Она не видела, какую кнопку он нажал, – все силы Джоанны были направлены на то, чтобы держать себя в руках в момент, когда автоматические двери сомкнутся перед ее глазами.
– Не находишь, что немного переигрываешь? – спросил он несколько язвительно.
Джоанна не смогла ответить. Она прижалась спиной к стене лифта, зажмурилась, чтобы не видеть, как двери закрываются, и ощутила, что все внутри нее сжимается под лавиной нахлынувших страшных воспоминаний.
Вопреки ожиданиям лифт не спускался – он тронулся вверх и почти сразу остановился. Джоанна открыла глаза и увидела, что Сандро, нахмурившись, изучающе смотрит на нее. Она опустила глаза, чувствуя себя крайне уязвимой под его проницательным взглядом.
Двери раскрылись. Сандро наконец отвел внимательный, явно неодобрительный взор от нее и вышел, не сомневаясь, что она следует за ним.
Джоанна заставила себя оторваться от стены и сделать несколько неуверенных шагов, прежде чем нога ее наконец ступила на твердую почву.
– Где мы? – голос ее дрожал.
– Этажом выше, – он не обернулся. – У меня в квартире, если уж быть точным.
Взгляд ее синих глаз заметался по стенам, как будто она была зверьком, попавшим в ловушку.
– Ты здесь и живешь? – неуверенно переспросила она. – Прямо здесь же?
Сандро понимал, что значит ее вопрос: быть у него дома означало большую близость, а любой намек на близость всегда вызывал у нее панику.
Джоанна осторожно взглянула на него. Он ответил прямым, вызывающим взглядом – бровь его поднялась вверх, как бы предупреждая, что не стоит испытывать его терпение.
Зыбкая коробка лифта показалась Джоанне убежищем. Выбирать из двух зол – к этому она уже даже начинала привыкать. Предстать перед Сандро или пройти через то, что припас для нее Артур Бейтс.
Но вот уже и не осталось выбора: двери лифта мягко сомкнулись у нее за спиной. Она испуганно отскочила от него, словно он мог сцапать ее своими дверцами.
– Успокойся, ради бога. Ведешь себя словно мышонок, попавшийся в мышеловку. Чувствуй себя как дома. – По его оскорбленному тону было понятно, что Сандро относит испуг Джоанны на свой счет и уязвлен этим. – Мне нужно заняться рукой.
Он исчез за какой-то дверью, оставив Джоанну беспомощно озираться вокруг.
Несмотря на охватившее ее волнение, Джоанна обнаружила, что комната ей нравится. Интерьер ее отражал пристрастие владельца к итальянской классике. Не было и намека на ультрамодерновый стиль нижнего офиса.
Бледно-пастельные стены прекрасно гармонировали с теплыми оттенками деревянных поверхностей изящной антикварной мебели. Несколько более современных диванчиков с обивкой нежных бежево-сливочных тонов и удобные простые стулья приглашали к комфортному отдыху. Ноги утопали в пушистом шерстяном ковре кофейного цвета.
И никакого дымчатого стекла, которое он мог бы грохнуть в припадке гнева, машинально отметила Джоанна и содрогнулась, вспомнив дикую вспышку необузданного латинского темперамента, которой только что была свидетельницей. Это так не похоже на Сандро: он никогда не терял контроль над собой. Сандро всегда был терпелив, сдержан, осторожен.
«Ему приходилось быть таким. С тобой», – напомнил Джоанне ехидный внутренний голос. Она вздохнула: это была неприглядная, тяжелая правда, которая постоянным грузом вины давила на ее слабые плечи.
Он появился внезапно, и мрачные мысли ее спутались и улетучились, уступив место нахлынувшей, словно солнечный свет из распахнутого окна, головокружительной радости видеть его.
Официальный пиджак и галстук исчезли, верхние пуговицы бледно-голубой рубашки были расстегнуты и обнажали его крепкую смуглую шею, небрежно закатанные рукава открывали взгляду сильные, слегка поросшие темными волосами руки.
– Иди сюда. Сделай для меня кое-что, – попросил он.
Ей пришлось заставить себя перестать смотреть на него широко распахнутыми глазами. Она перевела взгляд на белоснежное полотенце, которым Сандро обмотал раненую руку.
– Нужно заклеить, пока не перестанет кровоточить, – объяснил он, протягивая Джоанне пластырь.
Он слишком близко, слишком реален, слишком сексуален. Она чувствовала тепло его тела, вдыхала едва уловимый пряный аромат. Голова кружилась, дыхание прерывалось, она была во власти воспоминаний о том, как это было – находиться в его объятиях, ощущать его теплое, сильное, наполненное энергией тело. Джоанна закрыла глаза, едва сдержав полувздох-полустон.
– Джоанна! – Его тон был раздраженным, почти обиженным, и она с облегчением догадалась, как превратно понял он причину ее нервозности, ее бледности. – Я всего лишь прошу тебя наклеить небольшой кусочек пластыря, а не снять к чертовой матери свою одежду. – Его плечи передернулись. – Ладно, сам справлюсь!
Джоанна взяла себя в руки.
– Нет-нет, давай я помогу тебе.
В ледяном молчании, глядя на нее с нескрываемой неприязнью, он ждал, пока она, убрав полотенце, дрожащими пальцами ощупывала его раненую руку, внимательно вглядываясь, не осталось ли в порезе мелких частиц стекла.
– Чувствуешь какие-нибудь осколки? – она осторожно нажимала на края раны. – Что ж, ты легко отделался, – голос ее звучал натянуто беспечно. – Это было глупостью, Сандро.
– Глупостью было подумать, будто я проигнорировал смерть твоей сестры.
Он прав. Джоанна сама теперь не понимала, как она могла подумать такое. Ее ослепило горе, она была в шоке.
– Расскажи, как это случилось, – его голос был мягок.
Ее пальцы замерли. Затем, бессознательно, ее рука легла в его ладонь.
– Она возвращалась из колледжа, – ее голос был лишен эмоций. – Ждала автобус на остановке, когда проезжающий мимо автомобиль потерял управление. Он снес остановку, погибло несколько человек… об этом писали в газетах, с фамилиями жертв… – Это было еще одной причиной уверенности Джоанны в том, что Сандро знал о несчастье.
Внезапно ее затрясло. Эту дрожь нельзя было скрыть, она охватила все ее тело. Сандро пробормотал сквозь зубы что-то по-итальянски, и в следующее мгновение Джоанна почувствовала, как его сильные нежные руки надежно сомкнулись вокруг ее содрогающегося тела.
– Можешь промочить мою жилетку, – ласково проговорил он. – А возможно, и я присоединюсь к тебе.
Но она не могла позволить себе выплакаться на его груди. Первая же сорвавшаяся слезинка откроет шлюзы невыплаканных слез, и тогда она уже не сможет остановиться. Многое выйдет на поверхность, многое из того, что должно быть скрыто глубоко внутри.
Джоанна стояла с сухими глазами, позволяя ему обнимать ее, вдыхая его запах, против воли наслаждаясь его теплом и ложным чувством безопасности, исходящим от его рук.
– Как жаль, что меня не было тогда рядом с тобой, cara, – прошептал он.