Усилием воли Энджи заставила себя перестать думать о прошлом, чтобы не разрушить их временное перемирие.
Маленький стол уже был накрыт для двоих, что почти вызвало улыбку на ее губах, потому что сервировка стола была одной из немногих домашних обязанностей Роке. Энджи осторожно поставила дымящееся блюдо в центре стола.
— Потрясающая, — пробормотал Роке.
— Конечно, потрясающая. Ее ведь приготовил Джино, — согласилась она.
— Бог мой, я говорю не о еде, — хриплым голосом сказал он, и она смущенно отвела взгляд, а потом снова посмотрела на Роке.
Энджи вдруг показалось, что ей нечем дышать, когда она увидела, что Роке разглядывает, в чем она одета. В его темно-карих глазах зажглись огоньки, когда он окинул взглядом ее коротенькую черную мини-юбку, усеянной изумрудно-зелеными точками, которую дополнял черный шифоновый топ.
В воздухе повисло напряжение, когда его взгляд проследовал к верху юбки, который плотно облегал тоненькую талию Энджи, а потом опустился вниз на мягко ниспадающие складки, открывавшие на три четверти ее стройные ноги. Без матовых черных колготок эта юбка смотрелась бы вызывающе. Но с этими колготками в ней не было ничего провокационного. С топом все обстояло иначе. Роке взволнованно смотрел на прозрачную черную ткань, облегавшую высокую, упругую грудь Энджи, и в нем просыпался дикий мачо.
Он знал, что она работала в офисе модельного агентства Карлы. И судя по всему, она примчалась к нему сразу же после работы. Но при мысли о том, что Энджи разгуливает в таком виде по просторной, выложенной белым мрамором приемной, в нем проснулось что-то первобытное. Ее волосы блестящей рыжей копной ниспадали ей на плечи, а черные колготки делали ее ноги еще более стройными и привлекательными. Появись она здесь полностью обнаженной, его реакция была бы не такой острой и мгновенной, как та, которую сейчас вызывал ее наряд. Роке захотелось приподнять ее, чтобы она обвила его талию своими длинными ногами. Его переполняло желание прильнуть к ее груди и обхватить губами ее соски, которые соблазнительно просвечивали сквозь черное кружево топа.
Она принадлежала ему. Только ему. Его стройная соблазнительная красавица, которая чуть не убежала от него навсегда. Ему хотелось затащить ее наверх и сделать ее настолько своей, чтобы ей никогда больше не захотелось уходить от него.
— Прекрати, — тихо сказала она.
— Прекратить что? — прорычал он в ответ, жадно пожирая ее глазами.
«Это», — хотела сказать Энджи, но его хриплый голос жаркой волной отдался внизу ее живота, и она слегка задрожала от возбуждения.
— Ты собираешься есть или нет? — снова отвела взгляд Энджи.
— По крайней мере, огромная зеленая сумка вдруг приобрела смысл, — пошутил Роке.
— Она подходит к этому наряду, — заявила Энджи, быстро усаживаясь за стол, чтобы Роке не успел оказать любезность и придвинуть ей стул. — Это старая сумка. Я купила ее в прошлом году, после того, как…
Последние слова комом застряли у нее в горле. В ужасе от того, что она чуть не сболтнула лишнего, Энджи опустила голову.
— Где ты пряталась от меня? — донеслось до нее с другого конца стола.
— Нигде… — Она опустила глаза и постаралась как можно безразличнее пожать плечами.
— Я искал тебя, — резко сказал он. — Я искал тебя везде, но казалось, что ты просто исчезла с лица земли.
— Когда у тебя более-менее узнаваемая внешность и ты не хочешь, чтобы тебя нашли, ничего другого, кроме как исчезнуть с лица земли, не остается, — заметила Энджи, поправляя складки на своей юбке.
Роке скорчил гримасу, раскладывая еду на тарелки:
— Может, ты была в монастыре? Нет. Там тебя не было. Потому что я проверил все монастыри. То же самое с отелями… Потом я приступил к проверке больниц. Думаю, тебя очень радует, что ты заставила меня сходить с ума, как… Что случилось?! — резко воскликнул Роке, увидев, как Энджи вдруг мертвенно побледнела.
Уставившись на тарелку с горячей едой, Энджи почувствовала, как сжалось все у нее внутри. Услышав его признание, ей безумно захотелось вскочить из-за стола и кинуться прочь оттуда. Она не желала вспоминать три бесконечно долгих месяца добровольной изоляции от внешнего мира или тот месяц, когда она пролежала, прикованная к больничной кровати.
Роке вопросительно смотрел на нее, пытаясь понять, что из сказанного им вызвало в ней такую ужасную реакцию.
— Энджи…
— Я не хочу говорить об этом. — Глядя в никуда, она взяла бокал и поднесла к губам, только для того, чтобы обнаружить, что он пуст.
Встревоженный, Роке взял бутылку вина и забрал у нее бокал, чтобы наполнить его.
Энджи несмело посмотрела на него. Она видела, что внутри он весь кипит от возмущения из-за того, что она отказалась сказать ему правду, и на секунду пожалела, что он стал ее врагом.
— Спасибо, — пробормотала она, когда он протянул ей бокал с вином. Энджи сделала два небольших глотка, и ей стало немного легче.
Она взяла нож и вилку и заставила себя есть. Паста была необыкновенно вкусной, но ее желудок с трудом принимал пищу. Роке тоже принялся за еду. Когда они оба устали делать вид, что наслаждаются ужином, Роке со вздохом откинулся на спинку кресла, а Энджи тут же подхватилась, чтобы забрать у него тарелку.
И опять он поверг ее в шок, схватив за запястье.
— Что теперь не так? — с вызовом бросила она, увидев его помрачневшее лицо.
— Твои кольца, — сказал Роке. — Ты не носишь кольца.
— Конечно нет, — отдернула руку Энджи. — Я сняла их, когда ты перестал быть верным мужем и…
Она замерла на полуслове, пораженная мыслью, которая внезапно пришла ей в голову.
Ее кольца.
— О господи, — прошептала она.
Ее кольца!
Если ее брат мог спокойно стянуть кредитку из ящика ее комода, то что могло произойти с другими вещами, которые она хранила там же?
Энджи развернулась и кинулась в кабинет Роке. Через несколько минут она выбежала обратно с сумкой в руках, на ходу натягивая пальто.
— И куда ты собралась? — резко спросил Роке.
Энджи застыла в нерешительности, глядя на Роке, чьи глаза метали молнии.
— Мне… мне нужно срочно вернуться домой. — Ее лицо стало бледным как полотно. — Мне кажется, я… я не выключила плиту.
Она не умела врать и видела, что Роке все прекрасно понял. Но она не осмелилась произнести свои мысли вслух. Ей не хотелось думать, что ее брат мог зайти так далеко.
— Я вернусь, — пролепетала она подобно заключенному, который пытается убежать. — Вернусь, когда… когда…
— Я поеду с тобой.
— Нет! — воскликнула Энджи. — Я поймаю такси. — Дрожащими пальцами она нажала кнопку лифта. — Тебе не стоит…