Никаких эмоций. Ни в малейшей степени.
— Энн, дорогая, вот и вы, — голос Софии Теакис привел ее в чувство.
Справиться с волнением помогла и бегущая к ней маленькая фигурка.
— Дядя Никки вернулся, скоро приедет доктор Сэм, и меня не отправят спать, я буду обедать со всеми, так дядя Никки сказал!
Энн присела, чтобы поймать Ари в свои объятия. Счастье, что малыш будет за обедом!
Потом прибыл Сэм в сопровождении Тины. Они чудесно смотрелись вместе. Счастливая Тина, подумалось Энн. Но надо сосредоточиться на том, чтобы не смотреть на Никоса.
И это удалось — главным образом благодаря Ари, который был в центре внимания. Возбуждение от присутствия на взрослом обеде дало о себе знать, через некоторое время глазки Ари стали сонными. Энн кивнула Тине и отправилась с ребенком в детскую.
По крайней мере, думала девушка, Никос так же игнорировал ее, как она его. Дальше станет легче — приедет семья Тины, в таком многолюдье проще будет избегать этого человека.
На следующее же утро ее надежды были разбиты.
За завтраком Энн продолжала не замечать Никоса, хотя это было почти то же, что не замечать шакала, ждущего своего часа.
— Энн, дорогая, для меня было бы огромным удовольствием подарить вам платье для свадебного торжества, — сказала миссис Теакис.
— О, нет-нет, огромное спасибо, я на всякий случай привезла вечернее платье.
— Новое доставит вам удовольствие, — улыбнулась миссис Теакис.
— Спасибо, но у меня прекрасное платье, уверяю вас, — ей не хотелось, чтобы хозяйка дома тратила на нее свои деньги и чтобы у Никоса было еще одно доказательство, что она ждет от семьи Теакис подачек.
Услышав следующие слова миссис Теакис, Энн порадовалась своему отказу:
— Никос сегодня собирается в Афины, он возьмет вас с собой и поможет выбрать платье.
— Нет-нет, спасибо.
Миссис Теакис сменила тему. Но когда Энн после завтрака пошла к себе, ее остановили у двери комнаты.
— Покажите мне это ваше платье, — прозвучал сзади краткий бесцеремонный приказ, хотя и смягченный обращением на «вы».
Обернувшись, она увидела Никоса.
— Мама слишком тактична и не может сказать, что не хотела бы, чтобы вы надели что-нибудь неподходящее на свадебный прием. Если я не смогу переубедить ее — нравится вам это или нет, — мне придется согласиться на ее предложение, — сказал он с нескрываемой неприязнью.
— У меня прекрасное вечернее платье, большое спасибо.
— Об этом мне судить, — мрачно произнес Никос и прошел в комнату мимо Энн.
Было тяжело видеть его здесь. Он, как всегда, царил в любом пространстве. Последний раз он был в этой комнате в ту ночь, когда пришел за сексом…
Чтобы избежать немыслимой перспективы совместной поездки в Афины, она молча подошла к шкафу и нашла вечернее платье. Очень красивое — из турецкого шифона, с многослойной юбкой. Одно плечо открыто, на другом — широкая драпированная полоса. Первоначально декольте в платье было больше, чем ей не нравилось, и она сделала складку. А еще на юбке сбоку был разрез от бедра, который она тоже уменьшила, старательно сшив два клина.
Услышав позади себя проклятие, она вздрогнула. Никос выхватил платье из ее рук.
— Где вы это взяли? — прорычал он.
Энн настороженно молчала, не понимая эту необъяснимую вспышку гнева. Он ответил за нее:
— Не трудитесь лгать! Я сразу же узнал его! Ваша сестра была в нем в ту ночь, когда она вцепилась своими алчными когтями в моего брата!
Энн ошеломленно смотрела на Никоса. Его глаза горели гневом. Он бросил платье на пол, и Энн, коротко вскрикнув, инстинктивно дернулась поднять. Сильные руки схватили ее за локти, не давая шевельнуться.
— Вы специально это планировали? Пройтись в этом платье передо мной, перед моей матерью!
— Я не представляю…
— Не представляете? Зачем же привезли его сюда?
— Потому что красивое платье, и все. Я не думала… — она перевела дыхание, — я не думала, что вы его узнаете.
Как он вообще мог узнать его? Откуда ему известно, в каком платье была сестра, когда познакомилась с его братом?
Он издал стон отвращения:
— О, это платье навсегда врезалось в мою память, не сумею забыть. Особенно запомнилось, как ваша сестра снимала его передо мной.
У Энн было такое ощущение, будто у нее внутри появился огромный кусок льда.
Глаза Никоса стали совершенно черными.
— Однажды в Монако мы с Андреасом были приглашены в круиз на яхте. Владелец яхты — бизнесмен, мы вели с ним переговоры — любил приглашать на борт девочек — на случай, если кто-то из гостей приедет один и захочет развлечься. Понятно, каких девочек. Которые любят развлекаться на подобных вечеринках за чужой счет. Правда, они расплачиваются по-своему, — он возмущенно фыркнул. — Ваша сестра наметила меня с самого начала. Такие девушки только кажутся неискушенными — она выяснила и знала точно, кто я, сколько стою и что я в этом круизе без женщины. Только в одном ошиблась: меня не интересуют девушки вроде нее. Мое безразличие не отпугнуло ее, она приняла его как вызов. В последнюю ночь, когда мы плыли обратно в Монако, я вернулся в каюту и застал ее там. Она ждала меня. В этом наряде.
Он посмотрел на злосчастное, платье, валявшееся на полу, потом перевел взгляд на Энн.
— Она направилась ко мне, на ходу снимая платье. Я резко велел ей одеться и уйти. Поняв, что со мной ей ничего не светит, она зло сказала, что заставит меня пожалеть о том, что я отверг ее. На следующий день я узнал, что она с Андреасом.
Его глаза превратились в узкие щелки, и ледяным голосом он процедил:
— Ваша сестра — сволочь, вцепилась в моего брата от злости, из мести, потому что я отказался покупать ее тело за бриллианты!
Как вынести страшные слова, поверить этому жуткому рассказу… Энн с трудом нашла в себе силы заговорить:
— Она любила Андреаса, я знаю. Я видела их вместе.
— Деньги она любила. Состояние Теакисов. Из-за этого и забеременела.
Сейчас Никос выглядел точь-в-точь таким, каким она увидела его четыре года назад. Энн медленно перевела глаза на платье. Затем снова на Никоса. Его лицо оставалось застывшим.
Было страшно подумать о мире, в котором жила Карла, сделав себя игрушкой богатых мужчин, платя за роскошную жизнь…
Я никогда не хотела думать так о Карле. Слишком отвратительно, слишком постыдно. Но Никос видел собственными глазами…
Она медленно наклонилась, подняла платье и тихо произнесла:
— Я не надену…
— Нет. Наденьте, Энн. Наденьте и взгляните в зеркало. Увидите себя. Вы как ваша сестра — красивая внешность, но внутри…