У него был ошарашенный вид.
– Но я не могу допустить…
– Не беспокойтесь. Ваша репутация не пострадает. Надеюсь, вы не против, если Нико тоже проведет у вас ночь.
Джеймс ухмыльнулся.
– На тот случай, если я забудусь? В данный момент я не представляю опасности для вашей добродетели, Элери… Как бы мне этого ни хотелось, – добавил он, снова закашлявшись. – И, разумеется, я ничего не имею против.
– Вы уже бредили сегодня, – сообщила она с невозмутимым видом. – И если вдруг впадете в буйство, мне может понадобиться помощь.
– Я никогда бы вас не обидел! – возмущенно выдохнул он.
– Верю. Но вы сильнее меня. Если придется затаскивать вас в кровать, мужская сила пригодится. – Элери вскинула голову, услышав звонок в дверь. – Наверное, это Нико.
Она поднялась наверх и, впустив брата, велела ему поставить велосипед в холле и постараться не поцарапать стены.
Нико осмотрелся вокруг и присвистнул, выражая свое одобрение.
– Неплохо! – Его глаза подозрительно сузились. – С тобой все в порядке, Эл? Вид у тебя тот еще.
– Спальни внизу. Пришлось побегать вверх и вниз. Извини, что так получилось, милый.
– Я всегда готов вступиться за твою честь! – заверил он ее, ухмыльнувшись.
Элери засмеялась, покачав головой.
– Это мама тебе поручила?
– Нет, папа. Не то чтобы он это сказал, но я понял намек. – В его глазах сверкнуло озорство. – Правда, я могу держаться подальше, если ты не хочешь, чтобы твою честь защищали.
– Ей ничто не угрожает. Но в любом случае я справлюсь сама! – едко добавила она и взяла у Нико тяжелую сумку. – Надеюсь, мама положила сюда что-нибудь практичное. Для ангела милосердия я слишком разряжена.
– Она много чего положила, в том числе и мою куртку. – Нико вытянулся и отдал честь. – Я должен сразу же ее повесить, быть полезным и не торчать всю ночь перед телевизором, вот так, – пробубнил он, забавно имитируя уэльскую скороговорку.
Элери хихикнула и, вытащив аккуратно сложенную куртку, обнаружила под ней белье, джинсы, белую рубашку, желтый свитер, толстые колготки, пару кожаных туфель без каблуков и, на самом дне сумки, банку фирменного уэльского печенья Кэтрин.
Она сделала знак Нико:
– Пойдем, я покажу тебе, где ты будешь спать. Давай повесим куртку во второй спальне, и затем, думаю, тебе не мешает познакомиться с Джеймсом. Если ночью мне понадобится твоя помощь, лучше ему знать тебя в лицо.
Джеймс с интересом поднял глаза, когда Элери втолкнула в комнату высокого, красивого юношу.
– Джеймс, это Нико, – с ноткой гордости объявила она.
– А, дуэнья, – с хриплым смешком проговорил Джеймс.
Нико ухмыльнулся.
– Кто-то же должен присматривать за сестренкой.
– Вот уж ни к чему, – фыркнула Элери. – Просто мама решила, что мне понадобится помощь, если вы…
– Стану слишком фамильярным со своей сиделкой, – вкрадчиво подсказал Джеймс, и Нико прыснул.
– …если у вас опять подскочит температура и начнется бред, – отрубила Элери и махнула рукой Нико. – Тебе лучше уйти, милый, ты же не хочешь заразиться от мистера Кинкейда.
– Как скажешь. Спокойной ночи, мистер Кинкейд.
– Просто Джеймс.
Нико с улыбкой поднял большой палец в знак согласия и затопал вверх по лестнице, чтобы усесться перед телевизором.
Элери опустилась на стул около кровати.
– Как самочувствие, Джеймс?
– Ноют все косточки до единой, голова раскалывается, даже дышать больно, – со страдальческим видом сообщил он. – И меня гложет чувство вины.
– Но почему?
– Потому что… не знаю, как ваш впечатляющий братишка, но вы-то обязательно подхватите, что бы там у меня, ни было! – Он закашлялся, и она встала, чтобы налить ему фруктового сока.
– Теперь уже поздно об этом беспокоиться. Может, вы предпочли бы горячее питье? – спросила она, когда приступ кашля миновал.
Джеймс с жадностью выпил сок и поставил стакан.
– Я предпочел бы, чтобы вы отправились домой, и оставили меня в покое, – раздраженно прокаркал он. – Я в состоянии проглотить таблетки без посторонней помощи.
– Хорошо, – моментально откликнулась она. – Где у вас будильник?
Джеймс с подозрением посмотрел на нее.
– Будильник?
Она кивнула.
– Я поставлю его на час пятнадцать. Но после того как вы примете лекарство, не забудьте перевести его на пять пятнадцать, а затем на девять пятнадцать – и так далее. Если вспотеете – сразу же замените влажные простыни. Я оставлю белье в кресле перед уходом…
– Ладно, понял. – Он упал на подушки, признавая свое поражение. – Но все равно я беспокоюсь о вас.
– Я никогда не болею, – сказала она как можно убедительнее.
– Я тоже. Но этот вирус свирепствует по всему Нортволду: Брюс целую неделю проболел. – Глаза их встретились. – Хотя по нему я не скучал так, как по вас, Элери. Сердце ухнуло у нее в груди.
– Мне тоже недоставало моей работы, – невозмутимо проговорила она. – А теперь я должна переодеться во что-нибудь более практичное и уложить спать Нико. Утром ему надо в школу.
Джеймс улыбнулся.
– Занятный парнишка… и, должно быть, серьезная опасность для местных девиц.
– Как ни удивительно, на данном этапе его больше интересует футбол.
– Элери, – окликнул он ее, когда она встала, собираясь выйти, – я основательно запасся безалкогольными напитками, орехами и картофельными чипсами для моей несостоявшейся вечеринки. Скажите Нико, пусть не стесняется.
– Ну, тогда он ваш друг навеки!
Переодевшись в комнате для гостей, Элери обшарила весь дом, прежде чем нашла Нико, который коротал время у телевизора, вольготно расположившись в кабинете Джеймса. На вращающемся кресле возле заваленного бумагами стола валялся раскрытый толстый портфель, а на приставном столике расположились компьютер, принтер и неизбежный факс.
– Идеальный порядок, ничего не скажешь, – иронически заметил Нико. – Как там твой инвалид?
– Все переживает, не заражусь ли я от него. Пойду, заварю чай, – добавила она. – Джеймс сказал, что ты можешь взять себе что-нибудь из напитков.
Нико с энтузиазмом последовал за ней на кухню и вернулся досматривать фильм, вооружившись банкой диетической колы и здоровенной упаковкой картофельных чипсов.
Приготовив чай, Элери поставила на поднос кружки и тарелку с присланным матерью печеньем и спустилась вниз к Джеймсу, который выразительно выгнул бровь при виде ее одежды.