Сандор думал: если бы он только понял, что на фотографиях не Элли, он пошел бы в офис Джорджа вместе с ней. И все обошлось бы. Ведь чувствовал же, что на снимках что-то не то, почему же поверил, позволил себя обмануть? Теперь приходится платить.
— Тшш… ну тише, не надо так, — шептал Сандор, продолжая гладить ее. — Я знаю, тебе было больно. Я должен был быть рядом. Если бы мы не поссорились… Прости меня, милая. Пожалуйста, прости, если можешь.
Она высвободилась из его объятий и, вытирая глаза, пыталась подавить в себе бурю эмоций, которую вызвало его прикосновение.
— Надо ехать. Я должна его видеть, — решительно сказала она.
Сандор с облегчением вздохнул — она разрешила ему отвезти ее. Он нужен ей, даже если она сама этого не осознавала. Уже в машине Элли спросила:
— А ты как узнал, что у меня есть сестра?
— Хоук сказал.
— А-а… ну да, ты что-то говорил про него… А про моего отца это он тебе сказал?
— Да, тоже он.
— Знаешь, я была просто в шоке, когда узнала, что она у меня есть.
— Еще бы! Когда я смотрел на те фотографии, я заметил что-то необычное еще до того, как Хоук позвонил.
— Что же?
— Та женщина выглядит как ты, но различия есть.
— Почему же ты их не разглядел, прежде чем обвинять меня в том, что я сплю со всеми подряд? — неожиданно зло отчеканила она.
Сандор чувствовал на себе ее горящий взгляд и слишком уж внимательно следил за дорогой, чтобы только не поворачиваться к ней.
— Я так разозлился, что даже не стал присматриваться.
— А потом? Тебе стало лучше?
— Когда ты вышвырнула меня из квартиры, я поехал к себе в офис. Снимки были там, — ответил он. Да, он стал их рассматривать, потому что хотел видеть ее, пусть даже на снимках, где она с другим. Этого Сандор, конечно, не сказал.
— И ты взял лупу и стал их изучать? — с сарказмом спросила Элли.
— Ну, в общем, да.
— Достаточно внимательно, чтобы заметить различия между нами?
— Да, — глухо произнес он.
— А я думала, ты их сразу сжег. И порадовался, что не успел связаться со мной.
— Они были сохранены у меня на компьютере.
— Ну, в таком случае удалил.
— Я рад, что не сделал этого, — ответил Сандор, улыбнувшись. Если бы можно было запросто стереть и чувства, которые вызвали эти фото, он бы так и поступил.
— Почему?
— Потому что теперь я знаю правду.
— Но ты не мог поверить в нее до того, как позвонил Хоук.
— Не мог.
— Но тебе стало легче?
— Да.
— А вот этого я не понимаю. Почему ты спокоен, когда у тебя нет никаких доказательств того, что, пока твои легавые бегали за моей сестрой, я не развлекалась с кем-нибудь другим? Может, после секса с тобой я решила поэкспериментировать, а? Откуда такая уверенность, что у меня за это время никого не было?
Сандор понимал, что Элли говорит это просто так, чтобы задеть его. Давно еще никто над ним не смеялся. Он совершенно разучился реагировать на насмешки и теперь не мог пропустить мимо ушей ее слова, и ему хотелось крикнуть на девушку, как воспитателю на заигравшегося ребенка.
— Ты решила выйти за меня, поэтому ты не могла так поступить.
— Ну, а может, я просто захотела сравнить тебя с другими…
— Ты бы не стала, — как можно спокойнее произнес он, сжимая руль так, что костяшки пальцев побелели.
— Только сегодня утром ты говорил другое, — продолжала издеваться она.
— Я имел глупость поверить своим глазам, — произнес он сквозь зубы. Да, он, наверно, ошибся, думая, что она поймет и простит.
— Ладно, неважно… — тихо сказала Элли, отвернувшись к окну, словно увеличивая расстояние между ними.
— Нет, это важно. Я виноват перед тобой.
— Неужели… — как-то отрешенно, бесцветным голосом произнесла она.
— Да. В том, что не поверил тебе. В том, что обвинял тебя в неверности.
— Я не твоя жена, и ты не можешь применять ко мне само понятие неверности. Даже если я спала с десятком мужчин, а ты не можешь быть уверен в том, что это не так, я никому не изменяла.
— Но ведь ты не спала с другими, перестань так говорить.
— Почему?
— Ты испытываешь мое терпение.
— Ну и что?
— Мне не хочется снова ссориться с тобой.
— А если мне хочется?
— Хорошо, только давай потом, — его голос звучал так ласково, уговаривая ее успокоиться. Элли не ожидала, что он вообще умеет так говорить. — Тебе нужно прийти в себя, понимаешь? Когда ты окрепнешь, пожалуйста, нападай сколько хочешь. Я прошу тебя, Элли, не надо сейчас.
Элли завороженно смотрела на него, словно не веря, что эти слова произносит Сандор. А она-то считала его неспособным на искренние чувства. Значит, он смог отодвинуть в сторону свою гордость, чтобы проявить заботу о ней. Мир медленно переворачивался…
— Наверно, это сейчас не имеет значения, но у меня правда никого не было последнее время. Только ты, — наконец проговорила она.
— Я знаю.
— Но сейчас это уже ничего не значит. Я не выйду за тебя, Сандор. Может, ты и удостоверился в том, что я не обманываю тебя. Но зато я поняла, что не могу доверять тебе. И это уже нельзя изменить.
— Ты сердишься из-за сделки?
— Именно.
— Но ты скоро забудешь… — начал он, но Элли оборвала его:
— Нет!
Сандор припарковал машину возле больницы. Он подумал, что сейчас не время говорить об этом. Все изменится, он сможет переубедить ее. Ведь Элли уже согласилась выйти за него. Надо только немного постараться, и она вспомнит все то, что они испытали вместе. И забудет о случившемся между ними, как плохой сон.
— Поговорим об этом позже, — успокаивающе произнес Сандор.
— Нет.
Сандор не стал спорить. Вместо этого он вышел из машины и открыл дверцу Элли. Она все еще была очень бледной, ее веки — тяжелыми и красноватыми, а в глазах застыли слезы. Сандор наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Все обойдется, милая. Отец у тебя сильный, он поправится.
— Конечно… — ответила она, смахивая слезы с ресниц.
Он взял ее за локоть, и они направились к дверям больницы. Сандор отметил про себя, что Элли не протестовала и не отдергивала руку. Уже хорошо. Тем не менее это говорило еще об одном. Элли, как и ее отец, была сильной, а раз сейчас она позволяла Сандору проявлять заботу о ней, значит, ей совсем плохо. Она ранена. Он обнял ее за талию и прижал к себе. Они вошли в приемную.