Где гарантия, что оттуда за мной, затаив дыхание от любопытства, не наблюдала какая-нибудь чересчур глазастая особа? Даст мое подробное описание бригаде оперативников, те составят фоторобот, и меня непременно поймают! Следовательно, чтобы не оказаться за решеткой, надо немедленно искать убийцу! Если я явлюсь в отделение и расскажу правду, кто мне поверит, а? Вы бы отпустили домой женщину, которая плетет невероятную историю о том, как на ее глазах невесть откуда без звука прилетела пуля и убила хозяйку? Я-то сама не поверила Вене ни на минуту.
– Ваш кофе, – сказала официантка, ставя передо мной фужер.
Я залпом отпила половину. Коктейль имел странный вкус, слишком сладкий, на мой взгляд, но согревал он замечательно. Не прошло и десяти секунд, как меня отпустила нервная дрожь. Я быстро допила кофе, похоже, он с шоколадом.
– Принесите еще один! – радуясь, крикнула я, надеясь, что перестала колотиться, словно несчастная крыса перед мордой аллигатора.
– Хотите двойную порцию?
Я поколебалась мгновение и махнула рукой:
– Несите, выпью, очень вкусно, и я моментально согрелась. Что за сорт кофе?
Девушка хихикнула:
– Говорила же, это коктейль!
– И какой же у него состав?
– Арабика, шоколад, взбитые сливки и «Бейлис».
Я решила не показывать своего топорного невежества. Совершенно не разбираюсь в кофе, знаю только, что бывает арабика и робуста. А тут, оказывается, еще какой-то «Бейлис» добавили!
Минут через пять мне принесли новый бокал, увенчанный горкой взбитых сливок. Правда, на этот раз он по размеру больше походил на пивную кружку. Да уж, наверное, я пожадничала, столь огромную порцию мне ни за что не осилить! Но кофе оказался таким вкусным, что я ухитрилась влить в себя пол-литра коктейля. Допивая последние капли, я неожиданно почувствовала головокружение. Ноги стали ватными, тело невесомым, голова, наоборот, потяжелела, веки начали закрываться…
Кое-как отсчитав плохо слушающимися пальцами деньги, я выползла на улицу и удивилась. Снег идет стеной, прохожие несутся, подняв воротники и уткнув лица в шарфы, а мне жарко, словно вокруг Африка. Даже куртку не хочется застегивать, и в машине, простоявшей больше часа на морозе, оказалось тепло.
Я плюхнулась на водительское место и испытала сильнейшее желание заснуть. Кое-как стряхнув с себя путы Морфея, я нащупала рычаг переключения скоростей, выжала сцепление, дернула ручку, газанула и… внезапно на большой скорости понеслась назад.
Честно говоря, я даже не поняла, как такое произошло. «Жигули» подпрыгнули на бордюре и выехали на тротуар.
– Эй, – закричала я сквозь подступающую темноту, – куда? Тпру, вперед, стой!
Руки дергали ручку переключения скоростей, ноги нашаривали педали, но «жигуленок» упорно ехал назад. Вдруг мне стало совсем жарко, так, будто под кожей зажгли костер, затем раздался удар, звон, крики… Последнее, что я увидела перед тем, как заснула, было красное лицо дядьки в милицейской фуражке.
– Пьяная идиотка! – заорал было он и замолчал. Я блаженно улыбнулась: вечно мне снятся кошмары.
– Эй, просыпайся! – кто-то резко потряс меня за плечо.
Я открыла глаза и увидела Вовку.
– Ну? – сердито спросил он. – Совсем офигела?
Я села и застонала. Голова болела немилосердно, тело ломило, и отчаянно, просто безумно хотелось пить.
– Ну? – повторил Вовка. – Ты сдурела?
– Где я?
– В милиции, – рявкнул Костин, – в районном отделении!
Я оглядела маленькую комнатенку без окон, со стенами, выкрашенными сине-зеленой краской, обнаружила, что лежу на спине без матраса и подушки, попыталась встать и не смогла, ноги разъезжались, словно у новорожденного щенка.
– Как я сюда попала? Почему?
Вовка прищурился:
– Надавать бы тебе оплеух, да здесь не могу, любимая женушка!
– Кто?
– Любимая женушка, – ухмыльнулся Вовка.
Я совсем перестала что-либо понимать.
Костин, продолжая криво улыбаться, спросил:
– Ничего не помнишь, да?
– Абсолютно. Села в «Жигули», включила первую скорость, отчего-то поехала назад и… все.
– Ага, – кивнул Вовка, – ну тогда я опишу ситуацию: местное отделение милиции получило новое помещение, где раньше располагался какой-то магазин с большими окнами. У ментов начался ремонт, кабинетики им отделали. И вот в окошко вдруг въезжают… «Жигули», а за рулем сидит пьяная в лохмотья бабенка. Мент, тосковавший в дежурке, чуть не умер.
– Что ты врешь! – возмутилась я. – Сам знаешь, я никогда не употребляю спиртное, а уж тем более за рулем!
– Пьяная в дым, – заржал Вовка, – вообще никакая! Когда мент открыл дверцу, ты выпала на пол и заявила: «Вы убили профессора!» Милиционер вообще офигел и попытался тебя поднять, но не тут-то было! Ты решила не сдаваться! Посадила фингал парню под глазом, махала кулачонками, вопила нечто несусветное… Итог: разбитая витрина, синяк у дежурного под глазом и укус предплечья у сотрудника, подоспевшего ему на выручку! И еще ты орала: «Мой муж, майор Костин, всех вас тут к ногтю прижмет!»
– Ты врешь! – пробормотала я.
– Нет, – рявкнул Вовка, – могу познакомить с пострадавшими! Знаешь, как такое поведение называется на сухом языке протокола?
– Э… – залепетала я, – э…
– Оказание сопротивления при исполнении служебных обязанностей! – гаркнул Костин.
– Как же ты тут появился?
Вовка сел около меня на помост.
– В твоей сумочке обнаружили документы. Парни, запихнув тебя в камеру, позвонили к вам домой, а я как раз заскочил попить кофейку и снял трубку. Что ты клюкала? Водку? С кем?
– Только кофе, честное слово!
– Не ври!
– Ей-богу, – со стоном воскликнула я, – коктейль, в соседнем кафе, если не веришь, пойди спроси! В большом стакане, со взбитыми сливками! Честное слово!
Вовка серьезно посмотрел на меня и вышел. Загремело железо, кто-то запер камеру снаружи. Я рухнула на грязный деревянный помост. Ну и приключеньице! Хорошо, что моя мамочка не видит любимую дочурку. Ее бы сразу инфаркт хватил!