость. Ему хотелось остаться одному и все обдумать.

— Тебе лучше уйти, Кейша.

Ему не пришлось просить дважды. С высоко поднятой головой она вышла из комнаты.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

На следующее утро, когда Кейша проснулась, Хантера уже не было. Его экономка на ломаном английском с трудом объяснила, что он уехал утром, даже не позавтракав, и смерила Кейшу уничижительным взглядом.

Кейша всегда знала, что эта женщина без ума от Хантера, и сейчас получила подтверждение своим подозрениям. Интересно, экономка слышала, как они ссорились?

Хантер не вернулся домой ни этим вечером, ни следующим. Похоже, таким образом, он давал ей понять — их отношениям пришел конец. Что ж, даже если бы у них что-то получилось, все равно их роман закончился бы именно так.

Кейша отчаянно скучала по нему днем, а ночью сходила с ума одна в постели. Хантер был ее единственным мужчиной, и она хотела только его. Сейчас у нее появился выбор: либо вернуться домой и попытаться забыть Хантера, либо отправиться к нему в офис и поговорить. Одно она знала точно: дальше так продолжаться не может.

В конце концов, Кейша решила поехать в Севилью.

Секретарь в приемной узнала ее и улыбнулась.

— Я скажу Хантеру, что вы здесь. Он вас ждет?

— Нет, я хочу сделать ему сюрприз.

Чем ближе Кейша подходила к его кабинету, тем неувереннее себя чувствовала. А если она помешает ему? Глупости, сказала она себе, им есть что обсудить.

Дверь в кабинет была приоткрыта, и Кейша увидела Хантера. Он был не один. Его собеседница, высокая стройная женщина в стильном костюме, что-то говорила ему чувственным голосом, а Хантер широко улыбался ей в ответ.

Кейша отшатнулась. Все ее подозрения тут же вернулись, но она попыталась успокоиться и не принимать скоропалительных решений. Возможно, это всего лишь его клиентка.

Она вернулась на виллу. Что ж, оставаться здесь больше смысла нет. Хантер ясно дал ей понять — между ними все кончено. Через Интернет Кейша узнала, когда ближайший рейс до Лондона, и, к ее разочарованию, оказалось, что в ближайшие несколько дней улететь она не сможет.

Вечером она сидела на балконе, любуясь закатом, и вспоминала свой медовый месяц, когда они так же смотрели на закат с Хантером.

Она на самом деле поступила глупо, не сказав ему о своей беременности. Хантер позаботился бы о ней, поддержал ее. Сейчас он обвиняет ее, и не без оснований.

Когда она встретила Хантера снова, именно чувство вины мешало ей спокойно общаться с ним. Кейша знала, что, если они снова будут вместе, ей придется открыть ему свою тайну.

Она позвонила своей подруге Джиллиан, но ее не оказалось дома. Никогда раньше Кейша не чувствовала себя такой одинокой.

Наконец сон сморил ее, и ей приснился Хантер. Ей снилось, что они женаты. Их двое детей — мальчик и девочка, близнецы, — играли в саду, и счастливее Кейши не было никого на свете. Мальчик нырял в бассейн, он отлично плавал, но однажды не показался на поверхности. Она вскрикнула, и Хантер бросился спасать сына, вытащив его из воды.

Тут Кейша проснулась и увидела, что Хантер стоит около кровати и смотрит на нее. Сначала она обрадовалась, подумав, что он решил простить ее, затем увидела злость в его глазах.

— Ты всегда бежишь от проблем? — спросил он. Кейша села, обрадованная тем, что он пришел.

Не важно, пусть он все еще злится на нее, главное, сейчас они смогут поговорить.

— Тогда я была слишком молода, — ответила она. — Не знала, что делать, как справляться с проблемами. Я чувствовала себя такой одинокой…

— Я говорю не о прошлом, а о сегодняшнем дне.

Кейша смотрела в его голубые глаза, но уже не видела злости, лишь боль. Она протянула к нему руки.

— Иди ко мне Хантер. Не надо меня ненавидеть.

— Ненавидеть? — переспросил он. — Я не чувствую ненависти к тебе. Я разочарован, обманут, но ненависти никогда не было. Ненависть — это по твоей части.

Он выглядел таким усталым, как будто не спал несколько дней.

— Хантер, позволь мне обнять тебя. Я так соскучилась!

Хантер закрыл глаза, и ей показалось, что они заблестели от слез.

— Ты соскучилась, но даже не попыталась связаться со мной. Ты ни разу не позвонила и не спросила, чем я занимаюсь. Для меня это означает, что ты не очень-то хочешь быть со мной. Ты уезжаешь?

Кейша широко распахнула глаза.

— Откуда ты узнал, что я уезжаю?

Ее глаза так прекрасны! Хантер видел их потемневшими от злости, светящимися от любви, горящими от желания. Но он никогда не видел в ее глазах столько боли, непонимания и страха.

Она сама причинила ему такую боль, от которой он мог никогда не оправиться. Но сейчас, когда она сидела перед ним, испуганная и уязвимая, он испытал непреодолимое желание защитить ее.

Впрочем, если ее и требовалось защищать, то только от него самого. Он не слишком хорошо с ней обошелся и в глубине души все еще хотел наказать ее за обман. Сейчас Хантер понял — именно чувство вины заставляло ее бежать от него каждый раз, когда они становились близки.

Он не мог поверить, что Кейша так долго скрывала от него правду, но и ожесточиться против нее был не в силах. Сейчас она напоминала ему птенца, который боится большого окружающего мира.

Боится меня!

Проигнорировав ее вопрос, Хантер со стоном опустился на кровать и прижал ее к себе. Как же он скучал по ней! Пусть он не в состоянии начать серьезный разговор, но сейчас слова не нужны.

Кто знает, что случится потом? В этот момент он думал только о своем желании. Ему необходима разрядка. Все эти дни он наказывал себя, работая больше, чем когда-либо, даже спал в офисе, в комнате для отдыха.