Нео взял таблоид, лежавший на столешнице позади него, и положил его перед ней на стол. На первой странице было фото: Нео входит в ее дом.

– Они решили, что ты – нечто гораздо более интересное, чем просто моя учительница музыки. Они считают, что ты – моя очередная любовница.

Кэсс вздрогнула – но не оттого, что представила себя его любовницей, а при мысли о том, как настойчиво ее будут преследовать журналисты, считая ее таковой.

Он покачал головой:

– Прошу прощения за то, что случилось. Мой пресс-менеджер опубликовал подробную информацию об этих уроках, но, боюсь, на этот счет уже было высказано множество предположений, поэтому потребуется время, чтобы этот интерес угас.

– Хорошо. Просто я слишком остро отреагировала на это.

– Большинство людей отреагировало бы подобным образом на появление папарацци у них перед домом.

– И на моем балконе.

– Что ты имеешь в виду?

– Кто-то забрался на мой балкон и попытался открыть застекленную дверь, ведущую в мою спальню.

Лицо Нео вспыхнуло от гнева.

– Это недопустимо!

– Согласна. Я страшно испугалась.

– Это понятно.

– Может, хочешь заняться музыкой, пока ты здесь?

Он улыбнулся:

– Возможно. Но только после того, как ты поешь.

Нео поручил одному из своих охранников заказать на дом еду. Когда еду привезли, Кэсс с удивлением обнаружила, что у нее проснулся аппетит.

– Твой менеджер хотел остаться и поговорить с тобой, но я настоял на том, чтобы он уехал, – сказал Нео, когда они поели.

– Спасибо тебе. Наверное, Боб хотел убедить меня дать интервью. Он сказал, что появление на публике увеличит продажу моих дисков.

– Когда он тебе это сказал?

– Я позвонила ему перед тем, как позвонить тебе на работу. – Кэсс сделала глоток вина, которое доставили вместе с едой. – Я не совсем понимаю, зачем позвонила тебе в офис. Я была не в состоянии рационально мыслить…

– Я рад, что ты позвонила. На самом деле именно из-за меня возникла эта проблема. И я должен был ее решать.

– Мне кажется, Нео Стамос, что ты – хороший человек.

Он явно был потрясен ее словами, но быстро овладел собой. Лицо его снова обрело обычное выражение.

– Я принимаю это как комплимент.

– А я и сделала тебе комплимент.

В этот вечер они не занимались музыкой, но Нео оставался у нее до девяти, пока вино и пережитое потрясание не сделали свое дело: Кэсс стала зевать.

– Тебе пора отдохнуть.

– Да. – Она тихо рассмеялась. – Мне кажется, я валюсь с ног.

Кэсс думала, что Нео поцелует ее, когда она проводила его до двери, но он, лишь сжав ее плечо, снова сказал ей, что надо спать.

Она потрясла головой, подумав о том, какая же она глупая. Ну почему такой мужчина, как Нео Стамос, захочет поцеловать ее? Кэсс явно не в его вкусе. И к тому же у нее были проблемы.

Да, формально она не была прикована к дому. Кэсс могла сама ходить в магазин за продуктами, не испытывая никакого стресса, – но лишь в соседний магазин, знакомый ей с детства. Большинство других своих покупок она делала через Интернет. Она преодолевала свои страхи, относящиеся к записи в студии, но только если звукорежиссер и продюсер были те же самые. И ее менеджер не приглашал в студию посторонних людей. Впрочем, Боб перестал делать это после того, как она отказалась играть в их присутствии и ушла домой.

И вот сегодняшний день доказал, что она все-таки ненормальная. Ее агорафобия в основном относилась к концертам, но она всегда испытывала ужас, когда посторонние люди пытались проникнуть в ее святилище – ее дом. И толпа репортеров, собравшаяся перед входом, всколыхнула в ней тягостные воспоминания…

Глава 3

Следующим утром, когда Кэсс работала над пьесой, которую собиралась включить в свой новый диск, раздался звонок в дверь. Она проигнорировала его. Сегодня утром перед ее домом не было никаких машин с надписью «Пресса», и Нео разместил на своем сайте сообщение, которое должно было прекратить всяческие толки. Но это не означало, что какой-нибудь предприимчивый репортер не предпринял бы новой попытки взять интервью у «затворницы-пианистки».

Кроме того, в ее дом часто звонили торговые агенты, предлагающие различный товар, несмотря на табличку, которую она повесила над дверью, с убедительной просьбой не делать этого.

Снова раздался звонок в дверь, но Кэсс не пошевелилась.

И потом зазвонил телефон.

Вздохнув с досадой, она встала. Ей никогда не удастся подготовить эту пьесу, если ее так будут прерывать! Взяв телефонную трубку, она ответила:

– Да, я слушаю.

– Мисс Бейкер?

– Да. – Зачем ей звонит помощница Нео? Ах да! – Вы хотите проконсультироваться насчет покупки пианино?

– Нет.

– Нет? – Ей стало не по себе. – Мистер Стамос желает отменить следующий урок?

Может, он решил вовсе прекратить занятия? Она не стала бы винить его за это после вчерашнего дня.

– Нет.

– О… Наверное, ей стоит помолчать, пока помощница сама все скажет. Поэтому она замолчала, но помощница молчала тоже.

Наконец женщина откашлялась:

– Мистер Стамос велел мне спросить вас, когда вы можете принять слесаря, чтобы он укрепил ручку на вашей входной двери и поставил дополнительный замок на балконные двери в вашей спальне? Слесарь стоит у вас под дверью, но, наверное, ваш дверной звонок не работает.

– Он работает прекрасно.

– Слесарь звонил вам. Дважды.

– Я никому не открываю дверь, когда никого не жду. – Кэсс не стала пускаться в дальнейшие объяснения. Она уже давно поняла, что пытаться объяснить что-то кому-то – лишь усложнять ситуацию.

Особенно таким бесчувственным людям, как личная помощница Нео Стамоса.

– Если вы не откроете дверь, слесарь не сможет починить ручки двери.

– А в чем, собственно, проблема? – Ей казалось, что с ручкой все в порядке, хотя Нео, возможно, заметил какой-то изъян.

– Мистер Стамос оставил мне инструкцию – заменить эту ручку на ручку с автоблокировкой.

– Мистер Стамос оставил вам инструкцию насчет моей двери? – переспросила Кэсс. – Не сообщая мне об этом?

Он знал, что она оставляет дверь открытой, когда ожидает прихода каких-то людей. Это входило в ее психологическую подготовку перед приемом посетителей. Таким образом Кэсс напоминала себе о том, что ей придется общаться с другими людьми.

– Меня не интересует, сообщал он вам или нет. Я только выполняю распоряжение.