— Я иду на виллу. Скоро вернусь, и мы сразу отправимся на Сардинию.
Сквозь дрему она уловила напряжение в его голосе, но вопросов задавать не стала. И теперь была в тревоге, хотя думать совсем не хотелось. И немного тошнило. Вероятно, вчерашнее суровое испытание повлияло не только на душевное состояние, а на организм тоже. Жаль, что все так. Совсем не хочется этих ощущений, ведь она неправдоподобно счастлива: лежит на средиземноморском пляже, а не тащит в Лондоне лямку тягостной, плохо оплачиваемой работы — разве можно сравнить?
И уж совсем неправдоподобное счастье — Алексеус со мной...
Раньше при мысли о нем Кэрри непременно ощущала тепло внутри. Сейчас — нет. Вместо этого перед мысленным взором возник его мрачный профиль, каким она его видела, когда они летели сюда из Италии.
Легкий плеск воды и скрип гальки заставили ее приподняться и взглянуть через плечо. Лифчик ее бикини немного опустился, приоткрыв верхнюю часть груди. Солнце слепило глаза, и Кэрри увидела только силуэт высокого, мускулистого, незнакомого мужчины. Он шагнул к ней.
— А, вот она где, прелестная красотка Алексеуса, вся такая голенькая, сексуальная, соблазнительная, греется на солнышке... — Незнакомец произносил слова с подчеркнутой медлительностью, по-английски, но с местным акцентом.
Кэрри молча смотрела, не понимая, что делать. Он присел на гальку возле нее. Молодой, загорелый, темные волосы, синие глаза. Пристальным взглядом он словно бы снимал с нее бикини.
Прежде чем она осознала, что происходит, он протянул руку и нахально погладил округлость ее груди.
— Как чудесно. Когда все закончится с Алексеусом, ты не откажешься приласкать меня? — тем же голосом, с тем же акцентом, не снимая руку с ее груди, протянул он.
Кэрри с размаху ударила его по лицу. Это была инстинктивная реакция, естественный гнев. Парень отпрянул и вскочил на ноги.
Сунув руки в карманы шортов, он смотрел, как она соскользнула с другой стороны топчана, прикрываясь саронгом.
— Я тоже могу купить тебе бриллианты, хоть и стою меньше, чем Алексеус, — продолжал он в той же манере и тем же голосом, по-прежнему не отрывая от нее взгляда. — Ты стоишь бриллиантов, ангелок, уж точно стоишь. — Он направился к ней. Кэрри охватила паника.
— Вон отсюда! Уйди от меня! — закричала она, кинула в него камень, но промахнулась и сразу взяла другой.
Парень остановился. Выражение его лица изменилось.
— Ты сумасшедшая? — спросил он.
— Иди отсюда! — снова в ужасе закричала Кэрри.
Странный человек расхохотался:
— Остынь. Я тебя и пальцем не трону. Я просто хотел взглянуть на тебя после всего переполоха, который ты вызвала. Послушай, положи этот чертов камень, а? В следующий раз не промахнешься и убьешь меня!
Кэрри не шевелилась, ее как будто парализовало. Выражение лица наглого малого опять изменилось.
— Послушай, киска, ну остынь. Ты в безопасности, обещаю. Я не прыгаю на женщин, — он хохотнул. — Они на меня сами прыгают. Я уже сказал, просто взглянуть на тебя хотел. Невозможно не взглянуть — старая ведьма разве что булавки не втыкает в твое чучело после того, что ты там вчера устроила.
Кэрри очень медленно опустила камень.
— Вы кто? — спросила она.
Паника отступала, она могла смотреть на него. Черты лица показались слегка знакомыми, хотя она уверена — никогда раньше не видела этого человека. Вчера на том кошмарном обеде его не было. Откуда он? Парень поднял брови каким-то знакомым движением:
— Алексеус, как я погляжу, не потрудился ввести тебя в курс дела? Понятно, зачем? В конце концов, ты только статист. И, очевидно, твое место в его постели. Повторяю, когда он отставит тебя, сразу перебирайся в мою. Никаких проблем.
Его глаза раздевали Кэрри. Ее рука автоматически приподняла камень. Паники не было, это был гнев.
— Не смейте так говорить со мной!
Эта вспышка оставила его абсолютно безразличным, он только вновь поднял бровь:
— Ты надеешься на большее? Жаль разочаровывать тебя. Как и я, мой старший брат Алексеус никогда не решится на длительные отношения. Тем более со столь... доступной девицей. Ты определенно, совершенно определенно не его тип. Так что, вероятно, он давно запланировал эту свою выходку. Кстати, когда и где он тебя подобрал?
Кэрри услышала из всего этого только одну фразу.
— Брат? Алексеус? Он ваш брат? — медленно говорила она, внимательно разглядывая своего визави.
Он моложе Алексеуса, но всего на несколько лет. Потому и показалось знакомым его лицо, несмотря на синие глаза.
Отвратительная личность.
— Самый что ни на есть. Властолюбивый, высокомерный, всемогущий сын Николадеуса номер один. С матерью ведьмой.
— Ведьмой?
Мужчина грустно усмехнулся.
— Ты думаешь иначе? После вчерашней встречи? Конечно, она тебя не замечала. У нее дар такой — она может не видеть человека. Особенно если она хочет, чтобы этот человек не существовал.
Кэрри продолжала смотреть на него. Что он говорит?
Господи, да что же он говорит?
— Не понимаю, — пробормотала она. Мужчина улыбнулся. Не слишком хорошей улыбкой.
— А ты и не должна понимать. Ты должна ложиться на спину и обеспечивать благородному Алексеусу ночные удовольствия. Взамен ты получаешь дорогие красивые платья и разные, значительно более дорогие, сверкающие штучки. Уверен, ты очень дорого стоишь, детка.
Кэрри подняла камень. Совершенно неожиданно синие глаза стали совсем другими. Из них исчез лед. И мерзкая улыбка пропала.
— Господи, да что же я набросился на тебя. Ведь вчерашний вечер мне очень даже кстати, — он остановился и развел руками, но Кэрри было достаточно.
— Я не представляю, о чем вы. Если вы действительно брат Алексеуса, предлагаю вам пойти и найти его. Он отправился на виллу, скоро должен вернуться.
Вновь смех. И опять невеселый.
— Вряд ли скоро, если он пошел к ведьме. Она ему сейчас нашептывает на ушко. Мозги промывает. Убеждает. Внушает. Возможно, он ее дорогой, любимый сыночек, но вчера он все ее старания перечеркнул, когда извлек тебя на божий свет таким странным...
Опять Кэрри услышала только малую часть из того, что говорил этот... брат Алексеуса.
— Как вы сказали? — глухо переспросила она.
— Думаешь, она сможет обойтись без внушений? После вчерашнего? Она такие надежды возлагала на этот вечер — отыскалась женщина, достойная ее обожаемого сыночка. Наследница Саваркос, ни больше, ни меньше. Винить ведьму нельзя. Хотела, чтобы Алексеус зацапал эту награду. Деньги Саваркосов впечатлили бы нашего уважаемого папашу.