И тут в поле моего зрения оказалась блондинка, мирно шагающая по коридорчику. Минуточку, а кто же тогда бьет посуду?
– А-а-а-а! – завопила капризная девица, кидаясь к своему мужику. – Леша… та-а-ам… смотри-и-и…
Палец, украшенный массивным перстнем с фальшивым бриллиантом, ткнул в сторону столика, за которым находились Ирина Львовна и Василий. Я повернулась и… вскочила, уронив стул.
Мячина и ее собеседник лежали головами в тарелках. Руки Ирины безвольно болтались, а ладони Василия покоились на столе. На белой скатерти медленно растекались два темных пятна, а в огромном стекле витрины, напротив их столика, виднелись две дырки с лучиками трещин. Тут только до меня дошло: сейчас никто не бил посуду, с улицы стрелял киллер.
– А-а-а-а! – продолжала на одной ноте выводить перепуганная блондинка.
Толстяк попытался обнять спутницу, но та, не закрывая рта, бросилась на улицу. Через второе, целое окно было видно, как у кафе начал останавливаться народ.
– Немедленно успокойте ее, – отдал приказание очнувшийся от шока метрдотель, – нам такой пиар не нужен. Заприте дверь, повесьте табличку «Закрыто на обслуживание банкета». Звоните в «Скорую». Не стойте столбами, действуйте!
– Тут, Игорь Сергеевич, медики не помогут, – вполне спокойно сказал охранник, – милицию звать следует.
– Вдруг они живы? – с надеждой спросил метрдотель. – Нет, ментам, конечно, тоже сообщить придется, но доктора сию секунду надо.
– Покойники они, – равнодушно продолжал секьюрити, – я в Чечне служил, насмотрелся там. Снайпер стрелял, высокого класса. Снял их, как белок – в глаз попал, чтобы шкурку не портить. Небось кто-то из наших работал. У нас такие спецы были! Думаю, вон оттуда, из соседнего дома, бил, больше просто неоткуда.
И тут официантка, оглушительно завизжав, бросилась в кухню.
– Антон, заткнись, – нервно перебил охранника распорядитель, – разболтался тут!
Толстяк, швырнув на стол несколько крупных купюр, быстрым шагом пошел к выходу, я последовала за ним.
– Господа, – тоскливо сказал нам в спину Игорь Сергеевич, – останьтесь, свидетели понадобятся.
– Нашел дурака! – на ходу откликнулся мужчина. – Всю жизнь мечтал под протокол говорить.
Я же просто молча вышла из кафе и села в машину. В голове бушевала мигрень.
Кто знал, что Ирина Львовна придет в пафосный ресторанчик? Кто выбрал место для встречи с Мячиной? Кто подсунул ей ворованный медальон? На все вопросы есть один ответ: человек по имени Василий, о котором я ничегошеньки не знаю. Фамилия, отчество, адрес парня остались за кадром. И неизвестно, Василий ли он. Вполне вероятно, что хитреца на самом деле зовут Андреем или Сергеем.
Скорей всего, дело обстояло так. Скупщик драгоценностей испугался, узнав, что до постоянной покупательницы дошла информация о происхождении медальона. Василий является лишь верхушкой айсберга, он торгует раритетами, достают их другие люди. Вероятно, парень позвонил тому, кто дал ему подвеску покойной Зои, и устроил скандал, сказал, допустим: «Ну ты, козел! Подставил меня! Что теперь делать? Украшение опознала мать мертвой девушки». И подельник решил действовать – нанял киллера.
Минуточку, но вот так легко, за несколько часов, профессионального убийцу не найти. Снайперы по Москве толпами не ходят, да и осторожные они люди. Заказное убийство готовится не один день, за жертвой следят, уточняют ее постоянный маршрут, оборудуют укрытие, с бухты-барахты не действуют. А в нашем случае события разворачивались стремительно. Не успела Ирина Львовна утром устроить Василию скандал, как вечером появился исполнитель.
Я опустила голову на руль, но легче не стало. Внутри черепа поселился зверек с острыми когтями, он лихорадочно скреб виски и макушку.
Выходит, «ювелирных дел мастер» Вася имеет прямой выход на снайпера. Услышал обвинения скандальной покупательницы и решил быстренько избавиться от проблемы… Ага, вместе с собой…
Нет, что-то тут не вяжется. Попробую поразмыслить спокойно.
Ирина Львовна, услыхав историю медальона, впала в негодование и кинулась сгоряча звонить Василию. Но мне кажется (вернее, я даже уверена), Мячина подозревала, откуда у юноши периодически возникают красивые цацки. Ирина Львовна, страстная любительница антикварных изделий, закрывала глаза на сомнительные обстоятельства, желание обладать приглянувшимся колечком было намного сильнее совести.
Бурное возмущение, скорей всего, она разыграла для меня. Мячиной крупно не повезло: сначала ее племянница, медсестра Валечка, наделала глупостей, а потом выплыла история с медальоном. Ирина Львовна захотела замять скандал и предпочла устроить спектакль. С другой стороны, что ей оставалось делать? Глядя мне в глаза, сообщить: «Да, я приобретаю вещи, которые достают из могил, поскольку прежним владельцам они уже не нужны»? Подобного заявления никто не сделает, отсюда и благородное негодование докторши, вкупе с желанием помочь «Ии Вадимовне».
Но тогда тем более непонятно, зачем убивать такую хорошую клиентку, как Мячина. Дама постоянно приобретает вещи, правда, в последнее время она их выменивала, но это тоже устраивало барыгу. В конце концов, Василий мог ей сказать: «Не ломай комедию! Ты великолепно знаешь, откуда берутся «гайки», «ошейники» и «клипсы». Начнешь гнать волну, самой хуже будет, придут менты с обыском и весь золотой запас конфискуют. Выцарапывай его потом назад…» Для «ювелиров» логичней было бы пристрелить «Ию Вадимовну», то бишь меня, вот тогда они гарантированно избавились бы от проблем.
Внезапно меня начал трясти озноб.
А что, если дело обстояло не так? Вдруг после моего ухода из поликлиники Ирина Львовна перезвонила Василию, и они решили сами справиться с бедой? «Ия Вадимовна» представляла для них обоих нешуточную опасность. Мало того, что она могла сильно подгадить Мячиной, рассказав хозяину медцентра о розыгрыше, который устроила племянница-медсестра, так еще и о происхождении медальона знает…
Ирина Львовна вполне была способна на обман. Она изобразила перед неожиданной посетительницей растерянность, испуг, негодование, а затем, когда я ушла, договорилась с милейшим Базилем. Например, сказала ему: «Эта дурочка решила проследить за тобой. Заведи ее в укромное местечко, и забудем о проблеме». Ведь не секрет, что люди, по долгу службы сталкивающиеся со смертью: милиционеры, врачи, пожарные, спасатели, иногда приобретают иммунитет к человеческим страданиям и не испытывают ни жалости, ни горя при виде трупов.
В машине стало душно, я приоткрыла окно, в салон ворвался свежий воздух и уличный шум.