Интересно, каким же образом Лина собирается одурачить своего охранника на целую неделю? Но Себастиан не сомневался, что так или иначе она это сделает.

Боб взглянул на свои часы, а затем — на Лину.

— У нас до начала занятий еще целый час. Пойдем выпьем кофе в «Старбакс?

Она прикусила губу и искоса взглянула на Хоука.

— Лучше выпить кафе в кафетерии. Мне надо забрать кое-что из библиотеки перед лекцией.

Хоук чуть было не рассмеялся. Ей надо забрать «кое-что»… а именно своего охранника.

— Не возражаете, если я сяду вам на хвост? — спросил он. — Мне тоже хочется выпить чашечку кофе.

На губах у Лины заиграла еще одна ослепительная улыбка.

— Конечно, не возражаем. Позволь угостить тебя кофе — в оправдание того, что я налетела на тебя во дворе.

— Но ведь именно ты оказалась на земле. Полагаю, это мне надо тебя угощать.

— Кто бы из вас ни угощал, пойдемте, — вмешался Боб. — Мне надо получить свою порцию кофеина.

— Ты опять занимался всю ночь? — спросила его Лина.

— Можно сказать и так.

Она слегка толкнула его в бок.

— Кто был с тобой на этот раз? Сексуальная девчонка из женского объединения или гимнастка?

— Я больше не встречаюсь с гимнасткой. Ее тренер сказал: еще одна бессонная ночь и неспособность сосредоточиться на следующий день — и ее исключат из команды.

Значит, Боб был ловеласом. И Лина знала это. Вопрос в том, планировал ли он добавить Лину к списку своих завоеваний? Но только не на глазах у Хоука. Ее семья обратилась к его агентству с просьбой обеспечить безопасность принцессы, и он сделает это. В любом отношении. Чем будут заниматься Лина и этот плейбой после того, как Хоук выполнит свою работу, его не интересовало.

При этой мысли внутри у него что-то екнуло, но он старательно это проигнорировал.

Кофе в студенческом кафетерии был неплохой. Хоук понял это по мурлыкающему звуку удовольствия, которое издала Лина, сделавшая первый глоток. Кстати, Хоук выиграл пари о том, кто будет платить, но этого и следовало ожидать.

Он не имел привычки проигрывать — во всем.

— Ты собираешься сегодня вечером пойти на митинг сторонников защиты окружающей среды? — спросил Лину Боб, откинувшись на спинку стула и провожая взглядом фигуристую студентку, пересекавшую зал.

— Пока не знаю, но постараюсь там оказаться.

— Ходят слухи, что «Молодые республиканцы» хотят выступить против нас.

— Ну, если они это сделают, то настроят против себя половину своих членов. Движение в защиту окружающей среды — это не секта фанатов, как стараются представить его большие политики.

— Ты изучаешь курс политических проблем? — спросил Хоук Лину, хотя уже знал ответ. Но он хотел заставить ее побольше рассказать о себе.

— Мы оба учимся на факультете политических наук, — ответил за нее Боб. — Впрочем, Лина — оппозиционер. Она не желает идентифицировать себя ни с какой крупной партией.

Лина лишь пожала плечами, не объяснив, что является истинной причиной этого. Она была гражданкой Марвана, а не Соединенных Штатов.

— А я не «молодой республиканец», и это убивает моего отца. — Удовлетворенная ухмылка Боба многое сказала о том, почему он примкнул к левым политикам.

Лина вздохнула и покачала головой.

— Клянусь, ты идешь на митинг исключительно как повстанец-революционер.

— А разве ты не говорила мне однажды, что решила изучать политику только потому, что отец запретил тебе делать это? — парировал Боб.

Вопрос нисколько не обескуражил принцессу.

— Все это немного сложнее, чем выглядит на первый взгляд, но негативная реакция отца на мой интерес к предмету действительно подзадорила меня. Хотя все-таки я стала изучать политику не потому, что захотела восстать против своего отца. Возможно, он не потрудился заметить, что политические убеждения моей семьи очень сильно и в чем-то отрицательно повлияли на мою жизнь.

— Каким образом? — спросил Боб.

Но Лина сразу сменила тему разговора. Боб был явно не близким другом, чтобы рассказывать ему о том, как она относится к своему отцу — королю государства, расположенного в пустыне.

Глава вторая

На следующей неделе Себастиан Хоук выяснил, что у Лины нет близких друзей, которые знали бы о ней всю правду, хотя она много общалась с разными людьми. По крайней мере, в полученных им сведениях о ней на этот счет все было сказано правильно.

Но в этих сведениях не было ничего, что подготовило бы его к все более возраставшему влечению, возникшему между ними. Хоук надеялся использовать это влечение для того, чтобы находиться рядом с ней, но быстро обнаружил, что в нем было больше вреда, чем пользы для выполнения его работы.

Как он может охранять Лину, когда постоянно заглядывается на ее иссиня-черные волосы, сияющие на солнце? Длинные, до пояса, они были похожи на шелк — на вид и на ощупь.

Себастиан не мог заставить себя не дотрагиваться до них. И Лина, похоже, не возражала. Хотя девушка ограничивалась лишь кратким рукопожатием с мужчинами при встрече, она тянулась к прикосновениям Хоука. И не потому, что он дотрагивался до нее… особым образом. Но он хотел это сделать. Очень хотел. Пальцы его буквально ломило от боли и желания прикоснуться к соблазнительным изгибам ее тела, спрятанным под одеждой.

Нет, Лина не носила сексуальную одежду, но сексуальность сквозила в каждом ее движении. Она обладала врожденной чувственностью, о которой, он был уверен, и не подозревала.

И вот сейчас Лина сидела напротив него в кафе «Старбакс», о котором упоминал ее приятель, и внимательно слушала его, слегка склонив голову набок. А Себастиан сначала любовался красивыми очертаниями ее шеи, а затем перевел взгляд вниз, на ее груди, притягательно вздымавшиеся под тонкой хлопчатобумажной футболкой. Он был полностью уверен в том, что на ней не было бюстгальтера, потому что последние несколько минут видел, как были напряжены ее соски.

— Себастиан? — спросила она тихим, каким-то нерешительным голосом.

Он быстро перевел взгляд на лицо девушки и почувствовал, что покраснел. Когда это в последний раз случалось с ним? Он, двадцатисемилетний мужчина, крепко стоящий на ногах миллионер, давно уже не был мальчиком, способным краснеть, если вообще когда-либо был способен на это.

— Слушаю тебя.

— Я… э… я хочу спросить, может, ты хочешь…

— Да?

Она молчала несколько секунд, закусив нижнюю губу, и явно колебалась. Затем сказала быстро и порывисто:

— Давай прогуляемся по Стейт-стрит.

— Конечно, если у тебя есть время.

И снова ее постоянный охранник верил в то, что она штудирует науку. На этот раз — дома.