– Деньги, – произнес мужчина медленно, – это не все. Что еще ты можешь предложить мне, чтобы уговорить меня продать тебе дом?
Вот оно! Скоро все встанет на свои места. Ив в изумлении смотрела в его сторону.
– Боюсь, я вас не понимаю…
Все так же медленно Алексей поднес рюмку коньяка к губам, потом поставил ее на стол. Он откинулся на спинку стула, демонстрируя широкую грудь и мощный торс. Ив старалась не смотреть на него, но ничего не могла с собой поделать. Это было бесполезно, безнадежно…
Его длинные пальцы, обхватившие рюмку коньяка, его аккуратные ногти, длинные пушистые ресницы, темные манящие глаза, которые, кажется, видят ее насквозь… его прямой римский нос и эти губы…
Я не могу остановить это…
Осознание собственной беспомощности, неспособность вернуть себе самообладание пугало девушку. Она чувствовала, как вино разливается по телу, овладевая всем ее существом, пьяня и дурманя до тех пор, пока приятная дрожь не нахлынула на ее распаленный мозг…
Я не могу это остановить…
Ив ощущала лишь биение собственного пульса. Она пыталась унять бешено колотящееся в груди сердце, но не могла. Она была беспомощна. Абсолютно беспомощна.
Перед глазами все поплыло. Ив старалась сфокусироваться на Алексее, но он упорно раздваивался. Дышать стало трудно. Воздух вдруг показался очень тяжелым.
Алексей встал из-за стола. Ив не знала почему. Неужели это значит, что он хочет, чтобы она ушла? Что он не примет ее предложение? Алексей встал позади ее стула. Ждет ли он, чтобы она тоже встала? Чтобы раз и навсегда выпроводить ее отсюда…
– Что вы имеете в виду, говоря, что деньги – еще не все?
– Тебе что, правда, нужно, чтобы я озвучил это? – Алексей неожиданно провел рукой по плавному изгибу ее шеи.
Он ощутил, как она задрожала от его прикосновения. Но Ив не вскочила со своего стула. Она продолжала сидеть, смотря в одну точку, туда, где он только что сидел. Он не видел ее лица, но ему и не нужно было.
Он ясно выразил свое желание. А она ответила.
Мужчина не может ошибиться в том, что женщина испытывает к нему влечение после такого интимного прикосновения.
Алексей отступил на шаг.
– Вставай, – он говорил мягко, но властным тоном, не допускающим возражений.
Ив повиновалась. Мужчина не ожидал ничего другого. Она сделает все, что он ей скажет. Все, из чего потом сможет извлечь выгоду.
Ив Хоквуд только что доказала, что она такая, как он и думал. Он заставил ее пройти тест, и она показала свое истинное лицо. Сбросила маску. Показала, какая она на самом деле. Дочь своего отца. Готовая на все, чтобы добиться своего.
Готовая продать свою красоту и свое тело, чтобы получить желаемое.
Но снова в голове Алексея зазвучал внутренний голос. Голос, который он хотел заставить замолчать, но тот требовал быть услышанным.
Это не доказательство, кричал он. Это ничего не показывает! Ни-че-го. Кроме того, что ты симпатичен Ив! Это не повод обвинять ее…
Алексей заставил внутренний голос замолчать. Тем временем Ив Хоквуд встала и повернулась к нему лицом. Она смотрела на него широко раскрытыми удивленными глазами. Ее полуоткрытые губы дрожали.
О боже! Как же он хотел прижать ее к себе, запустить руку в ее светлые волосы, освободить их от этого пучка и снова вкусить сладость ее губ.
Так же, как он уже сделал тогда, во Франции.
Алексей инстинктивно вытянул руку и провел большим пальцем по ее мягким пухлым губам, а потом медленно – очень медленно – склонился к ней…
Его губы пахли коньяком, но как сладок был его поцелуй! Все вокруг словно перестало существовать. Ив как будто вся растворилась в Алексее, позволив ему выпить себя до дна. Она не понимала, нигде она, ни почему вдруг пришла сюда. Она знала только одно: что дрожит каждой клеточкой своего тела.
Где-то в глубине души Ив понимала, что это сумасшествие, безумие, что она не должна позволять этому случиться, но его губы были такими нежными, а поцелуй таким обезоруживающим, что она ничего не могла с собой поделать.
Все исчезло. Ив растворилась в объятиях Алексея, сдалась в сладкий плен его губ…
А потом поцелуй прервался.
Алексей отступил. Он медленно обошел стол и взял свой коньяк. Отпил глоток и поставил его на место. Ив, как завороженная, следила за каждым его движением. Она еще ж отошла от жаркого поцелуя, которым наградил ее Алексей.
А он молча смотрел на нее. Прошло много времени, прежде чем он заговорил снова.
– Я приму твое предложение при одном условии. Ты проведешь со мной ночь.
Ив слышала его слова, но не понимала. Он словно говорил на непонятном для нее языке.
– Ты принимаешь мое условие?
Как он может говорить так сухо и расчетливо после всего… после всего, что здесь произошло? Не дождавшись ответа, Алексей продолжал:
– Без сомнения, ты привыкла к другому обращению, но у меня нет на это времени. Это очень простая сделка. Ты платишь за дом рыночную цену и проводишь со мной ночь. Какие-то проблемы?
Ив непонимающе смотрела на него. Недавно он целовал ее, а теперь… теперь бросает ей столь циничное предложение.
– Ты выглядишь удивленной. А чего ты ожидала? Луну и звезды, романтику и приятные моменты, как во Франции? Это в прошлом, Ив. А сейчас – настоящее.
Словно нож вонзился прямо в сердце. Безболезненный, но смертельный удар. Ив продолжала стоять, но словно бы превратилась в ледяную статую. Она не могла пошевелиться.
Кажется, ее поведение раздражало Алексея.
– Ив, все предельно ясно. Я не могу выразиться яснее. Теперь выбор за тобой. Это только твое решение. Для меня не важно, продам я Бомонд тебе или кому-то еще или вообще не продам. Ты хочешь купить его. – Алексей направился к двери. – Я иду в спальню. Присоединяйся ко мне или отправляйся домой.
Ив наблюдала, как он покинул столовую, услышала, как перед ним открылась, а затем закрылась дверь спальни.
Наступила тишина.
И только у нее в голове внутренний голос снова и снова повторял: я в это не верю. Я в это не верю. Я в это не верю…
Алексей стоял у окна своей спальни, положив руки в карманы и глядя на улицу Лондона, открывавшуюся перед ним. Она почти опустела. Лишь изредка проходили случайные прохожие, да проезжали такси и машины.
Но мужчина не замечал никого и ничего вокруг.
Совсем скоро Ив Хоквуд подтвердит или опровергнет правду о себе. Он предложил ей простой выбор. Но от этого выбора зависело слишком многое. Продаст ли она собственное тело в обмен на то, что ей нужно? Алексей был почти уверен, что да.