— Сейчас?
— Конечно!
— Послушай, я не знал, что ты в Лондоне. Сейчас неподходящее время. — И он бесцеремонно отключил телефон.
Маркос не хотел видеть Лео, не хотел никакого обеда. Ему нужна была Ванесса.
Однако через полчаса дверь его кабинета распахнулась и вошел Лео. С ним явилась высокая черноволосая женщина, показавшаяся Маркосу смутно знакомой.
Он вскочил и воскликнул:
— Лео! Я же просил тебя! Не время сейчас!
— Мы улетаем сегодня в Афины, это единственная возможность увидеться, — невозмутимо сказал Лео и пропустил вперед свою спутницу. Маркос мельком взглянул на нее, потом перевел взгляд на кузена.
— Я зашел специально, чтобы ты первый узнал, — неторопливо продолжал Лео. — И первый, а может, и единственный поздравил нас.
— С чем я должен тебя поздравить? — все еще ничего не понимая спросил Маркос.
— Я женился.
— Что? — едва не подпрыгнул Маркос. Лео улыбнулся.
— То, что слышал. Это Анна. У нас были разногласия, но потом она все поняла и согласилась стать моей женой. Не могла устоять перед моими чарами.
— Ну и дура же я, — проворчала женщина. Лео поцеловал жену в лоб.
— Она обожает меня.
Анна закатила глаза.
— Дважды дура, — призналась она. Маркосу оставалось лишь безмолвно таращиться на счастливую пару.
— Трудно угомонить моего братишку, но, кажется, мне это удалось. Подойди, поцелуй меня и жену, но только в щеку. Она моя и принадлежит только мне, так как слишком хороша для других.
Анна насмешливо подняла брови:
— Он и сам не понимает, что говорит.
— Так вы женаты, — пробормотал Маркос, словно никак не мог поверить в реальность происходящего.
Лео по-хозяйски подошел к бару и достал бутылку шампанского. Разлив его по бокалам, он устроился в кресле, посадил жену себе на колено и начал поить ее шампанским. Маркос машинально взял свой бокал.
— За наше бракосочетание, — объявил Лео. — Не смотри на меня так, будто жуешь лимон. Пей. И вот что я тебе скажу, братишка! Помнишь, на презентации я предупреждал, что Ванесса тебя обожает? С тех пор я сильно поумнел. Любящая женщина — самая большая удача для мужчины.
Лицо Маркоса омрачилось.
— Она ушла от меня.
Молодожены замерли, ошеломленно воззрившись на Маркоса. Первым заговорил Лео:
— Ушла? Почему?
Анна встала с его колена и прошлась по кабинету.
— Но она же была по уши влюблена в тебя!
Лицо Лео помрачнело.
— А что случилось?
Маркос отвел глаза и неохотно сказал:
— Понятия не имею. У нее не было никакой причины. Со мной она имела все. Она была моей лучшей любовницей.
— Ты так и называешь ее — любовницей? — Голос Анны был резким и злым.
Маркос с холодным непониманием посмотрел на Анну.
Лео хотел вмешаться, но взгляд жены тут же заставил его замолчать.
— И у этого человека мать англичанка! Да как же тебя можно простить? Знаешь, я всегда считала Ванессу глупышкой, потому что она влюбилась в тебя. Ведь ты никогда серьезно к ней не относился. Я знала, что она еще с тобой наплачется, но не подозревала, какой ты мерзавец. Ты оскорбил ее, посмев назвать своей любовницей!
— Анна, — попытался успокоить ее Лео.
— Не смей защищать его! — Она повернулась к Маркосу. — Если она тебя все-таки покинула, то слава богу! Так тебе и надо! Лучше пусть живет одна, чем с таким негодяем, как ты. Лео! — обратилась она к мужу. — Идем отсюда.
Анна стремительно вышла из кабинета, не оглянувшись.
— Какого черта… — начал Маркос.
Лео пожал плечами и заговорил по-гречески:
— Плохое слово — «любовница». Неудобоваримое.
— Почему? — загремел кузен. — В чем проблема?
Лео некоторое время смотрел на Маркоса, потом сказал:
— Братишка, когда-нибудь ты это поймешь.
В голосе Лео слышалось сожаление. Что это еще такое? Маркос не хотел, чтобы его жалели.
— Да что с тобой случилось? Зачем ты женился? — недоумевал Маркос.
В глазах Лео зажглись воинственные огоньки, но он почти сразу же успокоился.
— Знаешь, — сказал он. — Браки тоже бывают разные. Мой брак, например, счастливый. Я это чувствую.
Маркос иронически посмотрел на Лео.
— Самое лучшее в нем — медовый месяц. А дальше начинается мучение, длящееся всю жизнь. Если вовремя не остановишься.
Он снова заметил во взгляде Лео жалость.
— Послушай, братишка. — Лео понизил голос. — Я сожалею, что Ванесса ушла. Более того, очень сожалею. Уверен, ты сможешь это исправить.
Маркос нахмурился, сжал губы:
— Может быть, и не стоит ничего исправлять. Послать ее подальше и забыть о ней.
Лео отметил осунувшееся лицо кузена, его диковатый растерянный взгляд и сказал только:
— Ну-ну.
— Вас снова спрашивает госпожа Димистрис, — виноватым голосом сообщил Маркосу пресс-секретарь по громкой связи.
— Соедините, — обреченно ответил Маркос и взял трубку. Надо покончить с этим делом. Она звонила уже много раз. Пора объясниться с ней и отделаться от назойливой женщины. — Я слушаю, Констанция. — Он знал, о чем она собиралась говорить, но решил, что сегодня ответит ей резко и окончательно. — Аполлония — красивая девушка, но, думаю, наше дальнейшее знакомство бессмысленно. Не знаю, что вам наговорил мой отец, но с сожалением должен сообщить, что жениться я не собираюсь. Прошу вас не рассматривать меня как будущего зятя. Аполлония заслуживает лучшего мужа, любящего и заботливого.
Он понимал, что поступает невежливо, знал, что покойный супруг Констанции отличался редким пренебрежением к своей жене. Она сама настрадалась от многочисленных любовниц мужа, так неужели желает такой же судьбы и для своей дочери?
Маркос вспомнил, с какой жадностью Аполлония разглядывала Ванессу. Он нахмурился. Почему они считают слово «любовница» обидным? Ведь она жила с ним, следовательно, была его любовницей.
Нет, он не желает больше думать о Ванессе. Она ушла от него. Сделала свой выбор и ушла. Прошло много недель, он смирился с потерей, но нет-нет да и вспоминал свою обиду. Ну и пусть! Он не собирается гнаться за женщиной, которая его отвергла.
Даже за той, с уходом которой его жизнь потеряла всякий смысл?!
Маркос устало раскинулся в кожаном кресле лайнера. Ничего делать не хотелось. Он рассеянно вглядывался в темноту безлунной ночи за иллюминатором. Огни в салоне были притушены.