— О, папочка, разве он незамечательный!
На лице отца отразилось какое-то странное выражение.
— Он очень приятный молодой человек, — сказал Эдвард Грантон.
— Это ведь не комплимент, а предупреждение, да?
Он вынужденно кивнул и глубоко вздохнул:
— Никос Казандрос относится к тому типу молодых людей, которые ведут определенный образ жизни и ожидают, не без основания, что все женщины падут к их ногам! — Он прямо взглянул на дочь. — Будь осторожна, Софи. Я не вынесу, если тебе будет плохо или больно. Особенно сейчас, когда… — Эдвард Грантон замолчал, будто умалчивая о чем-то, а затем резко сменил тему: — Сегодня был трудный день. А на завтрашнее утро у меня назначены несколько встреч, так что, возможно, мы даже не увидимся до того, как ты отправишься в колледж.
Отец подошел к Софи и поцеловал ее в обе щеки.
— Я хочу только одного: чтобы у тебя было все самое лучшее. Наслаждайся предстоящим вечером в компании Никоса Казандроса, если ты так этого хочешь. Но не ожидай слишком многого от вашей встречи. И не забывай о том, что я, возможно, буду вынужден вести с ним дела.
В голосе Эдварда послышалась напряженность, и Софи отстранилась, чтобы взглянуть ему в глаза.
— И это… это важные дела? — нерешительно спросила она.
— Просто не выдавай ему все секреты нашей фирмы! — произнес он с напускной беззаботностью.
Софи хитро улыбнулась:
— Я ни одного не знаю!
Было заметно, что Эдвард Грантон хочет что-то сказать, но никак не решается, однако через некоторое время он просто кивнул и произнес:
— Вот и хорошо.
Отец в последний раз поцеловал ее перед сном, и Софи почувствовала, как сжались его руки на ее плечах, словно он переживал сильнейшие эмоции, о которых не смел говорить.
— О, папочка, я буду осторожна, очень осторожна! Но, о боже, онтакой чудесный!
И она бросилась бежать вверх по ступенькам, почти не касаясь пола, в то время как ее мысли были поглощены замечательным, славным, сногсшибательным красавцем Никосом Казандросом!
Весь следующий день прошел в муках. Она так хотела позвонить домой, чтобы узнать, сообщил ли уже Никос дату концерта, но она заставила себя дождаться возвращения домой.
Но там ее не ждало ни одного сообщения.
Сердце Софи упало. Неужели он спросил о концерте только из вежливости? Она поплелась в свою комнату и упала на кровать, чувствуя, как сжимается сердце в груди. Неужели она оказалось настолько глупой, что действительно вообразила, что такой мужчина пригласит ее на свидание?
Софи ощущала почти физическую боль от воспоминаний о том, какой излишне оптимистичной она была. Она сцепила руки, осознав с абсолютной уверенностью, что больше никогда не увидит Никоса Казандроса. Никогда, никогда, никогда…
Внезапно зазвонил домашний телефон, и она взяла трубку.
— Мисс Софи? — прозвучал резкий, отрывистый голос миссис Ти. — Пожалуйста, спуститесь на кухню. Для вас принесли посылку, но я не могу с ней бегать вверх и вниз по лестнице.
«Наверняка книги по музыке», — подумала Софи. Она заказывала несколько штук по почте, и они, должно быть, весят тонну, вот почему миссис Ти не хочет нести их на верхний этаж. Софи уныло поплелась вниз. Однако, когда она увидела посылку, стоящую на комоде, сердце ее запело от радости: это был необъятный букет цветов, аромат которых наполнил весь дом, а в нем — написанная от руки записка:
«Надеюсь, гала-концерт в Ковент-Гарден вас устроит? Завтра к семи я пришлю за вами машину».
И подпись: «Н. К.».
Софи прижала записку к сердцу и отправилась обратно в свою комнату, пританцовывая на ходу и чувствуя, как поет от восторга ее душа.
* * *
На подготовку к предстоящему вечеру Софи потратила целый день, но к тому моменту, когда за ней приехал блестящий черный лимузин, была полностью готова. Софи чувствовала, как нарастает ее возбуждение по мере неспешного приближения к Ковент-Гарден. Выбравшись из лимузина, Софи заметила Никоса, идущего по направлению к ней.
Она замерла.
Мужчина был в смокинге, и если раньше Софи думала, что он выглядит божественно в обычном строгом костюме, то сегодняшний его вид просто поверг ее в транс.
Никос взял ее за руку, пробормотав что-то по-гречески. Его взгляд был сосредоточен на Софи, и она снова почувствовала уже знакомые ей волнение и дрожь.
— Ты выглядишь… — хрипло произнес он, не в силах закончить фразу.
Не существовало слов, способных описать ее! На ней было платье из кремового шелка и подходящая к нему накидка, украшенная изысканной вышивкой, и нить жемчуга на изящной шее. Волосы Софи были собраны в небрежный пучок на затылке, макияж был едва заметен, но превосходно подчеркивал ее природную красоту.
— Я до сих пор не могу поверить, что тебе удалось достать билеты, они же невероятно дорогие! — воскликнула Софи.
Никос помрачнел:
— Ах, так вот почему ты приняла мое приглашение. А я-то думал, что ты приехала ради меня, а не дорогих билетов на гала-концерт!
Софи метнула на него быстрый взгляд.
— Как ты можешь так говорить? — чуть слышно прошептала она.
Никос замер. Похоже, подобная реакция уже входила у него в привычку.
Что она со мной делает?
Никос заметил, что они задерживают других людей, и снова бережно повел ее вперед. Но он больше не решился дотронуться до нее. Его рука оказалась лишь в паре дюймов от спины Софи, но что-то ему подсказывало, что такой физический контакт не подходит к данной ситуации.
Когда я коснусь ее, это будет нечто особенное…
Никос знал, что этот вечер также будет волшебным, и отнюдь не из-за дорогих билетов и предстоящего концерта.
В баре театра шампанское лилось рекой, и он взял по бокалу для себя и своей спутницы. Сделав небольшой глоток, она слегка наклонилась к Никосу.
Он поднял свой бокал со словами:
— За незабываемый вечер!
Волшебство продолжалось на протяжении всего вечера. Софи сидела рядом с Никосом, ее лицо пылало от восторга, когда она слушала профессиональное пение лучших артистов мира. Но, несмотря на это, каждую секунду, каждый миг, пока продолжался концерт, она ощущала близость Никоса, силу его тела, случайное прикосновение… К тому моменту, как представление завершилось, эмоции Софи били через край, подкрепленные чудесной музыкой и мастерством исполнителей. Когда раздались заключительные овации, девушка повернулась к Никосу:
— Спасибо! Спасибо! Я запомню этот вечер на всю жизнь!
Глаза ее блестели.
Никос медленно взял ее руку и поднес к губам.